На книжных прилавках России взошла новая японская литературная звезда - Иори Фудзивара. Он родился в 1948 году, проработал обычным клерком в рекламной компании. Соответственно хорошо изнутри знает рекламный мир. Сегодня для писателя это половина успеха. Хотим мы или нет, но реклама стала существенной частью жизни. Как-то в присутствии юной дочери своих знакомых я имел глупость посмеяться над рекламным роликом, кажется, о "Клеросиле", средстве от прыщей. И вдруг заметил в глазах девочки страшную обиду. Потом оказалось, что она идентифицирует себя с героиней клипа. То есть фактически я ей в душу плюнул.
Успех нашумевшего романа Виктора Пелевина "Generation П" был отчасти обусловлен тем, что главный герой романа - рекламщик, а сам Пелевин поработал "райтером" в рекламе, сочиняя сюжеты для клипов. На фильм "Дневной дозор" молодежь валом валит еще и потому, что фильм сделан в привычной для них клиповой эстетике. Уже в начале 90-х годов некоторые студенты Литературного института переключались с психологической прозы на сочинение рассказов-клипов. Подозреваю, что именно они сегодня процветают как наиболее востребованные авторы. Новое время - новые песни.
Но успех романа Фудзивары в России предопределен не только этим. Русские вообще подозрительно обожают все японское. Пока наши государственные и окологосударственные умы ломают головы над проблемой, куда ориентироваться России: на Европу или на Азию? - русские выбрали "третий путь". Япония! Страна вечно восходящего солнца, бесконечных икебан, суши и харакири. Речь даже не о том, что японские машины вовсю бороздят просторы нашей родины и в мороз заводятся с пол-оборота, пока автомобили-аборигены позорно стынут в немой неподвижности. Речь о том, что японское пришлось россиянам по вкусу именно как пища. И натуральная, и духовная. Все японское съедается у нас с поразительным энтузиазмом.
Недавно в витрине одной кафешки напротив консерватории я увидел вывеску: "Суши на вынос". Это звучит как раньше "Распивочно и на вынос". Суши - это уже не экзотика. Это национальный наркотик. Недаром великий и могучий русский язык фонетически ассимилировал это название японского блюда из риса и водорослей, сделав его родным. Звука "ш" в японской фонетике нет, там вообще нет шипящих. Но "суси" - это как-то не по-русски. Это все равно, что "пиросики" вместо "пирожки". Кстати, японцы оспаривают национальное право и на этот исконно русский продукт. Но мы им наших пирожков не отдадим. Ни пяди.
Не менее загадочен энтузиазм, с которым россияне потребляют любую японскую литературу. Я понимаю - Акутагава. Я понимаю - Кавабата. Сам в юности обрыдался над "Тысячекрылым журавлем". Я понимаю - Юкио Мисима, реальный самурай, блистательно переведенный Григорием Чхартишвили, который затем превратился в Бориса Акунина. Но бешеный успех, скажем, Харуки Мураками уже заставляет почесывать затылок. Понимаешь, что дело тут не в высокой литературе, а в некой навязчивой национальной моде. И может быть, в чем-то еще. Подозреваю, что раскрутка "японского" проекта питерского издательства "Азбука", издательства крайне амбициозного и успешно осваивающего самые разные сегменты книжного рынка, - из той же оперы.
Не ищите в романе "Тьма на ладони" выдающихся художественных красот и психологической глубины. Это линейное повествование с очень незамысловатыми ретроспекциями. Но, надо отдать должное, повествование динамичное и крайне насыщенное весьма любопытными подробностями жизни японских корпораций и мафиозных кланов. Руководитель корпорации "Тайкэй" Исидзаки вызывает к себе рекламного клерка Хориэ, чтобы продемонстрировать пленку, якобы снятую самим Исидзаки случайно во время прогулки. По мнению Исидзаки, то, что он снял, может стать основой для нового рекламного ролика. Он поручает это дело Хориэ. Проанализировав пленку, тот приходит к выводу, что это тонкая подделка. И сделана она для того, чтобы окончательно подорвать плохие дела "Тайкэй". На следующий день Исидзаки кончает самоубийством. Хориэ начинает собственное расследование и вступает в схватку с одним из главарей токийской мафии. По ходу дела выясняется, что сам он бывший якудза, сын крупнейшего мафиози, убитого на глазах сына вышедшими из повиновения "братками".
Весь секрет интереса романа Фудзивары заключен не в сюжете (достаточно банальном), но в тонкой интриге "старшие-младшие", которая имеет огромное значение для современной Японии, где реальная жизнь строится не на законах, а "по понятиям". Например, то обстоятельство, что глава компании запросто вызывает к себе обычного клерка, для японского восприятия уже колоссальная интрига. В нормальной жизни так не бывает.
Особое понимание чести, нравственных норм, внутрисемейных и корпоративных отношений делает этот роман интересным. И он очень ложится на русское восприятие Японии, как страны, где "понятия" важнее закона и здравого смысла. У нас ведь практически то же самое.
И еще главный герой романа, Хориэ, ужасно много пьет. Пиво, сакэ, виски и все, что ему наливают. Японские клерки вообще очень много пьют, это для них как бы обязательная вечерняя часть работы. Но Хориэ пьет особенно много, даже больной, с температурой выше 39. Это такое русское экстремальное пьянство, во время которого можно горы своротить. И заканчивается роман совсем как "Тихий Дон". Герой раскрывает объятия навстречу ребенку. Солнышко. Плохие якудзы с утра потянулись гуськом в больницу с переломанными берцовыми костями, а хорошие якудзы спешно наводят в Токио порядок, чтоб всем хорошо жилось. Такая японамама.