А третий соучредитель, на котором и сейчас все держится, - их друг Роман Каплан. Если вы это знаете, то книга "Роман с самоваром", написанная Анатолием Найманом, попадет не в случайные руки.
Анатолий Найман начинает свою книгу с напряга советского человека перед рестораном как таковым. Ресторан в СССР был социально статусным или порочным, набитым хозяевами жизни от подпольных миллионеров и шпаны до проституток и богемной интеллигенции, но отнюдь не тихим, уютным местом, где можно спокойно поесть, не жертвуя своим частным покоем.
И все это при повальной любви оттепельного поколения, к которому автор принадлежал, - к Хемингуэю. К писателю, для которого время и любовь исчисляются вехами ресторанных столиков, где сидел, ел, говорил, молчал, уходя в подтекст, который только на первый взгляд можно спутать с работой желудка. Послесталинское молодое поколение, то есть сам Найман и его друзья по "Самовару", стопроцентно "потерянное", хемингуэевское. Голые люди на голой земле после тридцати лет террора. Свою жизнь придумали по книжкам и кинофильмам, по картинам Пикассо и Малевича, по джазу и тоске по загранице. А там, в книжках и в кино про Модильяни, - кафе и рестораны Парижа. А в Питере - ресторан "Восточный", где официанты принимают в залог часы, если не хватает расплатиться, где играет на скрипке залихватский цыган Лева.
Юношеская мечта и отозвалась нью-йоркским "Самоваром" на 52-й улице, между 8-й и Бродвеем, купленным в складчину на часть Нобелевской премии Иосифа Бродского. А там уж и новое "потерянное поколение", - теперь в эмиграции. Там, где чисто и светло, где уют, знаменитости и все свои. Где можно расслабиться под водку и забыть, что ты - или никто, или тот, кто не нужен себе. Или показать стать на фоне остальных неудачников.
Примерно об этом "славном конце бесславных поколений" и написана книга едкого Анатолия Наймана, автора "Рассказов о Анне Ахматовой", романов, сборников прозы и поэзии. Хоть просили его, как человека и приятеля, о другом, - написать что-то вроде "сопроводиловки" к ворохам альбомов, накопившихся за годы у хозяина "Самовара" Романа Каплана. Что-то вроде новой "Чукоккалы" с массой фотографий и автографов знаменитостей русской культуры. А Найман пустился в рассуждения, решив закольцевать литературную историю поколения, начавшуюся "Фиестой", - "Самоваром".
Автор, как известно, человек желчный. Надо быть с ним давним приятелем, чтобы он ничтоже сумняшеся испортил с вами отношения. Хорошая жменя крепкой литературной злости придает вкус его творчеству. Тем более где как не у самовара сказать все, что ты думаешь, о тех, кто сидит рядом? Ишь, отправились на Запад, как туберкулезники на курорт, чтобы расцвести на свободе. А не предполагали, что никому там в упор не нужны. Ишь, "мы не в изгнании, а в послании". Ну так и договаривайте, куда и на что вас там послали.
Уже была отменена пара презентаций книги "Роман с самоваром", потому что спонсоры вдруг обнаруживали свое имя и имя друзей в странном для намечавшегося застолья контексте "правды-матки". Тираж, кажется, припрятан под спудом и, возможно, будет прописываться в медицинских дозах в качестве слабительного. Хорошо тем, кто не читает, ограничиваясь фотографиями и рисунками многочисленных знаменитостей, причастных как к русской культуре, так и к накормившему и обогревшему их "Самовару" в условиях злой нью-йоркской жары и влажной непогоды. Потому что даже комплименты в "Романе с самоваром" такие, что, как говорили в молодости, надо внимательно к ним присмотреться. Возможно, на предмет требования сатисфакции. В общем, полный набор интеллигентного русского застолья бывших читателей хемингуэевской "Фиесты". Сейчас так гулять уже почти не умеют ...
Книга Анатолия Наймана хороша тем, что неожиданна. Написанная не в жанре праздничного тоста, а всерьез. Ты заказал гамбургер, а тебе приносят "гамбургский счет". Люди пришли выпить, расслабиться, посмотреть фотографии и смешные эпиграммы, посвящения знаменитостей, а им рассказывают все, как было на самом деле. Ну зачем нам знать исподнее того же Романа Каплана, хлебосольного хозяина "Самовара", - каким он был ходоком в России, как читал лекции в Израиле на английском, а в Нью-Йорке в каких домах работал ночным швейцаром, пристроившись по блату. Сам автор называет это по-пастернаковски: "Не отступаться от лица". В итоге, не все лица оказались довольны.
Ресторан Романа Каплана открылся в 1986 году, ровно 20 лет назад, - юбилей! - за два года до начала нашествия гостей из России, среди которых оказался и сам Анатолий Найман. Тут-то он все и увидел своими глазами, еще не понимая, а только наивно радуясь встрече. В книге он рассказывает о друзьях - о Льве Збарском и Юрии Купере. О Ростроповиче и Аксенове. Бродский пил там водку, настоянную на кинзе, и называл Барышникова "Мышью". Об Искандере, которому с его семьей впервые показывал на правах опытного путешественника "наш Нью-Йорик". О самоваре, который притащил в ресторан Сергей Довлатов. Опять о Бродском, поющем на юбилее Каплана "Лили Марлен" в собственном переводе. И опять Бродский: "Зима! Что делать нам в Нью-Йорке. Он холоднее, чем луна. Возьмем себе чуть-чуть икорки и водочки на ароматной корке - погреемся у Каплана" (Иосиф Бродский. 30 декабря 1995) - меньше месяца до вечности. Теперь в углу, где он сидел, - его портрет.
А чем ближе к устью Гудзона, пишет автор, тем больше сходства с Васильевским островом. Куда, напомним мы, собирался прийти умирать. Все сошлось. А самовар может занять место Исаакиевского собора, тем более что они формами похожи. И десять минут до воды для кипячения.
В общем, если в двух словах: Funny Каплан в "Самоваре" не для чайников.