Ее стиль очень трудно поддается определению - прозрачная и чистая импровизация, иногда переходящая в почти безусловный джаз, иногда в лаунж, иногда это new-age, меломаны щеголяют термином "smooth-джаз", хотя называть так стиль Кейко - безбожно его упрощать. Чаще о нем говорят, как о "радости, чистой на сто процентов".
Я перехватываю ее в Шереметьеве, между Лос-Анджелесом и Екатеринбургом. Семнадцать лет музыкальной карьеры, но выглядит Кейко, как школьница. Ее пальцы не имеют ничего общего с пальцами пианистки в нашем понимании - скорее, это маленькие руки пятиклассницы. Иногда мне кажется, что и на вопросы она отвечает, как пятиклассница: незатейливо и искренне. Примерно так же, как звучит ее джаз. Она прогоняет своего менеджера, чтобы не смущаться, когда дает интервью, и от этого смущается еще больше.
РГ: Нет, кажется, ничего, более далекого от японской культуры, чем американский джаз. В какой момент вы поняли, что вы хотите играть джаз?
Матсуи: Наверное, с того момента, когда я начала его слушать. Я начала заниматься фортепиано с пяти лет, играть классическую музыку, и очень скоро начала слушать и другую музыку, в том числе джаз. Я никогда не пыталась специально привносить элементы японской культуры в джаз или что-то в этом роде. Но многие элементы джаза стали настолько естественны для меня, что позже, когда я стала писать музыку, уже в своем собственном стиле, эти элементы естественно вплетались в этот стиль. Мне кажется, у музыки нет границ. И я не играю просто джаз или "японский джаз" - есть Кейко и музыка.
РГ: Вы сами как-то называете или характеризуете свой стиль?
Матсуи: О нет, это было бы очень сложно для меня. Музыка, которую я пишу, просто отражает мир, который меня окружает, - природу, Вселенную и повседневную жизнь. Иногда это что-то вроде дождя, а иногда - это моя попытка общения с миром, со Вселенной...
РГ: Кто является авторитетами для вас в джазе?
Матсуи: Еще с тех пор, как я была студенткой, я испытываю огромный пиетет перед Китом Джарретом. Еще я бы назвала Чика Кориа. Если же говорить о музыке вообще - то это ваш русский композитор Рахманинов.
РГ: Однажды вы уже были в России. Что произвело на вас самое большое впечатление?
Матсуи: У нас всегда очень напряженный график, и, к сожалению, у меня не было возможности ближе узнать культуру вашей страны, но люди вашей страны и атмосфера, которая меня окружала в этих поездках, производят на меня огромное впечатление: Россия - удивительно гармоничная страна. Я восхищаюсь ей, ведь она подарила миру столько великих людей.
РГ: Какая страна сейчас вам ближе: Япония, где вы родились, или Америка, где вы работаете и живете в последние годы? Оказывает ли Америка влияние на вас и ваш стиль жизни?
Матсуи: Япония - это моя родина и моя страна. Я люблю Америку, но родной она мне не станет, хотя мне очень нравится там работать. Я очень люблю Японию. Но в Америке я записала свой первый альбом, там я становилась все более и более известной. С тех пор как я начала активно работать, я много путешествую, и теперь практически весь мир, его культура - все отражается в музыке, которую я пишу.
РГ: Правда ли, что медовый месяц вы со своим мужем Казу Матсуи провели в студии, записывая ваш первый сольный альбом?
Матсуи: Да, это практически правда: сначала мы поехали в Индию, но, даже не успев ее как следует увидеть (во всяком случае я, потому что Казу не раз бывал там раньше), мы немедленно вылетели в Лос-Анджелес для записи альбома "Капли воды". С тех пор Казу - мой бессменный продюсер и обычно он аккомпанирует мне на флейте сакухаси. К сожалению, в этот раз он не смог поехать со мной в тур.
РГ: Ваша программа называется "Дыхание Акендоры" - что такое Акендора для вас?
Матсуи: Это страна, о которой я мечтаю иногда, иногда представляю ее - как мир, полный гармонии. Мне кажется, это тот мир, о котором мечтает большинство людей. Прекрасная страна, куда в конце сказки люди уплывают на своих кораблях.