С политическим лидером ХАМАСа доктором Халедом Машаалем я встретился в апреле прошлого года в сирийской столице.
Тогда Дамаск посетила делегация Госдумы РФ, которую сопровождала небольшая группа российских журналистов. Шли обычные протокольные встречи с руководителями и политиками Сирии.
Вечером ко мне подошел один из депутатов и с загадочным видом спросил: "Хочешь сенсационную встречу?". Я, конечно, "загорелся" и спросил: "С кем?". "С доктором Машаалем", - ответил депутат. Я согласился. Мне сказали ждать звонка по сотовому телефону.
В тот же вечер раздался звонок. Мой собеседник на неплохом русском спросил, готов ли я встретиться с доктором Машаалем. Получив мое согласие, попросил ровно в 12 часов на следующий день быть у входа в гостиницу, где жила наша делегация, и передать на проверку аппаратуру, с которой я поеду на интервью. "Как я узнаю, кому передать все это?" - спросил звонившего. "Не беспокойтесь, - услышал в ответ, - наши люди хорошо всех вас знают в лицо".
В назначенное время я стоял у входа в гостиницу. Подъехал черный "Мерседес" с занавешенными окнами. Из машины вышли двое арабов. Поздоровались. Понял, что они действительно меня знают. Передал им фотоаппарат и диктофон. "Будьте готовы к десяти вечера", - коротко бросают приехавшие, садятся в "Мерседес", и машина резко срывается с места.
Жду назначенного часа. Ровно в назначенное время знакомый мне голос по телефону сказал, чтобы в 23 часа я прогуливался по улице около гостиницы. Выхожу и гуляю минут сорок. Никто не подходит, и я начинаю несколько нервничать и оглядываться. Опять звонок. "Не беспокойтесь, - говорят мне, - мы вас видим и проверяем, не следят ли за вами". Опять жду, гуляю мимо витрин надоевших уже магазинов. Снова звонок. "Идите по левой стороне, и как только остановится знакомый вам "Мерседес", немедленно в него садитесь", - командуют мне. Прохожу метров пятьдесят. И тут подлетает опять с визгом тормозов черная машина, распахивается дверь и я чуть ли не на ходу ныряю внутрь.
Салон весь завешен черными шторками. Даже закрыты передние сиденья. В щель мне отдают фотоаппарат и диктофон. И начинается езда на бешеной скорости по Дамаску.
Возили меня минут сорок. Проверяли, не было ли за нами "хвоста". Наконец приехали. Заезжаем в подземный гараж. Двери открылись, и тут я почему-то вспомнил, что у меня в кармане лежит перочинный нож. Вытаскиваю его и отдаю встречавшему палестинцу. Он удивленно берет нож и довольно укоризненно смотрит на водителя. Тот виновато разводит руками: не углядел, нарушил инструкции.
Заходим в дом через подземный переход. Вот и доктор Машааль. О чем мы говорили почти в течение пяти часов, можно прочитать в номере "РГ" от 23.04.05 года.
Напомню только малую часть того интервью. Я спросил у Халеда Машааля, в чем смысл идеологии ХАМАС. "Мы учитываем, - ответил он, - прежде всего интересы палестинского народа. О себе лично не думаем. Когда мы победим, только палестинский народ решит, оставаться нам у власти или заниматься строительством нового государства будут новые люди. Но на компромисс, затрагивающий права нашего народа, мы никогда не пойдем. Если погибать, то погибать будем со своим народом. Если побеждать - то тоже только со своим народом. Для нас вечен лозунг: "Свобода или смерть!".
"И еще я хотел бы сказать, - продолжал Машааль, - политический процесс не возвращает нам прав. Опора на международное мнение также не возвращает нам никаких прав. Международное сообщество к нам несправедливо. Поэтому для нас остается только одно - активное сопротивление".