Его политическая смерть наступила еще 1 апреля 2001 года: в тот день новые югославские власти арестовали бывшего диктатора, а 29 июня правительство Сербии, втайне от федерального правительства, экстрадировало его в Международный трибунал по бывшей Югославии (МТБЮ). Судебный процесс открылся 12 февраля 2002 года - через 229 дней и продолжался включительно по 10 марта текущего года - это еще 1499 дней. Итак, 1728 дней непрерывного судопроизводства, откуда можно исключить разве что пять дней рождения, которые диктатор справил в тюрьме, уже после своей политической кончины.
Давайте хотя бы бегло перелистаем 1499 дней гаагского судопроизводства, уже зная, что произошло на следующий день.
Кардиолога!
И адвоката!
"Консилиум врачей признал бывшего президента Югославии Слободана Милошевича вполне здоровым, чтобы содержаться в тюрьме". В жизни я не читал столь дикого медицинского заключения. Оно было сделано 19 апреля 2001 года - значит, еще на родине, но уже в тюрьме, так что это своего рода рекомендация: годен и для гаагской тюрьмы. Все же отмечено, что Милошевич много лет страдал от повышенного кровяного давления, "но не чрезвычайно высокого".
В июле картина меняется, но еще не резко. Судья Ричард Мэй, со ссылкой на прикрепленных к МТБЮ врачей, сообщает, что Милошевич находится на грани серьезного сердечно-сосудистого заболевания, и объявляет паузу в судебном процессе. Реакция подсудимого довольно странная: "Я не просил помощи врачей, мне не нужно было их заключения о моем здоровье, и сам я никогда не требовал перерыва в работе суда из-за моего самочувствия". Однако тревога уже посеяна, и наилучшее решение находит прокурор Джефри Найс: "Необходимо взять адвоката, тогда он будет не так уставать. В некоторых странах даже навязывают адвокатов обвиняемым".
Только через год разъяснилось столь странное поведение звездного пациента: долгожданный ответ из Белграда гласил, что лидер Социалистической партии Сербии не вправе в третий раз притязать на пост президента республики. Надежда вернуться в большую политику рухнула осенью 2002 года и окончательно рухнет год спустя, в связи с очередными парламентскими выборами.
Уже через несколько дней после "вмешательства избиркома" расписание слушаний в суде пришлось составить с учетом самочувствия подсудимого: каждые две недели - перерыв на четыре дня. В это время на столе у Милошевича 90 тысяч страниц документов и около 500 видеокассет - обвинительный материал только по Хорватии, Боснии и Герцеговине. Он крайне изнурен, под глазами мешки, сердце, как овечий хвост, давление 200 на 120 уже чуть ли не "норма". Лучшим кардиологом в этой ситуации был бы именно адвокат, который разгребал бы всю эту гору документов и сидел бы вместо своего клиента в суде, но Милошевич непоколебим: он будет защищаться сам. Мне кажется, что "сам себе адвокат" и "сам себе кардиолог", поняв, что из гаагской клетки уже не вырваться, сознательно взял эту тактику - максимально затягивать процесс. Сентябрь 2003-го: подано прошение предоставить ему полных два года на подготовку своей защиты в суде, с требованием еще и условного освобождения для "непосредственного и бесконтрольного контакта со своими свидетелями и прямого доступа к необходимым документам и источникам информации". Тут уже и судьи, и прокуроры озверели, не дали, конечно, ни двух лет на подготовку, ни тем более условного освобождения, но перерывы стали тянуться уже неделями, месяцами.
Июль 2004-го: процесс возобновился после... 17-го перерыва. Это ключевой момент: все доводы обвинения суд уже рассмотрел, всех его свидетелей выслушал, теперь начинается следующая фаза процесса - защита. 17-й перерыв, сроком на три месяца, и был взят для окончательной подготовки этой фазы, но когда Милошевич сказал, что готов, прошло пять. Суд решил ограничить защиту 150 рабочими днями. Это, при таких темпах, полтора-два года, как минимум. Но судьи все еще плохо знали Милошевича: он тут же опротестовал распоряжение трибунала, потребовав для защиты столько же рабочих дней, сколько имело и обвинение, - ровно триста. Значит, при таких темпах это три года, если не все четыре. У трибунала не осталось выбора: он назначил Милошевичу адвоката, аккуратно назвав его "юридическим помощником", а заодно решил приставить к нему также кардиолога, чтобы они вместе оберегали его от перегрузок и стрессов.
И тут начались чудеса: в октябре мельница встала. Ни один из назначенных на это время свидетелей защиты в суд не явился. Адвокат Стивэн Кей обзвонил и объехал 130 свидетелей - оказалось, это бойкот, и причина как раз в том, что Милошевичу "назначили адвоката".
Весь 2005 год работа трибунала оказалась полностью развалена и дезорганизована. Она, конечно, продолжалась, но ни сам Милошевич, ни свидетели с его стороны ничуть не обманывались: никакие доводы защиты этих судей впечатлить не могли. У них была другая задача. Именно поэтому Милошевич вправе был вместо пожизненного заключения избрать пожизненный суд.
В августе он задул бы 65-ю свечу своей жизни - и, не сомневаюсь, собирался это сделать, в Гааге или в Москве. Ни за что не поверю, что он сознательно травил себя какими-то подозрительными таблетками. Не готов поверить и в то, что их подсовывали ему врачи МТБЮ. Зачем? Даже врачам, не говорю уже о прокурорах и судьях, уж как минимум до вынесения приговора он нужен был только живой и дееспособный. Но они не поняли, что пожизненно находиться в клетке может только тот лев, который в ней и родился. А уж если в нее сунули старого льва, то ему хотя бы иногда надо открывать дверцу.
Думаю, не из-за колебаний - вернется? не вернется? - судьи отказали Милошевичу в поездке на лечение в Москву. И даже не оттого, что затаили зло на его мастерскую игру с их карьерами и своей собственной жизнью. А потому, что абсолютно точно знали: он уже имел полное право не вернуться именно в МТБЮ.
Первые взмахи
12 февраля 2002 года. В условиях повышенных мер безопасности в Гааге открылся судебный процесс по делу бывшего лидера Югославии Слободана Милошевича. Главный прокурор МТБЮ Карла дель Понте зачитала обвинение, которое заняло 66 страниц машинописного теста. Милошевичу предъявлены обвинения в совершении 66 (чуть не постранично!) преступлений. Если экс-президент будет признан виновным, ему грозит пожизненное заключение.
13 февраля. Член команды главного прокурора Джефри Найс в течение нескольких часов обрисовал картину событий в Хорватии, Боснии и Герцеговине в начале 90-х. Провозглашение независимости Хорватии 25 июня 1991 года и последовавшее за этим решение хорватского парламента о выходе из СФРЮ спровоцировало гражданскую войну между хорватами и краинскими сербами, которая быстро переросла в вооруженные столкновения хорватской армии с силами Югославской народной армии (ЮНА). В ходе этих столкновений сильно пострадали города Осиек, Винковцы, Карловац, Задар, Дубровник, был почти полностью разрушен Вуковар. В декабре 1991 года хорватские сербы провозгласили создание Республики Сербской Краины, которую не признала ни одна страна, кроме, конечно, Сербии. Странно, но при этом помощник прокурора позабыл сказать, что и хорватские милиционеры на территории Боснии и Герцеговины провозгласили новое государство, "Герцег-Босна", которое тоже никто в мире не признал, кроме, конечно, Хорватии. Из стенограммы судебного заседания видно, что кто-то из судей, видно, уже изрядно поднаторевший в перипетиях балканской истории, сделал обвинителям внушение примерно в таком духе: господа, вы плохо подготовились, будьте внимательней к своей репутации. Замечание это относилось и к другому помощнику прокурора, Дику Райнвеллу, который изложил события 1999 года в Косово в том же духе - как стремление Милошевича на месте гибнущей СФРЮ создать "Великую Сербию".
"Экс-президент Югославии, за спиной которого неподвижно стояли два охранника, - так описывал это заседание корреспондент агентства NEWSru.com, - предстал перед судом в темном костюме, синей рубашке и галстуке в полоску. Не было заметно, чтобы он сильно волновался. Милошевич спокойно и внимательно следил за происходящим, изредка делая пометки в блокноте. Лишь за 30 минут до окончания судебного заседания судья Ричард Рейв предложил ему взять слово, чтобы ответить своим обвинителям, на что Милошевич сказал: "Я слушал их два дня и не хочу, чтобы мое выступление было прервано через полчаса. Поэтому я предпочитаю выступить завтра, а пока хотел бы сделать краткое заявление".
Этот трибунал не легитимный потому, что он создан не Генеральной Ассамблеей, а Советом Безопасности ООН, который, при всем уважении к СБ, не имел права наделять его судебными полномочиями, ибо такой прерогативы не содержит сам Устав ООН. Этот суд предвзятый потому, что, как не раз заявляла и сама Карла дель Понте, и ее предшественница Луиза Арбур, обвинение основывает свои доводы главным образом на информации спецслужб западных стран, а суд до сих пор не придал этому факту должного значения. Наконец, ставлю вас в известность о том, что я отправил иск на правительство Нидерландов с требованием дать мне разъяснения, на каком основании после моего похищения из Белградской тюрьмы я оказался перемещен на территорию этой страны и передан в руки не легитимного трибунала, что является вопиющим нарушением моих гражданских прав...
Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться о юридическом образовании Милошевича, не говоря уже об упрямом характере и изворотливом уме. Он и в самом деле не нуждался ни в чьей помощи - кроме свидетелей защиты. Помимо судебных заседаний, в МТБЮ периодически происходят и т. н. внесудебные конференции, на которых уточняются текущие процедурные вопросы. На этих конференциях "звездного обвиняемого" представлял, понятно, он сам. Тут он был не подсудимый, а "представитель подсудимого", "сам себе адвокат" и в этом качестве фактически равен прокурорам и судьям. Вот на такой внесудебной конференции в 2004 году он и представил список свидетелей защиты, которых попросит вызвать в суд, - в нем оказалось 1631 имя! Да уж, было от чего ахнуть: два года суд слушал свидетелей обвинения, а их было всего 230 человек, сколько же теперь слушать свидетелей защиты, если их в семь раз больше? А срок жизни МТБЮ предписан строжайше: в 2008 году трибунал должен закончить свою работу, а его судьи, прокуроры, ассистенты, переводчики, всего 1200 человек из 77 стран, разъехаться по домам.
14-15 февраля. Милошевич держал аудиторию полных два дня, столько же, как и его обвинители. Причем сразу предупредил, что это "не речь в мою защиту, поскольку я не признаю полномочий вашего трибунала", а "обращение к мировому сообществу". Свое "обращение" он сопроводил демонстрацией видеоматериалов и фотографий убитых людей, многих из которых называл по имена, разрушенных школ, больниц, церквей, жилищ. Но больше всего корреспондентов, освещавших процесс, поразила его просьба повторно показать часть материалов, продемонстрированных накануне. Естественно, комментарии отличались.
Вот здание посольства КНР в Белграде, в которое 7 мая 1999 года угодили ракеты НАТО, убив нескольких дипломатов этой страны. Для обвинения это - "роковая ошибка", происшедшая из-за того, что раньше на месте посольства находился военный объект. "Ничего подобного, - заявил "сам себе адвокат", - я представляю суду карты, на которых видно, что здание посольства КНР было построено на пустыре".
Воздушная атака на колонну албанских беженцев, возвращавшихся в свои дома, - эти страшные кадры в свое время потрясли весь мир. Еще одна "роковая ошибка" НАТО? Милошевич: "Имеются сведения о том, что пилот самолета сообщил своему командованию: он видит колонну мирных людей. Тем не менее, ему был дан приказ атаковать. Я прошу суд проверить эту информацию и ответить мне на следующие вопросы: зачем это делалось? Почему авиация НАТО наносила удары по жилым кварталам главным образом ночью, когда люди спали? Почему избрала своими мишенями города, деревни и районы со смешанным населением, где всегда мирно, бок о бок жили сербы, албанцы, турки, цыгане и другие этнические группы? В чьих интересах было вызвать такие потоки беженцев, раздувать гуманитарную катастрофу?"
Многие корреспонденты в своих отчетах из Гааги отметили, что "на процессе началась война телевизионных репортажей", но не все сообщили, кто же выиграл ее первую двухдневную битву.
Так начала работать эта громадная ветряная мельница, которая крутится с 1993 года, уже тринадцать лет, то на лету засыпая, то разгоняясь быстрее ветра, в зависимости от того, какой звездности преступника ей удается заловить.
Так это из-за "Великой Сербии"?
Обвинителям не терпелось доказать главный, козырный пункт обвинения, по которому и надлежало приговорить Милошевича к пожизненной каторге на мельничных жерновах: что это ради "Великой Сербии" он, президент СРЮ, учинил на территории Югославии три войны и все три проиграл, положив в небратские могилы 250 тысяч человек. Сначала Милошевич отвечал всего лишь развернутыми репликами, например:
"Господа, но в 1991-1995 годах я был президентом Сербии, а не Югославии. Ни де-юре, ни де-факто я не имел контроля над Югославской народной армией, поэтому смешно говорить, что это я бросал ее в бой против хорватов или боснийцев".
"Нет, господа, все было не так. Первый межэтнический конфликт вспыхнул в Хорватии, где в начале 90-х к власти пришли националисты, и сразу все нехорваты, в первую очередь сербы, стали гражданами второго сорта. А когда Германия и Ватикан поторопились признать независимость Хорватии, тут и разгорелась настоящая война".
Но все эти реплики пролетали мимо ушей МТБЮ. Тогда гаагский узник сел и написал потрясающую речь, которая заняла бы всю эту полосу, поэтому - только самый конец:
"Господа, я полностью отдаю себе отчет в том, что иллюзорно искать логику в смонтированном процессе. В истории были подобные случаи, например, "дело Дрейфуса" или "дело Димитрова" по поводу поджога рейхстага. Но сей процесс превосходит их по глубине трагических последствий для мира в целом, так как разрушен универсальный правопорядок. А вам, господа, даже не представить, что за привилегия, даже в этих навязанных вами мне условиях, иметь в союзниках истину и справедливость".
Мне кажется, он понял: его не хотят слышать. Югославская идея мертва. Еще раньше, в середине ХХ века, в разгар "холодной войны", умерла идея Большой Балканской Федерации. Когда в 1948 году по распоряжению Сталина Коминтерн отлучил Иосипа Броз Тито, а Энвер Ходжа еще некоторое время оставался верен Москве, в проигрыше оказались оба. Маршал Тито распрощался с идеей общебалканской федерации с включением в нее единого албанского государства и Болгарии, тем более что и Георгий Димитров, вынужденный сделать выбор между Сталиным и Тито, с этого момента к проекту Большой Федерации охладел. А Ходжа распрощался с идеей заполучить "назад" бывший Косовский вилайет Османской империи, обещанный ему в рамках Федерации Балкан. Иосип Броз Тито очень гордился тем, что это его земляки, хорваты, еще в позапрошлом веке выдвинули проект "Югославии на Балканах", но ее государствообразующим народом тогда могли стать только сербы вместе с черногорцами, "сербской косточкой", - хорватам такая задача была не по плечу. Вот почему с легкой руки великого балканского федератора даже родилась первая на свете "религиозная" национальность "мусульмане Боснии", лишь бы скорее забылось ужасное слово "исламосерб". Но сегодня допустима только Европейская федерация, никаких иных федераций в Европе не нужно. МТБЮ и сделался ее приводным ремнем: прием всех новых балканских республик в ЕС - теперь на очереди Хорватия и Сербия - поставлен в прямую зависимость от выдачи трибуналу поджигателей последних балканских войн. Все чаще и чаще по уговору своих национальных правительств бывшие поджигатели сами едут в Гаагу и сдаются генеральному прокурору МТБЮ Карле дель Понте. Кто отказывается ехать, того присылают в наручниках, и только самые несознательные личности все еще прячутся в лесах.
Одного не пойму: зачем четыре года назад генеральный прокурор принимала делегацию во главе с Ахмедом Закаевым, который представился ей как нарочный от президента Масхадова? Ичкерийское правительство в изгнании тоже вынашивало планы добровольного присоединения к ЕС? И даже готово было прислать в Гаагу парочку-вторую раскаявшихся террористов, хотя они и не подпадают под юрисдикцию МТБЮ? Впрочем, это не больше чем догадки: после встречи так и не появилось официального коммюнике.
БЕЗ КОММЕНТАРИЕВ
Джеффри Кюнер, "Вашингтон таймс",
24 октября 2004 года
"Заместитель государственного секретаря по контролю над вооружениями Джон Болтон заявил, что Вашингтон глубоко обеспокоен деятельностью МТБЮ. Вместо того чтобы способствовать межэтническому примирению и взаимопониманию, трибунал превратился в угрозу региональной стабильности. "Есть очень реальный риск, что судебные преследования МТБЮ не смогут разрешить сложную ситуацию на Балканах, - сказал Болтон, - зато могут создать новую вспышку враждебности, которая повлечет за собой напряженные отношения в будущем". По мнению администрации Буша, подчеркнул этот высокий чиновник, дела о военных преступлениях из Гааги следует как можно скорее передать в национальные внутренние суды стран, входивших в бывшую Югославию. "Ответственность за результаты судебных разбирательств по военным преступлениям должна ложиться на плечи людей, которым потом жить с теми решениями, которые они принимают", - сказал он.
Ирония в том, что трибунал был создан по инициативе США во времена администрации Клинтона. Вашингтон, однако, теперь понимает, что выпустил на волю монстра Франкенштейна. Вместо того чтобы быть беспристрастной организацией, которая стремится наказать тех, кто организовывал или исполнял военные преступления, трибунал стал орудием, при помощи которого госпожа дель Понте стремится переписать историю балканских войн и держать в напряжении весь регион. Суд над бывшим сербским лидером Слободаном Милошевичем тянется без конца, тогда как известный генерал боснийских сербов Ратко Младич и политический лидер Радован Караджич пребывают в безопасности. Обвинительный акт против генерала Готовины угрожает дестабилизировать Хорватию. Боснийские мусульмане и косовские албанцы чувствуют, что никогда не добьются правосудия. Сербы воспринимают трибунал как орудие, направленное прежде всего против них...".