Памук сделал для Стамбульского культурного "мифа" примерно то же, что Андрей Белый сделал для Петербурга, Джойс - для Дублина. Эпиграфом к книге взяты строки турецкого поэта: "Лишь тот пейзаж красив, что навевает грусть". По убеждению Орхана Памука, Стамбул - очень меланхолический город, грусть - это главное чувство, которое он рождает.
Орхан Памук родился в 1952 году в Стамбуле в богатой семье с весьма либеральными и прозападными для фундаменталистской Турции взглядами. Его отец был инженером. Орхан учился в расположенном в Стамбуле американском Robert College. После окончания колледжа по настоянию семьи поступил в технический университет Стамбула, но через три года бросил его, чтобы стать профессиональным писателем. Между 1985 и 1988 годами жил в США, преподавал турецкий язык в Колумбийском университете и, воображая себя Джойсом, пишущим "Дублинцев", писал свой первый роман о Стамбуле - "Черную книгу", принесшую ему мировую славу. Сейчас Орхан Памук живет в Стамбуле, принципиально отказываясь от предложений переехать в Европу. На прошлогодней Франкфуртской книжной ярмарке ему была вручена престижная Премия мира. Основные темы писателя - это конфликт между Востоком и Западом, исламом и христианством, традициями и современностью. Например, конфликт между западничеством и исламизмом в современной Турции является главной темой вышедшей в 2002 году книги "Снег".
На пресс-конференции в агентстве РИА "Новости" большинство вопросов было, однако, отнюдь не литературного свойства, что и следовало ожидать. Дело в том, что 16 декабря прошлого года турецкие власти возбудили против известного во всем мире писателя (переведен на 40 языков) судебное дело. Памука обвинили в "очернении образа Турции" после его интервью швейцарской газете, где он заявил, что никто кроме него не осмеливается говорить об убийстве миллиона армян и 30 тысяч курдов в Турции. Если бы суд состоялся, писатель мог получить до трех лет тюрьмы. Как известно, Турция категорически опровергает обвинения армян, что до полутора миллионов их соплеменников были убиты Оттоманской империей между 1915 и 1917 годами. Дело против Памука вызвало критику со стороны Европейского союза, назвавшего процесс над писателем проверкой того, насколько развита свобода слова в стране. Некоторые европейские законодатели заявили, что это дело может отрицательно сказаться на решении о присоединении Турции к Евросоюзу. Восемь всемирно известных писателей - Жозе Сарамага, Габриель Гарсия Маркес, Гюнтер Грасс, Умберто Эко, Карлос Фуэнтес, Хуан Гойтисоло, Джон Апдайк и Марио Варгас Льоса - выступили с заявлением в поддержку Памука. В конце концов, статья уголовного кодекса, по которой должны были судить Памука и еще шесть человек, была отменена. В суд Стамбула было направлено письмо из министерства юстиции, где указывалось, что после изменения турецкого уголовного кодекса у судебной системы Турции нет оснований для продолжения процесса.
Короче, бодался теленок с дубом по-турецки. Впрочем, некоторые обозреватели считают, что Памук сделал свое заявление, работая на конъюнктуру, так как раньше не проявлял заинтересованности к армянскому или курдскому вопросу.
На все вопросы, связанные со скандалом, Памук отвечал осторожно. Вопрос о геноциде армян, заявил он, - это внутренняя проблема Турции.
Гораздо живее и охотнее он отвечал на литературные вопросы. В этих ответах был виден действительно крупный писатель, коим Орхан Памук несомненно является. Например, на смешной вопрос: кого из русских писателей он больше любит, Толстого или Достоевского, - он ответил не без юмора: "Это все равно, что вы спросили бы меня: кого я больше люблю, папу или маму?" И дальше пропел песнь торжествующей любви к двум русским гениям. Другие русские кумиры Памука -это Чехов и Набоков.
| прямая речь |
Российская газета | Выступая этой весной в Международном Пен-клубе, вы говорили о проблеме писательской свободы. С одной стороны, это для вас абсолютная категория, не сдерживаемая никакими запретами, в том числе требованиями морали. С другой стороны, цитирую вас же: "Свобода слова коренится в чувстве стыда и является по своей внутренней сути проявлением человеческого достоинства". Нет ли здесь противоречия?
Орхан Памук | Свобода писателя должна быть только абсолютной! Я не политик, не государственный человек. Если бы я был государственным человеком, то отвечал бы за свое государство, за свой народ, за то, за это. Но я - писатель и отвечаю только за свои слова. Да, есть этические, этнические, религиозные запреты, которые постоянно мешают мне высказываться свободно. Но если я, писатель, каждый раз буду думать о том, что я несу ответственность перед своим народом, перед своим государством, перед своим прошлым, то - все! Свободе писательского самовыражения наступит конец.