Российская газета: Александр Иванович, Москва стала первым городом в России, который подписал соглашение с министерством сельского хозяйства РФ о реализации национального проекта АПК. Объясните, зачем городу что-то производить? Рынок же, все можно купить.
Александр Бабурин: Можно, конечно, но лучше иметь дополнительные надежные каналы поставок. Как говорится, на всякий "пожарный" - чтобы никогда, ни при каких условиях в Москве не было перебоев с продуктами.
Вспомните хотя бы февральский "соляной бум", во время которого люди смели с прилавков всю соль. Даже несмотря на то, что цена одной пачки кое-где доходила до ста рублей. Хотя оптово-отпускные цены на соль в Москве не возросли ни на копейку. Как стоила она 5 рублей 39 копеек за килограмм, так и было даже на пике ажиотажа.
РГ: Но на прилавках-то цены выросли...
Бабурин: Максимум до 14,5 рубля, да и продержались эти цены недолго. Взвинчивать цены не было смысла, так как москвичи в отличие от других регионов не очень-то спешили опустошать прилавки.
РГ: Как же удалось городу избежать ажиотажа?
Бабурин: Помог договор о частно-государственном партнерстве, который правительство столицы (в лице департамента продовольственных ресурсов) заключило с оптовой компанией, поставляющей в город соль.
Как обыкновенный торгаш, этот оптовик мог воспользоваться сложившейся ситуацией, поднять цены и получить коммерческую прибыль. Но он этого не сделал, потому что город не позволил. Только представьте, в Москве 13 миллионов жителей. Если каждая семья схватила бы от страха хотя бы по килограмму, были бы сметены все запасы. Этого допустить было нельзя.
Оказалось, что провоцировать дефицит на пустом месте, причем не только соли, очень легко. Особенно если ценообразование целиком и полностью отдать на откуп рынку. Это может спровоцировать необратимые последствия для города. Поэтому Москва предпочитает влиять на рынок косвенно: помимо заключения частно- государственных договоров при резком повышении цен мы "вбрасываем" на рынок товары из городских запасов.
РГ: И все-таки, Александр Иванович, почему в других регионах "соляной бум" в принципе стал возможен?
Бабурин: Я не хочу приводить пример Москвы как догму. Но если в других городах были бы приняты такие же меры, как в Москве, то скачков цен на соль можно было бы избежать.
РГ: Во время предыдущей встречи в "РГ" вы говорили о том, что в столице существует 13 наименований продуктов, стратегические запасы которых хранятся на складах города. Помимо соли, дефицита каких продуктов это помогает избежать?
Бабурин: Мяса, картофеля и еще четырех наименований овощей. Сухого молока, масла животного и растительного, творога, круп, зерна и тому подобного. Но в последние несколько лет столица начала уходить от больших запасов. Ведь запас эффективен тогда, когда есть спрос, дефицит и растут цены. В Москве же сейчас темпы инфляции ниже 10 процентов, а значит, длительное хранение влетает в копеечку. Мы вбрасываем эти продукты на рынок по ценам, которые уже не могут быть конкурентными. Поэтому запасы сейчас стараемся снижать. Так, если десять лет назад город заготавливал для хранения на базах 800 тысяч тонн овощи, то сейчас - 130 тысяч. И этого достаточно. Например, овощи теперь храним в НЗ не более пяти процентов от общего потребления в городе. Ведь сбоев в производстве картофеля и других овощей в стране сегодня нет. Подорожание в столице теперь могут вызвать разве что июльские заморозки (которые в принципе невозможны) или какая-нибудь другая напасть.
Полный текст беседы с Александром Бабуриным будет опубликован в одном из ближайших номеров