Этапами большого пути стали и прорывы в "царство свободы" афганского и иракского народов. Каковые ныне с вдохновением, можно сказать, с огоньком и под надежным присмотром внедряют на своей специфической ориентальной почве стандарты демократии, выработанные, правда, в несколько иной культурно-политической среде. Впрочем, до мелочей ли, когда речь идет ни много ни мало о мировой революции? У которой, как известно, есть начало, но нет конца...
Надо сказать, России в который раз не повезло. Применительно ко всеобщему гуманитарно-освободительному процессу ей вновь готовят незавидную роль "жандарма Европы", косной самодержавной империи, призванной мрачным фоном оттенить и сделать особо контрастным буйство жизнеутверждающих красок разноцветных революций по ее периметру. То есть, конечно, ее периодически приглашают порадоваться за обретшие свободу и независимость народы. И она искренне пытается найти и для себя повод для участия в праздничном банкете по случаю и в связи. Но всякий раз именно она почему-то оказывается тем, кто остается в ресторане последним и с большим счетом на руках.
При этом не находят понимания деликатные попытки намекнуть на то, что, в общем-то, это несколько некорректное распределение ролей. Что для России противоестественно поддерживать тосты новых режимов во славу нелюбви к ней самой, к чему потихоньку и сводится весь смысл праздника победы демократии. То есть в чуть более давнем прошлом, когда Центральная Европа - чехи, венгры, немцы - с ликованием отмечала падение внутриевропейского "железного занавеса", у России не было никакого повода не разделить ее радость.
Однако на каком-то этапе в триумфальном демократическом процессе появился некий привкус, который просто не мог не вызвать беспокойства России. Впрочем, если бы дело было только в ее реакции, это еще полбеды. В конце концов таковую можно было бы списать на специфику субъективного восприятия происходящего россиянами. На то, что они, дескать, попросту не поспевают за мировым "демократическим экспрессом" (именно так это и принято трактовать в рамках нынешней евроамериканской медиакампании на российскую тему).
Но чем дальше в лес, тем ощутимее, что дело отнюдь не в позиции Москвы и не в фатальном отставании России от "мировой революции". Проблема в генетической трансформации самого процесса, который возвышенно именуется "третьей (или четвертой) волной демократизации", "победой свободы", "революцией роз" (и прочей политфлоры) и т.п. Отличие, скажем, нынешней ситуации на Украине от демократического порыва, сплотившего в свое время народы Центральной Европы, разительное (представить себе, например, венгров, "гоняющих" по своей стране американские войска, довольно трудно).
Предполагается, что тем (странам, народам, политдвижениям), кто вошел в этот геополитический круг, дозволено:
- не соблюдать международное право, вплоть до агрессии в отношении независимых государств без санкции ООН;
- по собственному усмотрению осуществлять "гуманитарные интервенции" в чужой конфликт (а по сути - выступить на одной из сторон конфликта);
- нарушать права нацменьшинств и игнорировать при этом как внутренние протесты, так и общепризнанные демократические стандарты и документы;
- почти всегда (кроме заведомо проигрышных ситуаций вроде белорусской) рассчитывать на победу на выборах, на отмену неугодного результата по причине несоблюдения демократических стандартов и, наконец, на поддержку (вплоть до открытого финансирования) внедемократических сценариев перехода власти;
- не считаться с мнением большой (тем более - малой) части народа (например, по вступлению в НАТО) и, напротив, гарантировать мощный внешний резонанс на выступление даже сотни человек под "правильными" лозунгами;
- прибегать к внерыночным механизмам реализации своих экономических интересов, протекционизму, при этом рассчитывать на политическую поддержку соратников в чисто коммерческих спорах со странами не из "обоймы", а также настаивать на прямом доступе к чужим рынкам, ресурсам, инфраструктуре.
Ну разве можно удержаться перед такими соблазнами?
Однако, как показали "крымские гонки" за натовцами, реализовывать такую модель до бесконечности невозможно. Во-первых, игнорировать мнение народов, почувствовавших вкус к демократии, не так-то просто. Во-вторых, двойные стандарты становятся столь вопиющими, что противоречия будет просто трудно объяснять с точки зрения элементарной логики. Сакральный вопрос: "Почему одним можно, а другим нельзя?" - сегодня получает единственно возможный ответ: "А потому...".
Ибо объяснить, чем приднестровцы хуже косовских албанцев или Гиоргадзе хуже Милинкевича в рамках здравого смысла нереально. Мы на деле видим, что происходит, когда не уважают мнение народов, не прислушиваются к позиции оппонентов, ставят политическую ориентацию выше справедливости и демократии. Киев ведет страну в НАТО и теснит русский язык под общеукраинский гул протеста, Грузия откровенно провоцирует конфликт на Кавказе, Молдова осуществляет экономическую блокаду Приднестровья, Латвия превращает треть своего населения в "неграждан" при попустительстве Евросоюза никак не потому, что это следствия победы демократии в этих странах. Пора называть вещи своими именами: это вопиющие нарушения демократии, которые возникают именно потому, что саму демократию сегодня пытаются свести к функции экспортного "программного продукта", некой операционной системы, обеспечивающей внешнюю управляемость национальных государств.
Но подлинная демократия ценна тем, что делает такие факты гласными и очевидными. Можно сколько угодно говорить, что нет проблем секретных тюрем ЦРУ в Европе, непризнанных государств или неприглядного облика НАТО после той же скандальной истории 1999 года (которую - и это пока не понять бегающим по Крыму американцам - далеко не все считают страницей славы альянса), но реальность расставит все по местам.
России нет никакого смысла бояться демократии, рассматривая ее как оружие в руках оппонентов: ни у кого нет монополии на нее и на ее толкование. Нет народов по определению правых и неправых, способных и неспособных к демократии. Последовательное отстаивание демократических принципов не просто не противоречит интересам России, но может напрямую служить их продвижению в мире. Подмена демократии геополитикой и возведение нарушений прав и свобод народов и отдельных людей в норму сегодня более всего бьют по России и по тем, кто хочет жить с ней в согласии и мире. В условиях подлинной демократии их мнение игнорировать будет невозможно.