Все, что сегодня происходит в Эрмитаже, теснейшим образом связано с антитезой "честь - бесчестие". Запятнано имя главного музея России, символа ее государственности. Люди в милицейской и прокурорской форме ведут скрупулезную, неброскую работу, а к зданиям местных ГУВД и ФСБ неизвестные "незаметно подбрасывают" вещи, исчезнувшие из музейной коллекции. Неслыханная по наглости и, что еще противнее, по примитивности кража взорвала музейное сообщество. И закономерно не только его: "эрмитажный криминал" в федеральных выпусках новостей вот уже который день заслоняет даже ливано-израильский конфликт.
По традиции, в уголовщину очень хочется впихнуть политический подтекст: дескать, если такие кражи совершаются, значит, это кому-нибудь нужно. Сразу заработал социальный тотализатор: снимут Пиотровского или нет? Вариация: подаст Пиотровский в отставку или нет? Ответ на "вариацию", как представляется, очевиден. Уйти с поста директора Эрмитажа после случившегося - значит умыть руки, сделать "жест", пытаясь сохранить лицо. И навсегда потерять право отвечать на жизненные запросы с честью. Значит, вопрос о добровольной отставке для Пиотровского - риторический. На вопрос о недобровольной - отвечать не нам. И защищать Пиотровского, как и обвинять его, тоже не нам. Остается лишь размышлять.
Можно перечислять российские и зарубежные регалии Михаила Пиотровского, можно опубликовать список его научных трудов по востоковедению (для этого потребовалась бы отдельная статья). Можно вспомнить, что именно он отстоял право российских музеев зарабатывать и использовать внебюджетные средства, и то, что именно он "мобилизовал" коллег на защиту памятников архитектуры от огульной приватизации, предложив внятную, спасительную схему. Можно вспомнить, что именно он, приняв музей в начале 90-х, когда всерьез, как после переворота 1917 года, заговорили об экономической целесообразности продажи музейных ценностей, этой катастрофе противостоял. Можно вспомнить великолепные эрмитажные выставочные программы, идущие в буквальном смысле от тайги до британских морей, и что Пиотровский в равной мере комфортен и в Букингемском дворце, и в юрте. Можно упомянуть и о безупречной репутации музея в отечественных и международных бизнес-кругах, считающих за благо сотрудничать с Эрмитажем. Но это пафосное перечисление будет носить заведомо похоронно-оправдательный характер. Речь не о том.
Разговор нынче совсем об ином. Пиотровский выделяется из общей массы, слишком часто мелькает в кадре. Пиотровский свободно говорит на дюжине иностранных языков. Все это поводы для ревности, а если без эвфемизмов - для зависти тех, кто страдает скрытым комплексом неполноценности. У Пиотровского происхождение с изъяном - "из бывших", он держит дистанцию - это причина для недоверия. Наконец, он вхож в кремлевские кабинеты и якобы дружит с властью - это предлог для упреков в рептильности. Пиотровский действительно не фрондер - до тех пор, пока речь не заходит о вещах действительно принципиальных. Кстати, об отставке директора Эрмитажа в последний раз глухо заговорили совсем недавно - когда летом Дворцовую площадь пытались превратить в кинобалаган...
В нашей стране, как ни в какой другой, знают, как легко и удобно использовать громкий криминальный сюжет для масштабных политических целей. Кража в Эрмитаже действительно повод для принятия жестких, и не только сугубо музейных мер по изменению системы взаимоотношений государства и культуры. Не хочется допускать мысль, что эти меры будут грубо полицейскими. Горько, если среди музейщиков находятся воры. Еще горше, когда в нашей корпоративной среде на воровстве стремятся сделать карьеру. Желающих занять должность директора Эрмитажа немного: слишком велика ответственность. Куда больше жаждущих "засветиться", быть замеченными в "справедливом гневе", а среди открытых и не очень музейных реплик сегодня есть и такие. Что ж, работает старая советская формула: вовремя предать, значит, предвидеть... 60 лет назад было принято мрачно известное ждановское постановление о журналах "Звезда" и "Ленинград". Тогда травили неугодных и неудобных Зощенко и Ахматову. Причем травили собственными, писательскими силами. То было только начало, и травившие вскоре стали жертвами, а государство, проверив интеллигенцию на вшивость, экспериментом удовлетворилось, чтобы продолжить "Ленинградским делом" etc. История имеет обыкновение повторяться - трагедия уже была. Стоит ли ждать фарса?
Чего хотят радетели за чистоту мундира: среднестатистического менеджера-управленца во главе огромной корпорации, соединяющей в себе мировые сокровища и суперсовременные технологии? Или, быть может, кому-то покажется более приятным искусствовед в штатском? На должность директора Государственного Эрмитажа наверняка можно найти неплохую, удобную кандидатуру. Но место Пиотровского не только в самом музее, но и в российском культурном пространстве. Впрочем, этого места его не лишит никакой высочайший приказ.