Внезапная буря, нежный, болезненный и изощренный танец судьбы, невиданный доселе мир обрушились на меня с первых мгновений. Эту бурю зовут Александр Мезенцев, и, как вы увидите, ее довольно трудно описать. Он стал для меня открытием не только Театра им. Гоголя, но и всей московской сцены. А режиссер спектакля Вячеслав Сорокин и руководитель постановки Сергей Яшин создали условия для этого открытия.
В сущности, явление актера - это и есть обнаружение ни на что не похожей, параллельной реальности, в которой утрачиваются все представления о реальности земной, знакомой. Чем экзотичнее, невиданнее этот мир, тем решительнее мы порываем с привычным, переселяясь в волнующие фантазии.
Планета Мезенцева принадлежит самым отчаянным, радикальным актерским явлениям. Звезда Челябинского театра драмы им. Цвилинга, обладатель самых разных (в том числе международных) премий, исполнитель первых ролей в спектаклях Наума Орлова, он в одночасье покинул свой театр, оставшись наедине со своей самостийной природой. Его судьба в ставшем ему новым домом Театре им. Гоголя складывалась странно. Сыграв несколько главных ролей (в том числе Тригорина в постановке Сергея Яшина), он долго и вовсе ничего не играл, точно созерцая собственный, никому не открытый мир, редко являя его уникальность.
Поводом к нынешнему его выходу на поверхность земной коры стала одна из ранних пьес американского драматурга, актера и сценариста Сэма Шепарда "Настоящий Запад" (или "Однажды в Калифорнии").
Совсем молодой драматург, Шепард в этой пьесе откликнулся на вызов всей предшествующей американской дамы от О Нила до Уильямса. В ней есть два брата, чьи родители - каждый по-своему - принадлежат странному роду эскапистов, искателей чудес, бегущих от реальности. Мать предпочитает гонять на Аляску. Отец и вовсе осел вдали от цивилизации - в пустыне. Старший брат Ли (Александр Мезенцев), вдохновенный, так сказать, идейный вор, специалист по тостерам и телевизорам, поселился неподалеку от отца, в Калифорнийской пустыне, в молчании охотясь на койотов, а Остин, младший, начинающий сценарист (Андрей Болсунов) - в доме матери, сочиняя сценарий для голливудского продюсера Сола Киммера (Вячеслав Гилинов).
Знаток жизни городов, их потерь и надежд, тоски и одиночества Остин уверен, что сочиняет для Голливуда прекрасный сценарий, когда является его брат, чтобы разрушить его иллюзию. Ли разрушает в конечном итоге не только его, но и свою жизнь, становясь жертвой братниной ревности - тихой и жестокой.
Между этими двумя точками, в диалогах, в странных мотивациях их поступков - вся соль пьесы, которую Мезенцев почувствовал своей уникальной актерской природой.
Он делает то, что, кажется, давно позабыло большинство московских актеров. Его игра полна предельности, выхода из собственной оболочки. Стоит ему появиться в экзотическом, полном странных кадок с целлофановыми цветами, пространстве материнского дома (художник - Елена Качелаева), и оно начинает вибрировать той особой и, безусловно, магической силой, которую излучает настоящий актер. Его речь полна спотыканий, он говорит глухо и скомканно, пользуясь словами, точно бессмысленным хламом, который нужно поскорее перетаскать, чтобы дойти до главного. Вся его жизнь - жизнь бездомного койота в пустыне, бегущего от самого себя, - запечатлена в нервной конвульсивности его тела. Он ложится на кровать, как будто залезает в нору, готовясь для прыжка. Он не спит по ночам, ворует предметы городского быта - похожий на охотника в пустыне, а, вернувшись, воет каким-то надрывно-тоскливым звериным воем.
Вечный беглец, он только повторяет судьбу отца, живущего где-то в Калифорнийской пустыне, и матери, всегда бегущей из дома в поисках экзотического Севера.
Явившись к брату, он разрушает его с трудом найденное благополучие. Он предлагает его продюсеру собственный сценарий, далекий от психологических проблем жителей мегаполиса. В нем два ковбоя, два брата гоняются друг за другом по пустыне. И столько животной силы, столько яростной, живой, магической энергии в его рассказе, что продюсер отказывает Остину и принимает сценарий его дикого, почти безумного старшего брата.
Творчество, совместное сочинительство становится кульминацией их судьбы, когда старший брат, точно танцуя танец или заходясь в сложнейшей джазовой импровизации, рассказывает свою историю, а младший - стремительно выстукивает на машинке ее литературный образ.
Но гармония рушится. Мать, внезапно вернувшаяся из своей сказочной Аляски (Ольга Забара), одним своим присутствием возвращает им чувство их вечной любовной вражды. Младший брат убивает старшего, отнявшего у него в одночасье судьбу, и бежит в пустыню, чтобы подобно брату воровать и скитаться среди койотов, и выучить их тоскливый, безнадежный вой.