Невозвращенцы
Каждому вновь назначенному директору Муромского историко-художественного музея, как эстафетная палочка, передается проблема: как возвратить из Москвы в Муром 10 древних икон? Более сорока лет назад они были вывезены в Москву на реставрацию и до сих пор не возвращены.
Муромская коллекция произведений древнерусского искусства насчитывает около 300 икон. Для такого древнего города это немного. Но, по мнению специалистов, они самобытные и очень редкие. В 1964 году в Московский музей имени А.Рублева по акту временного хранения № 39 «для научного изучения и реставрации» были вывезены самые ценные из них.
Но в срок иконы не вернули. И в 1968 году в Москву был командирован старший научный сотрудник Серафим Тагунов. Поездка закончилась безрезультатно. По возвращении Серафим Викторович пишет в докладной записке: «Сложившаяся острая обстановка заставила меня перенести вопрос об иконах в министерство культуры РСФСР, куда я и обращался лично 22,23 и 24 апреля 1968 г.».
Тем временем выясняется, что часть икон, в оценке сохранности которых московские специалисты не скупились на мрачные краски (безнадежно искалечены реставраторами 30-х годов, неэкспозиционны, по состоянию сохранности имеют только археологическое значение), без согласия Муромского краеведческого музея экспонируется на выставке в Париже.
Почувствовав неладное, директор муромского музея Александр Анатольевич Золотарев отправляет письмо директору музея имени А.Рублева Г.В. Беляевой-Лоренц с просьбой «немедленно возвратить одиннадцать икон вне зависимости от того, закончена их реставрация или нет, так как в настоящее время реставрация памятников древней живописи производится специалистами-реставраторами г. Владимира».
А в ответ получает строгую отповедь коллеги: «После многих лет безответственного хранения в сыром погребе-сарае памятники древнерусского искусства находились в бедственном состоянии. Трех лет для их реставрации оказалось недостаточно».
Факты и аргументы
Именно «погреб-сарай» стал первым аргументом в борьбе за иконы со стороны москвичей. Муромцы приводят свои контраргументы. Условия хранения по тем временам у них были вполне нормальными. Но значительная часть икон, имеющих «поражения плесенью», «вздутия», «шелушения краски», до того, как поступить в хранилища муромского музея, по 200 – 300 лет провисели в неотапливаемых храмах и прошли тяжелые испытания холодом и сыростью.
За годы «переговорного процесса» краеведческий музей успел войти в состав Владимиро-Суздальского музея-заповедника, а затем снова стать самостоятельным музеем первой категории и получить статус особо ценного объекта культуры Владимирской области. И что характерно, все памятники, которые находились в его фондах до объединения и выставлялись в разных экспозициях, были возвращены беспрекословно. Вот только столичные коллеги из всего, что взяли, вернули только «Троицу Ветхозаветную» – в 1976 году. И по мере того как пухла папка с перепиской на эту тему, желание ничего не отдавать становилось у них все сильнее. А на смену «сарайчику» выдвигались более современные аргументы.
Теперь один из козырей в споре – факт московского происхождения большей части муромской коллекции: русские цари и представители знати заказывали иконы для Мурома московским мастерам. И эта связь с историей столичной художественной культуры дает музею имени Рублева, якобы, особое право на эти иконы. Муромцы могут претендовать лишь на «Богоматерь Одигитрию» и «Николу Чудотворца» местного письма, которые за 40 лет, несмотря на обещания, так и не отреставрировали.
Но если для столицы они имеют только художественную ценность, считают провинциальные музейщики, то для Мурома являются еще и историческими реликвиями. К примеру, иконы «Петр Муромский» и «Феврония Муромская», на возвращении которых особо настаивают городские власти, особо почитаемы на Муромской земле. История их неразлучной даже после смерти любви для православного мира не менее значима, чем история подвига во имя любви Святого Валентина для католического. Церковь учредила орден в честь их имени, кинематографисты намереваются снять фильм, а муромская администрация – придать Дню двух местных святых – 8 июля – статус всероссийского праздника.
В 1988 году музей имени А.Рублева перевел муромскую коллекцию с временного хранения на постоянное. Это означает, что иконы получили новые номера и стали его «родными» экспонатами. Решение, которое могло принять только министерство культуры, здесь объяснили просто: на постоянное хранение были переведены те произведения временного хранения, по поводу которых не было запросов. Например, иконы Истринского, Зарайского, Соликамского, Березниковского музеев не были поставлены на обязательный учет, так как оттуда регулярно шли письма. От муромского музея их не было в течение ряда лет.
Но в архиве муромского музея хранится ответ на их запрос заместителя министра культуры РФ Е.Е.Милова от 2 декабря 1986 года:
«В связи с значительным расширением экспозиции и выставочных помещений ЦМиАР представляется необходимым продлить срок временного хранения указанных предметов в данном музее».
В своем отчете о поездке в Москву в 1968 году старший научный сотрудник С.В.Тагунов докладывал директору: «В министерстве культуры подчеркивали некрасивую политику Московского музея имени Андрея Рублева по задержанию икон не только муромскому музею, но и другим музеям, чего директор музея Рублева тов. Г.А.Беляева-Лоренц не отрицала».
По закону или без?
В соответствии с российским законодательством произведения принадлежат не муромскому музею или рублевскому, а государству. Правом оперативного управления ими обладает министерство культуры РФ. И его позиция в этом принципиальном споре играет решающую роль. Какова же она сейчас?
«Разделяя позицию о необоснованности включения икон музея имени Андрея Рублева в свою учетную документацию, использовании икон в выставочной работе без согласования с Муромским историко-художественным музеем, в то же время считаем необходимым принять во внимание доводы специалистов музея имени Андрея Рублева о целесообразности нахождения икон в его собрании», – отвечает главе администрации города Мурома Валентину Качевану первый заместитель министра культуры Наталья Леонидовна Дементьева.
А ведь пункт 3.6. «Этического кодекса» Российского комитета Международного совета музеев (ИКОМ) ясно гласит: «Являясь временными хранителями экспонатов, музеи должны принимать необходимые меры к их сохранности и обеспечивать их возврат владельцу сразу же по окончании мероприятия».
Но если моральные ценности у нас теперь не в ходу, то как защищает в таких случаях закон? В статье 15 Закона «О музейных фондах Российской Федерации и музеях в Российской Федерации», записано, что «музейная коллекция является неделимой». Но ее можно толковать и в ту, и в другую сторону.
Муромские иконы относятся к федеральной собственности и включены в состав государственной части музейного фонда Российской Федерации. И для государства в этой ситуации «сумма от перемены слагаемых не меняется». А для министерства культуры, судя по всему, федеральный музей предпочтительней муниципального.
«Статус Центрального музея древнерусской культуры и искусства имени Андрея Рублева как научно-исследовательского учреждения первой категории вызывает необходимость самым тщательным образом относиться к сохранению состава его коллекции», – откровенно озвучивает позицию своего министерства начальник отдела музеев А.С.Колупаева.
Не учитывается даже то очевидное обстоятельство, что муниципальный музей в отличие от федерального, расположенного в комплексе Андроникова монастыря, на который может претендовать церковь, занимает три лучших в городе памятника гражданской архитектуры и состояние хранения, экспонирования и изучение икон в настоящее время в нем ничуть не уступает музею имени А.Рублева.
Очевидно, что дело не только в 10 иконах. Признать законность требований муромцев – значит открыть зеленый свет для притязаний всех остальных.
Московский музей имени Андрея Рублева получил статус особо ценного объекта из-за исключительной ценности своей коллекции. Но формировалась она за счет провинциальных музеев и такими же методами, как в случае с муромским.
Историко-архитектурный художественный музей-заповедник в городе Кириллове стал первым музеем в России, которому удалось отвоевать у Москвы 12 из 18 своих памятников. И кирилловский сюжет очень похож на муромский.
– Вопрос об их возврате в течение многих лет решался между двумя музеями и министерством культуры, – рассказывает директор «воюющего» музея из Вологодской области Галина Иванова. – Движение произошло после того, как вмешался наш губернатор, и решение было принято на более высоком уровне. Но пока, на мой взгляд, Москва нас все-таки обманула. Нам возвратили наименее ценную часть иконостаса, а наиболее ценную оставили на 5 лет. Формулировки были простые: их нечем заменить в экспозиции, нужно время, чтобы министерство культуры совместно с музеем Рублева решило проблему поиска древних памятников. Но, конечно, никто эту проблему не решал. Поэтому 1 июля, когда пятилетний срок истек, нас вынудили продлить временное хранение икон в Москве еще на год. 33 года я работаю в музее и 33 года занимаюсь этой темой. Все составы министерства культуры всегда были на стороне московских музеев.
Р.S.
Когда верстался номер, стало известно, что на историческую родину вернулись три иконы. Семь муромских икон, в том числе и образ местных святых Петра и Февронии по-прежнему остаются в столичном музее.