Российская газета | Накануне нашего разговора в России второй раз прошел День солидарности в борьбе с терроризмом, а в Осетии это был и день всеобщей скорби. Нет ли в этом какого-то противоречия?
Александр Дзасохов | Пройдут десятилетия, а в Осетии будут и скорбеть, и помнить о поддержке всей России, всего цивилизованного мира, поддержке, которая в современной истории просто не имеет аналогов. Не станем взвешивать на весах, кто помог больше. Поверьте, в час таких тяжелейших испытаний каждое слово участия, каждый знак солидарности были бесценными. Осетия будет это помнить всегда. Поэтому учреждение после трагедии Беслана Дня солидарности было правильным решением парламента Российской Федерации.
РГ | Есть ли ясность, Александр Сергеевич, когда станут известны результаты следствия?
Дзасохов | Я за полное и достоверное расследование всех обстоятельств и причин трагедии. Раньше, когда работал в республике, и сегодня рассматриваю объективное расследование как возможность достоверности событий, путь извлечь уроки на будущее. Парламентская же комиссия, насколько мне известно, в конце сентября - начале октября расскажет об итогах проведенной работы.
Но важно другое: до сих пор не установлены все участники террористического преступления. Для следствия важно знать, в какой конкретно среде росли эти садисты, как могло случиться, что они в условиях проводимых мер по борьбе с терроризмом тем не менее совершили это кровавое злодеяние? Почему на отдельно взятой территории нашего государства стало возможным сформироваться многочисленной террористической группе?..
Подобных вопросов много. Конечно, суд над Кулаевым вышел за рамки действий одного террориста, он был долгим и весьма обстоятельным. Но здесь тоже возникают вопросы. Почему не были вызваны представители власти и правоохранительных органов, на территории которых формировалась эта террористическая группа?
РГ | Если я вас правильно понял, вы поднимаете тему пособничества террористам?
Дзасохов | Без поддержки террористов их возможности ограничены. Ведь не секрет, что в России, а тем более в Кавказском регионе, есть места, где действует круговая порука. А местные власти разводят руками, мол, все население запугано, мы ничего не можем сделать.
Внушают, что преступник не имеет национальности. Вот герои, мол, имеют, а преступники - нет. А я исхожу из другого: да, действительно, плохих и хороших народов нет. Да, преступник - он и есть преступник, с собственной фамилией и именем. Но!.. Когда большая группа террористов захватывает детей, родителей и учителей, она не с Луны же свалилась! Принцип о наднациональном характере террористов и преступников только тогда справедлив, если он сопровождается открытой со стороны общества эффективной работой там, где есть условия для существования террористов.
РГ | То есть необходимо усиление контртеррористической деятельности на Северном Кавказе?
Дзасохов | Это было бы упрощенным пониманием сложнейшей ситуации в регионе. Надо, полагаю, уделять таким территориям больше внимания. Вести там упреждающую работу, а не оказываться позади уже совершенных преступлений. Когда в целом произошло уменьшение опасности сепаратизма, борьба с терроризмом требует смены приоритетов. Россия отвела опасность сепаратизма, восстановила свою мощь в виде эффективного государства. Да, бдительность силовых структур необходима, но теперь на первый план выдвигается просветительская, разъяснительная, идеологическая, мировоззренческая работа.
РГ | Простите, Федор Достоевский утверждал, что главные уроки жизни с юных лет получают в семье. А вы же ставите во главу угла государственное воспитание...
Дзасохов | Роль семьи на все времена неоспорима. Но только она с современными задачами не справится. В XIX веке были совершенно другая ситуация и совершенно другие общественные условия. Информационное поле, наконец, было иным. Обратите внимание, чем живут сегодня некоторые молодые люди Северного Кавказа. По сути, они свою судьбу не связывают с судьбой нашего государства. У них мрачное представление и о будущем Кавказского региона. Изо дня в день они видят в основном однотипную информацию: бедность, безработица, коррупция, недоверие, терроризм. И весь этот негатив они сжимают в нерв, впитывают в свои несформировавшиеся взгляды.
РГ | Напрашивается извечный вопрос: что делать?
Дзасохов | Принимать решения, которые диктует реальная действительность. Мне, например, не кажется "священной коровой" набор функций нашего правительства. У нас ни в Федеральном Собрании, ни в кабинете министров нет структур, которые бы вплотную, на регулярной основе занимались межнациональными проблемами. В правительстве десятки самых разных ведомств, решающих социальные, финансовые, строительные, промышленные вопросы. А кто же людьми будет заниматься? Вести диалог с гражданином? Правительство в нынешних условиях, на мой взгляд, должно быть не только технократическим, прагматичным, но и в определенной степени политическим. Потому что все вопросы материальной жизни надо увязывать с вопросами жизни духовной. И если бы в составе правительства перед лицом новых вызовов, новых задач появились бы министерство по делам национальностей или общефедеральное молодежное ведомство, которое бы выступило связующим звеном для всего многообразия молодежных движений, то это было бы совершенно правильно.
РГ | Но взваливать на государство весь комплекс этих задач, кажется, не совсем верно. Не за горами время, когда и Государственная Дума, и, возможно, правительство приобретут отчетливую партийную окраску. Может быть, и партиям, общественным организациям следовало бы заняться этими проблемами?
Дзасохов | Не призываю вовсе замыкать всю работу на государственных структурах. У политических партий и движений действительно в решении этих вопросов непочатый край возможностей. Но давайте спросим у них: ну-ка разверните разделы своих программных документов, в которых бы сообразно нашему федеративному, многоэтническому, многоконфессиональному государству были бы вооружающие нас теоретические и практические положения? Увы! Понимание и воспитание общероссийской гражданской нации мы практически ни у кого не найдем. Надо ли объяснять, что мы не можем копировать, например, Соединенные Штаты. Они образовались не на основе выбора целых народов, уехавших в Новый Свет, а на основе решения личной судьбы или максимум судьбы семьи, которая устремлялась за океан в поисках лучшего материального положения. Это другая система. Российская же империя, Советский Союз, Российская Федерация - это коллективные, общие судьбы людей, народов, образующих наше государство. Россия- хранитель судеб многих народов. И в этом ее уникальность.
РГ | Извините, слышится голос члена политбюро и секретаря ЦК КПСС по идеологии...
Дзасохов | Это и голос человека с Кавказа, которого очень беспокоит судьба такого самобытного и благодатного для созидательных дел региона. И, кстати, замечу, в эпоху СССР было немало такого, что можно было бы взять сегодня на вооружение, творчески, естественно, переосмыслив.
РГ | Например?
Дзасохов | Допустим, политика, основанная на интегрирующей идее. После вхождения Кавказа в состав Российской империи, а при Советах тем более активно шли процессы урбанизации, промышленного развития, увеличивалось количество учебных заведений, развивалась культура и самобытность народов. А кавказские элиты успешно интегрировались в элиты общероссийские. Что имеем сегодня? Большинство российской элиты было вынуждено покинуть регион. Из экономики республик Северного Кавказа вымываются крупные (по региональным меркам) промышленные предприятия, горнорудные комбинаты, высокотехнологичные заводы, требовавшие квалифицированных инженерных кадров... И это снижение удельного веса промышленного труда в этих опорных точках Юга России сказывается не только на экономике. Оно способно кардинально изменить и, к сожалению, меняет как индустриальный облик республик, так и менталитет людей, возвращает его к прошлым представлениям о жизненных возможностях человека.
На Северном Кавказе должны быть свои маленькие "детройты", должен быть доступ к современным технологическим проектам, что сделает совершенно иным самоощущение людей. Поэтому я приветствую постоянное внимание президента страны к тому, чтобы вместе с ответственностью увеличивались объемы инвестиций в регион как важное средство общеполитического оздоровления. Поддерживаю усилия полпреда президента РФ в Южном федеральном округе Дмитрия Козака, который продвигает это направление. А вот порыва отечественных бизнесменов, которые готовы, отложив в сторону экспертные оценки высоких рисков, проявить предпринимательское мужество и высокую гражданскую ответственность, пока не наблюдается. Хотя таких бизнесменов Кавказ ждет. Их не должны пугать выстрелы в ущельях. Они должны идти наперекор этому. Ведь только через улучшение качества жизни, через доверие работающих людей, через культуру, через физическое свое присутствие там они будут вселять уверенность в том, что вся большая страна смотрит с оптимизмом на кавказскую часть своего государства.
РГ | О чем вы говорите, Александр Сергеевич, когда идет планомерный, скажем мягко, отток русского населения из национальных республик Северного Кавказа?! От многих сел и городов остались одни только русские названия.
Дзасохов | Проблема острая и актуальная. Это связано и с процессом деиндустриализации республик Северного Кавказа, и с мироощущением людей. Они ищут условия для созидательного труда, возможность получить для своих детей образование, а затем и достойную работу. И, сталкиваясь с трудностями, уезжают. Русские это делают тихо, без протеста, не стучат дверью и кулаком по столу. Но проблема, считаю, и в другом. Отток русских некоторыми воспринимается как должный процесс. А на самом деле тут не аплодировать надо, а за голову хвататься. Критерием политической зрелости любого политика и регионального лидера должно быть не только то, может он или нет обеспечить сбор налогов, но и то, как он не на словах, а на деле, в своих поступках связывает судьбу республики с общей судьбой государства. То есть понимает, что мононациональная республика - это замкнутость, это самоизоляция, это самолюбование, это кривые зеркала истории, это неспособность видеть дальние горизонты. А с другой стороны, кто владеет имуществом на местах? Кто имеет доступ к бизнесу? Кто стоит у рычагов управления?.. По моим представлениям, наиболее обделенное положение тут у русских. Русское население, которое исторически там жило целые столетия, разными методами вытесняется на обочину.
Поэтому и в кадровой политике, на мой взгляд, должно присутствовать этническое многообразие. Я не призываю возродить квоты. Но на ответственных должностях государственной власти и управления необходимо, чтобы были представители всех национальностей, которые живут на территории республики. Так эти вопросы регулировались и в дореволюционной России, и в советский период, когда некоторые посты сознательно предоставлялись представителям русского народа. И если сегодня в некоторых республиках появляются на должностях председателей правительства или на других ключевых должностях представители не того народа, от которого образуется название республики, то это правильно.
РГ | Возможно ли сегодня какое-либо объединение северокавказских республик?
Дзасохов | Есть большая разница между объединением некоторых субъектов Федерации на Дальнем Востоке и в Сибири и объединением республик на российском Кавказе. В первом случае восстанавливается наиболее эффективное решение экономических и социальных вопросов. К тому же там новые самостоятельные субъекты возникали в эпоху рыхлого состояния молодой российской государственности. Что касается Северного Кавказа, то здесь национальное самоопределение в рамках федеративного государства произошло еще в начале XX века. И новые проекты по объединению на Северном Кавказе не будут восприняты народами. Но я сторонник другого "объединения", основанного на интеграции экономического потенциала республик. На Северном Кавказе должны быть созданы программы, которые бы обеспечивали экономическую, техническую и транспортную "сшивку" региона. Принцип "каждой республике - свой аэропорт, свой фирменный поезд, свой университет, свои товары..." ведет в тупик.
РГ | Александр Сергеевич, может ли проводимая грузинским руководством политика взорвать ситуацию на Северном Кавказе? С учетом действий США, которые откровенно лоббируют ее вступление в НАТО и вытеснение российских миротворцев из зоны конфликтов?
Дзасохов | Да, на Южном Кавказе и, в частности, в Грузии есть политики, которые исходят из того, что чем меньше России на Кавказе, тем больше возможностей для НАТО. В лидерах такой идеологии по стечению обстоятельств сейчас находится официальный Тбилиси. Однако анализируя процессы, происходящие на Кавказе и вокруг Грузии, приходишь к выводу, что в сложившихся обстоятельствах исключительно важную роль действительно играет внешнекавказский фактор. Уровень внимания к Грузии со стороны и НАТО, и Европейского союза, и ОБСЕ, во-первых, избыточно высокий, гиперболизированный, и, во-вторых, этот интерес, по большому счету, осуществляется в абстракции от России. С точки зрения политической науки и дипломатической практики это ошибочная установка. Налицо попытки внешних сил "охрабрить" нынешнее грузинское руководство, подталкивая его к действиям, когда бы сила шла впереди реальности. Многие эксперты отмечают, что сегодня Грузия является полигоном для младших офицеров ЦРУ и младших дипломатов Государственного департамента США. Но не уверен, что действия этих младших офицеров и младших дипломатов всегда являются продуктом взгляда Белого дома. Поэтому полагаю, что в ткань российско-американских дискуссий, бесед обязательно надо внести эти вопросы. Грузия - не Прибалтика. Присутствие здесь НАТО переходит все допустимые нормы. Это, по сути, геополитическая война, вызов России, стремление торпедировать нашу национальную безопасность. Те американские политики, которые действительно заинтересованы в сохранении конструктивного диалога Вашингтона и Москвы, призваны убеждать администрацию США, что политическое и военное присутствие их страны носит вызывающий для интересов России и народов Северного Кавказа характер.
РГ | Каков, на ваш взгляд, будет сценарий развития событий?
Дзасохов | Тут многое зависит от большой политики. Пока события стали разворачиваться по сценарию противостояния. Происходят тревожные, необъяснимые вещи. В рамках четырехсторонней Смешанной контрольной комиссии по урегулированию грузино-югоосетинского конфликта предлагается заключить соглашение о неприменении силы. Грузинская сторона это отвергает. Предлагается создать профессиональную рабочую группу по расследованию всех последних эпизодов, которые повышали градус напряженности. Представителями Тбилиси опять это отвергается. Более того, постоянно звучащие заявления о выводе российских миротворцев, которые сыграли исключительную роль в поддержании стабильности, стремление подменить их какими-то виртуальными миротворческими силами подтверждают худшие опасения. Поэтому на вопрос "Есть ли у нынешних властей Грузии воля к справедливому урегулированию?" ответ пока, по состоянию на сегодняшний день, отрицательный.
С приходом нового руководства Грузии ситуация в зоне конфликта постоянно подогревается. Чуть ли не каждую неделю там происходят большие и малые провокации. И, кроме того, прослеживается стремление грузинской стороны разрушить все, что с таким трудом принесло пусть хрупкий, пусть худой, но реальный мир. Тбилиси, призывая вести диалог "с чистого листа", предлагает предать забвению весь предшествующий период. А забвению это не подлежит. Потому что погибло много невинных людей, потому что уничтожались осетинские села, потому что со всех сторон из месяца в месяц расстреливался Цхинвал. Потому что из самой Грузии было, мягко говоря, выдавлено 100 тысяч осетин, и они в конце концов по всем законам демократических опекунов "розовых революционеров" имеют право хотя бы на компенсацию своей собственности и имущества. Когда были заключены межгосударственные соглашения, война была остановлена. Отбросить эти соглашения - значит открыто демонстрировать свое намерение дать волю оружию, что будет губительно для абхазского, осетинского и грузинского народов.
РГ | В чем вы видите выход из ситуации?
Дзасохов | Политикам надо быть дальновиднее. Мир меняется. Европа меняется, Балканы меняются, другие регионы меняются. Надо это учитывать. А представление некоторых новых политиков, оказавшихся у власти, таково, что им все подвластно. Ни воля народов на основе проведенного по всем правилам референдума не имеет значения, ни сложившиеся реальности, которые составляют уже не месяцы и годы, а десятилетия, то есть жизнь целого поколения. Но я хочу сказать, что кем бы и в каких бы аудиториях ни обсуждались вопросы будущего, скажем, Осетии, в основу любого решения всегда придется брать саму природу единого осетинского народа. Убрать под сукно народное волеизъявление не удастся, как не удастся отмахнуться от того факта, что почти все жители Южной Осетии имеют российское гражданство.
И, кроме того, никому не следует забывать, что несколько веков назад осознанный исторический выбор единой Осетии - быть всегда с Россией - сделали наши мудрые предки. А мы в отличие от тех, кто на постсоветском пространстве легко расстается с прошлым, свою историю не переписываем.