Прощальное слово Блэра, в чьих глазах некоторые даже заметили слезы, было исполнено столь нескрываемого волнения, что у слушателей возникло стойкое ощущение: в отставку премьер уйдет значительно раньше, чем к следующему лету.
Именно сделанное накануне открытое признание Блэром того факта, что он еще недолго останется у власти, несколько снизило накал страстей на съезде профсоюзов. И вынудило делегатов вести себя повежливее к выступающему.
Правда, и на сей раз сразу после появления премьера на трибуне его наиболее ярые оппоненты в лице профсоюза железнодорожников показали Блэру спину, дружными рядами покинув зал. А многие делегаты сидели в майках с надписью "Уходи" или держали плакаты аналогичного содержания. Выступление премьера множество раз прерывалось "шиканьем" и недовольными репликами из зала.
Впрочем, никакого сюрприза для Блэра в столь прохладном приеме, который оказали ему делегаты профсоюзного съезда, не было. Премьер никогда не был близок профсоюзам, а профсоюзы никогда не были близки ему. Напротив, одним из приоритетов взлелеянного Блэром "нового лейборизма" стала политика дистанцирования своей партии от профсоюзного движения.
За последние десятилетия профсоюзное движение Британии значительно "усохло": если в 1979 году профсоюзы насчитывали в своих рядах 13 миллионов человек, то сегодня - лишь 6. Тем не менее именно профсоюзы до сих пор приносили лейбористской партии решающий процент голосов на выборах.
Именно поэтому на прошедшем в Брайтоне съезде они дали понять лейбористам: премьер Блэр и его политика их не устраивают. Профсоюзы не хотят присутствия британских войск в Ираке и в Афганистане и не согласны с массированной приватизацией государственных секторов экономики. Что касается успехов Блэра в реформировании школ, то делегаты назвали это "ерундой".
Профсоюзы хотят смены лидера в лейбористской партии. Этим лидером они видят нынешнего министра финансов Гордона Брауна. Не в последнюю очередь за этим желанием стоит надежда, что Браун, добившись власти, развернет телегу "нового лейборизма" вспять, обратившись к старым, традиционным ценностям рабочей партии. Судя по многочисленным слухам, подобные подозрения беспокоят и самого Блэра. Он опасается, что Браун станет могильщиком его детища и звезда "нового лейборизма" закатится.
Весьма примечательно, что на традиционном банкете съезда профсоюзов министр финансов решительно поддержал Тони и проводимые им реформы, положив тем самым конец спекуляциям о его сваре с премьером. Браун осудил демарш покинувших зал съезда железнодорожников и призвал профсоюзы поддержать политику правительства.
Так что, судя по всему, "драка в песочнице", как называли недавнюю конфронтацию Блэра и Брауна, завершилась.
Более того, Тони и Гордон стали соседями по дому. Министр финансов с женой Сарой и двумя детьми с полного согласия четы Блэров перебрался в квартиру, расположенную непосредственно над премьерской канцелярией на Даунинг-стрит, 10.
Эти апартаменты и прежде принадлежали канцлеру казначейства, но раньше использовались лишь в служебных целях. Теперь три служебных помещения будут переделаны в "семейные спальни". Переезд Браунов был осуществлен по совету Скотленд-Ярда, считавшего, что так будет безопаснее.