Игорь Лесных, уроженец Иркутской области, просил за дочку 10 тысяч долларов. Они с матерью, Ольгой Ямщининой, повезли продавать младенца прямиком из роддома. Дмитрий Оленев, житель Бердска, оказался скромнее, оценив чужую девочку всего в четыре тысячи условных единиц. Он познакомился с матерью двухлетней Ани в Карасуке и специально пригласил их «погостить» у него в Бердске. До их приезда активно подыскивал покупателя, обещая, что «ребенка никто не будет искать, девочка из очень бедной семьи». По словам старшего следователя прокуратуры города Бердска Алексея Сальджанова, Дмитрию Оленеву было безразлично, как покупатель будет использовать двухлетнее «приобретение». Лишь бы сделка состоялась. Оленев даже потребовал с оперативников, которые изображали покупателей, аванс: триста долларов ему передали заранее, при получении торговцем остальных денег его и задержали. Кстати, характерный момент: обе девочки прошли, так сказать, «предпродажную подготовку». Здоровье – это качество было обязательным условием торгов. Обеих осматривали врачи, от которых требовалось подтверждение, что дети не страдают серьезными заболеваниями.
В чем искать причины и можно ли вообще хоть как-то объяснить случившееся? Что должно произойти с людьми, какие генетические изменения позволяли им хладнокровно пересчитывать «детские» доллары? Лесных и Ямщинина, интеллигентнейшие с виду люди, якобы крайне нуждались в деньгах, на суде они плакали и рассказывали о будто бы грозящей Ольге Ямщининой расправе, о каком-то фантастическом долге, который повесили на Ольгу бандиты, о спешном бегстве из Иркутской области в Новосибирск и последней черте, которую они перешли в отчаянии. Мать Елизаветы, едва не проданной реальному покупателю, говорила, что, конечно же, виновата перед ребенком и хочет сама воспитывать девочку… С Дмитрием Оленевым все проще: по данным правоохранительных органов, он употребляет наркотики. Нигде не работает. Трижды судим. Последний раз, в прошлом году, его условно наказали за грабеж, и ребенка он продал во время испытательного срока. В общем, если Лесных и Ямщинина только шагнули за край (но как широко шагнули!), то Оленев уже давно находился на самом дне той ямы, где понятия человеческой морали не существует. Однако конкретные мотивы преступлений, на наш взгляд, никак не объясняют, почему торговля детьми стала возможной в принципе. Почему дети воспринимаются как товар, и мы не сходим при этом с ума? Где, в конце концов, сдерживающие рамки морали?
- О какой морали вы говорите? – спрашивает начальник отдела по надзору за исполнением законов о несовершеннолетних областной прокуратуры Наталья Копылова. – Мораль в нашем обществе, увы, отсутствует. Система воспитания, формирования нравственных качеств в школе утрачена, единого подхода нет – вот и результат. Дальше будет еще интереснее - подрастают дети перестройки, для которых жестокость – норма.
Наталья Копылова видит выход в ужесточении контроля за соблюдением прав несовершеннолетних. Сейчас в Карасуке, где жила с матерью проданная Аня, идет проверка. Почему, если ребенок жил в нищете и постоянно подвергался опасности, если не стать товаром, то просто-напросто умереть от голода (а такие случаи в Новосибирской области бывали, все помнят заморенного насмерть Антона Киприянова), его вовремя не отобрали у матери? Почему вопрос о лишении ее родительских прав решается только сегодня, когда следователи выясняют – была ли женщина в сговоре с Оленевым или все-таки нет? Почему у семи нянек дитя по-прежнему без глазу?.. Это, конечно, правильные вопросы. И об ужесточении не только контроля за положением детей, но и ответственности за подобные преступления говорят не только в прокуратуре. Такого же мнения придерживаются и многие педагоги. Если мы «забыли» о морали, если она умерла в нас за ненадобностью, надо реанимировать ее строгими наказаниями. Вдолбить понятие порядка в современников, а с молоком матери ее впитают уже следующие поколения… К слову, о наказаниях. Напомним, Игорь Лесных получил пять лет колонии из максимальных десяти, предусмотренных статьей УК 127 прим. 1. А Ольга Ямщинина, которая ничего не знала о предполагаемой пересадке органов у девочки, но тем не менее доллары пересчитывала, и вовсе отделалась условным сроком – ее судили только по статье «незаконное усыновление». Так что, по-видимому, говорить о каких-то строгостях не приходится. А есть ли другой способ вернуть в общество человечность?.. Кстати, наркоманы и отчаявшиеся – это далеко не все, кто хотел бы подзаработать на ребятишках. К примеру, в Кемерово расследуется уголовное дело бывшего новосибирского сенатора Алексея Мананникова, ныне возглавляющего благотворительный фонд. Его подозревают в мошенничестве – по версии следствия, он незаконно получил от заграничной фирмы примерно 90 тысяч евро, помогая при процедуре усыновления наших сирот.
Комментарий
Галина Соломеева, директор школы №136, педагог с 32-летним стажем:
- Единой системы воспитания в наших школах действительно нет, это надо признать. Во всяком случае, по сравнению с советским периодом, когда было четко структурировано и продумано все, процесс непрерывно шел от октябрят до комсомола. Да, возможно, тогда нас зомбировали, заставляли обожествлять того же Ленина, но зато очень хорошо выстраивали систему ценностей. Сейчас это, пожалуй, выхолощено, нет идолов, нет общих ритуалов. Отсутствие идеологии – это подножка образованию, это вакуум, и все чувствуют, что его чем-то надо заполнять. Но чем? Одна из попыток, которая предпринимается в том числе в нашей школе, - введение курса православной культуры России. Но мне сложно судить о его воспитательной роли, это, скорее, знакомство с нашей православной историей. Хотя, с другой стороны, мы не опускаем руки. Учим, учим и учим, настойчиво и, может быть, даже назойливо. Учим общаться, выстраивать диалог, организовали школу коммуникативной культуры. Способны ли наши усилия дать духовные ориентиры, через которые люди не смогут переступить? Если честно - не знаю. Но мне лично кажется, что нам сегодня важно научить каждого ребенка ставить перед собой позитивные цели и стремиться к их достижению. Важно научить детей самореализовываться – и тогда они не потеряются в жизни и не пойдут на преступления.