Зачет без вредных вопросов
Российская газета | Евгений Павлович, в этом сентябре в Сеуле Общественная палата РФ вступила в Международную ассоциацию экономических и социальных советов и схожих институтов (МАЭСССИ). Что это за сообщество такое?
Евгений Велихов | Такие организации, как наша, есть во многих странах. Правда, они не называют себя общественными палатами, в основном это социально-экономические советы. Их задача - налаживать диалог между обществом и властью там, где есть серьезный социальный конфликт. Объединившись в ассоциацию, они стремятся содействовать глобальному диалогу мировых экономических и социальных партнеров, развитию системы защиты и соблюдения прав человека. Наиболее влиятельная из них и с наибольшим опытом - французская общественная палата.
Эта организация, в числе других, помогала президенту Франции найти общий язык с обществом в сложном социальном конфликте, вспыхнувшем в связи с запретом на хиджабы в школе. Есть общеевропейская палата, с ней у нас уже налажен хороший контакт. Всего в МАЭСССИ входит 50 стран. Для нас же это дело новое - не прошло и года с момента создания нашей палаты, - и поэтому у той же Франции, где согласно их Конституции с 1946 год существует Экономический социальный совет, мы многому можем поучиться. И для них наш опыт, хотя он и сложный, и невелик пока, тоже полезен. И, что мне лично очень приятно, русский язык стал рабочим языком ассоциации. Так что свой первый международный зачет российская Общественная палата сдала.
РГ | А "вредных" вопросов при приеме в МАЭСССИ не прозвучало? Что-нибудь вроде: "Вы, как секретарь ОП, представляете общество или вы представляете власть? Есть такое подозрение, что вы созданы сверху, самой властью - для того, чтобы имитировать гражданское общество, которого в России с ее авторитарной демократией нет".
Велихов | Никаких таких вопросов не было. Потому что, во-первых, в ассоциации знают, чем мы занимаемся: за предшествующие месяцы ее представители изучали и нас, и нашу работу довольно обстоятельно. Они видят, какие конфликты мы разрешаем и каким образом. И успели убедиться, что мы не организация, управляемая сверху.
Вообще палата не представляет гражданское общество. Она - один из инструментов, с помощью которого гражданское общество через социальный диалог коррелирует действия власти, государства со своими интересами. Прежде чем власть начнет, к примеру, осуществлять некий глобальный проект, гражданское общество проводит специальные общественные слушания. Кстати, во Франции все значимые для жизни страны решения в соответствии с законом принимаются только после этого.
РГ | Может быть, нам тоже стоит по аналогии с Францией внести положение об Общественной палате в Конституцию?
Велихов | (Смеется.) Мы пока не планируем такого серьезного шага, как изменение Конституции.
РГ | А вы могли бы привести конкретный пример уже из практики Общественной палаты России, что-то, что сделано ею в масштабах страны?
Велихов | На самом деле мы участвуем в обсуждении многих критических вопросов. Вспомните хотя бы историю рядового Сычева. Ясно, что реакция на этот случай и министерства обороны, и общественности во многом была сформирована Общественной палатой. И реакция оказалась продуктивной. Она повлекла существенные изменения в обеспечении прав военнослужащего, призывника. Она подвела к серьезному анализу причин и возможных выходов из положения.
Общественная палата также высказала свое твердое мнение по поводу Байкала. Не могу сказать, что в полемике по этому поводу участвовали только мы. Раздавались и другие общественные голоса, в том числе и в Академии наук. В результате президент принял очень своевременное решение, которое ликвидировало риск для Байкала при строительстве трубопровода.
Самоуправление против самоуправства
РГ | В 90-е годы, когда председателем Совмина был Рыжков, то тут конфликт у рабочих с директором разгорался, то там конфликт на шахте происходил. Тогда он заметил: "Я не пожарный с ведром по всей стране ездить. Я должен какие-то кардинальные вещи решать...". Скажите, а сегодня ОП не выполняет роль того самого пожарного - сегодня Байкал, завтра Кондопога? Общественная палата только реагирует на то, что где-то что-то прорвется, взорвется? Или для вас есть приоритеты?
Велихов | Мы стараемся реагировать на самые острые вопросы, которые волнуют общество. И за каждым из них - всегда стоят реальные истории, чьи-то судьбы. Следующее наше пленарное заседание будет посвящено местному самоуправлению. Знаете, что я сейчас наблюдаю в деревнях? Если раньше местная власть в значительной степени игнорировала жителей, то сегодня она прекрасно понимает, что сельский сход - это легитимное понятие и что активность самих жителей может привести к очень крупным последствиям: либо будет конфликт, либо надо начинать разговаривать по-другому. Это кажется мне очень важным - чтобы гражданин сам в себя поверил, понял, что может на что-то повлиять.
Вообще самоуправление - очень острый вопрос. К зиме может произойти масса неприятностей, потому что многие из муниципальных образований просто банкроты. Как им платить за электричество, тепло? Часть налогов-то у них забрали и никак их не компенсировали. Или вот, например, в правительстве говорят: все муниципальные образования находятся в районе пешего доступа. А пеший доступ в одной из деревень такой, что нужно ехать на двух автобусах. И старушка, чтобы приехать и оформить какой-то документ, потратит целый день, заплатит деньги, да еще неизвестно, сможет ли она хоть что-нибудь оформить. Поэтому мы не только отслеживаем само законодательство, но и смотрим, что же на самом деле происходит, как эти законы отражаются на гражданах. Мы хотим дать голос реальным людям, которые все это чувствуют на своей шкуре, и организовать диалог между гражданином и властью, причем на всех уровнях. Это, собственно, главная задача Общественной палаты.
РГ | Вопрос от читателя Губачикова из Нальчика: "Проблем с Кавказом будет гораздо меньше в Москве, если на Кавказе не будет такой безработицы. Собираетесь ли вы что-то делать для изменения ситуации?"
Велихов | Проблему безработицы мы также будем обсуждать на ближайшем пленарном заседании. Потому что рабочие места - это как раз вопрос муниципального уровня. Максимальное число рабочих мест создает малый бизнес. Как его поддержать, как уменьшить коррупционное и чиновничье влияние на него? Вот это мы и будем обсуждать.
РГ | Есть еще одна проблема, связанная с местным самоуправлением. Вы знаете, что с 1 сентября у нас изменилось взимание земельного налога. На федеральном уровне определены некие правила, но планку - сколько брать - устанавливают именно на местах. Естественно, во многих регионах это сделали по максимуму, и человеку, имеющему 6 соток, выкатывают счет, например, на 30 тысяч рублей.
Велихов | Но это и есть проблема активности самих людей. Вот в Бутове жильцы подали голос - и в отношении них произошел сдвиг.
РГ | Если бы член Общественной палаты Кучерена туда не поехал, неизвестно, чем бы все закончилось.
Велихов | Конечно. Но также и здесь. Люди, поверив, что их голос будет услышан, будут активнее выступать против решения местных органов. А дальше эти местные органы начнут задумываться над тем, что делают, потому что судьба тоже зависит от выборов.
РГ | Давайте попросим наших читателей, кто столкнулся с этой проблемой, рассказать о реализации земельного налога в его новом варианте. А доклад читателей "РГ" редактор отдела социальных проблем Ирина Невинная представит на очередном заседании Общественной палаты.
Велихов | Я согласен. Это один из ключевых вопросов.
Палата в законе
РГ | Когда палата создавалась, говорилось, что одной из ее задач станет экспертиза уже действующих законов и новых законопроектов.
Велихов | Конечно, да.
РГ | В этой связи как бы вы прокомментировали информацию на сайте Общественной палаты о том, что дважды - 4 июля и 7 сентября - вы, как секретарь Общественной палаты, направляли в Государственную Думу запрос с просьбой предоставить законопроект "Об автономных учреждениях", но документ к вам так и не поступил. Как вообще складываются отношения палаты с нашими законодателями?
Велихов | Мы с самого начала договорились с Думой о тесном взаимодействии. Там идет такая интенсивная череда заседаний, обсуждений и прочего, что нам нужно встраиваться в этот конвейер. При этом сбои, я бы сказал, на формальном основании, конечно, случаются. Как и произошло с законопроектом по АУ. К сожалению, нам его так и не прислали и обсуждение прошло без участия общественности. Но справедливости ради отмечу, что заинтересованные члены палаты, эксперты работали с думскими комиссиями по этому документу и вносили предложения к этому закону. Кроме того, наш голос донесла пресса, и депутаты приняли более мягкий вариант.
РГ | И на сегодняшний день эксперты палаты находят законопроект приемлемым?
Велихов | Понимаете, у нас же нет такого определения - "приемлемый". Потому что почти всегда есть необходимость в каком-то улучшении. И есть возможность поиска компромисса с разработчиками и законодателями. Поэтому, хотя те поправки, что вносила Общественная палата, были приняты, какие-то разногласия, конечно, остаются.
РГ | Н. Виденко из Воронежа спрашивает: "Законопроект об игорном бизнесе застрял в Госдуме. Какие шаги предпринимает Общественная палата России в этом направлении?"
Велихов | Этот законопроект вызвал споры между членами ОП. Долго искали приемлемые решения, наконец, согласовали все предложения. Наши предложения серьезно должны повлиять на текст законопроекта. В настоящее время экспертиза законопроекта от Общественной палаты направлена в Госдуму. Надеемся, что будем услышаны.
РГ | Алексей Фимин из Москвы: "Министр Фурсенко обратился в Общественную палату с просьбой высказаться по поводу преподавания основ православия в школе. Какой вердикт вынесла Общественная палата по его запросу?"
Велихов | Никакого вердикта мы не вынесли: речь здесь может идти лишь о рекомендациях, экспертных оценках. Мы поручили трем комиссиям ОП - по потенциалу нации, по толерантности и по сохранению культурного наследия - изучить и проработать этот вопрос.
РГ | И в результате министр получит из палаты письменный ответ?
Велихов | Думаю, поскольку мы стараемся все делать гласно, открыто, а вопрос и в самом деле острый, скорее, это будут слушания, в которых примут участие и министр, и эксперты в области образования, и представители общественности. Будем искать решение вместе. Задача Общественной палаты России (и мировая практика такова) - не выносить вердикты, не обвинять. Повторюсь еще раз: ее задача - организовывать социальный диалог в государстве между теми сторонами, которые имеют разные точки зрения на происходящие процессы, события, когда нужно эти точки зрения как-то согласовать и привести дело к разумному решению.
РГ | Вопрос про межнациональные отношения Инги Радловой из Тамбова: "В Общественной палате говорили о том, что нет четкой государственной политики в сфере межнациональных отношений, как нет и министерства по делам национальностей. Некому этим заниматься. Так, может быть, Общественная палата готова взять на себя труд по выработке соответствующей программы, идеологии?".
Велихов | Общественная палата, ее функции - организация социального диалога. Мы готовы участвовать в обсуждении, привлекать внимание общественности к острым и важным вопросам. Но не для того создавалась ОП, чтобы заменять собой министерства и Госдуму.
РГ | И еще вопрос нашего читателя. Юрий Плетнер, физфак МГУ: "Как вы относитесь к инициативе нобелевского лауреата Гинзбурга о введении в 5-6 классах факультативного курса истории открытий, изобретений и новаций".
Велихов | Единственное, чего я немножко опасаюсь, если это ввести как обязательный курс, то мы ребят наших вообще перегрузим. А факультативно - почему бы и нет?
РГ | Евгений Павлович, к вам обращается общественная организация, занимающаяся помощью молодым матерям (к сожалению, точнее они не представились): "Предполагается ли в 2007 году выделение грантов для общественных организаций? Можно ли назвать ориентировочный срок начала заявочной кампании?".
Велихов | О сроках мы, конечно, заранее объявим. Тут вся штука заключается в том, что, наверное, это трудно сделать до утверждения бюджета. Потому что вопрос о выделении этих грантов должен подтверждаться строкой бюджета. Думаю, такая наверняка будет, и наверняка это будет более существенная сумма, чем в этом году.
Из академического интереса
РГ | Очень много вопросов вам не только как к секретарю Общественной палаты, но и как к академику. Мантефиль Георгий Дмитриевич из Курчатовского института спрашивает: "Сегодня в отечественной науке практически все ключевые места занимают выходцы из коммерции, которые плохо разбираются в специфике работы научных организаций. В масштабе страны подобная практика чревата тем, что будут ликвидированы целые научные направления, которые сейчас не дают экономического эффекта, но в то же время необходимы для развития страны. Предполагает ли Общественная палата обсудить вопрос коммерциализации науки и ее пределов?".
Велихов | У нас есть Комиссия по интеллектуальному потенциалу. И в рамках этой комиссии мы предполагаем поставить вопрос о развитии фундаментальных исследований в России. Министерство образования и науки и Роснаука занимаются поддержкой инноваций. А фундаментальная наука висит в воздухе. Нам необходимо, чтобы был орган, который отвечает за ее развитие.
РГ | Как вы его себе представляете?
Велихов | Это может быть управление или департамент в Роснауке. Просто должно быть поручение агентству и должны быть программа фундаментальных исследований, крупные проекты и их финансирование.
РГ | В Общественную палату обратилась группа академиков и правозащитников с просьбой защитить ученых, которых обвиняют в неправомерной передаче отечественных технологий за границу. Какова позиция Общественной палаты по этому вопросу?
Велихов | Вопрос-то довольно сложный, потому что процессы уже прошли, суд вынес по ним решение. Сейчас мы работаем над тем, как вообще изменить положение с определением государственной тайны. Что касается этих конкретных случаев... Если предложить амнистию, то это вроде бы неправильно, потому что сами ученые утверждают, что они ничего не нарушили. Может быть, можно решить проблему в порядке прокурорского надзора?
РГ | Евгений Павлович, недавно правительство одобрило поправки в закон о науке, теперь президент академии будет утверждаться президентом страны, а правительство будет утверждать устав. Как, по-вашему, это скажется на работе РАН?
Велихов | Я думаю, положительно. Президент страны всегда так или иначе влиял на выборы президента РАН. И при Ельцине это было. А в советское время ЦК просто решал, кто будет руководить академией.
РГ | Получается, что по сути ничего не меняется. Тогда почему должно стать лучше?
Велихов | Вот смотрите: в 1998 году меня избрали директором Курчатовского института. И положение у меня было такое, что я должен был думать о частных эгоистических интересах того коллектива, который оказался в стенах Курчатовского института, а не о деле. Когда меня назначает правительство, я думаю о деле. И оно меня снимет, если я не буду этого делать. Поскольку Академия наук есть государственное учреждение, живет на бюджет и руководит целым рядом государственных институтов, то ее руководство должно думать только о деле.