- Краткая семичасовая встреча руководителей стран Евросоюза с российским президентом в финском Лахти по своему внутреннему, я бы сказал философскому, значению намного превосходит ее политические итоги, которые уже многократно откомментированы мировой прессой. По существу, это была последняя попытка как бы "вызвать на ковер" Россию, чтобы продиктовать ей условия дальнейших взаимоотношений в экономической сфере.
Для этого лидеры Старого Света провели основательную подготовку: продемонстрировали якобы незыблемое единство европейских стран в отстаивании общих интересов - Германия даже отказалась от выгодного российского газового предложения, - включили в неофициальную повестку дня так называемые болевые точки, вроде Грузии, и даже трагическое убийство Анны Политковской. Наконец подтянули солидную бригаду журналистов, которым, по обыкновению, вменялось в задачу оказывать давление от имени западного общественного мнения.
Итог встречи известен: Россия отказалась ратифицировать Энергетическую хартию, навязанную ей в 90-е годы, требуя равноправных экономических отношений. Однако в стратегическом смысле важнее другое: диалог Владимира Путина с руководителями европейских стран не вылился в форму ультимативных требований и отказов от них, не стал лобовым столкновением интересов, вежливой перебранкой или разговором глухих со слепыми. И в этом проявилось новое качество российской внешней политики, которая, твердо отстаивая интересы страны, в то же время проявляет постоянную готовность к диалогу, к нахождению взаимоприемлемых решений.
Безусловно, это новое качество в немалой степени связано с личностными установками президента России, по Конституции формирующего нашу внешнюю политику. И основная составляющая новых подходов базируется на изменениях статуса России как такового.
Россия начала XXI столетия контрастно отличается от России 90-х годов прошлого века. Дело не только в росте экономических и финансовых показателей, в улучшении стабильности государства и жизни людей. Главное - тенденции. Сегодня каждый новый прожитый день безусловно "работает" на Россию, пусть не так быстро, как всем нам хотелось бы, но, повторюсь, тенденция здесь неоспорима, очевидна. И экстраполируя нынешнюю ситуацию на недалекий завтрашний день, можно с уверенностью говорить о том, что страна наша прочно встала на путь возрождения. И с каждым годом ее внешнеполитические позиции будут укрепляться, все настойчивее будут звучать ее законные требования пересмотреть в целом неравноправные экономические отношения с Западом, сложившиеся в годы нашей слабости.
Именно поэтому Запад отчаянно торопится закрепить соглашения, навязанные еще слабой России. А нам, наоборот, торопиться некуда. И суетиться, сердиться или горячиться тоже незачем.
В качестве примера можно привести не только Энергетическую хартию, но и процесс вступления России в ВТО. Несколько лет назад, еще только вставая на ноги, Россия вожделенно ждала этого события. Но сегодня ситуация в корне переменилась: да, мы хотим вступить в ВТО, но не любой ценой, а только на условиях, выгодных России: если же партнеры в дополнение к экономическим переговорам выдвигают и политические претензии, прикрывая их экономическими, то, что ж, мы подождем. Россия продолжает развиваться уверенно и устойчиво, завтрашний день все равно за нами.
В сильной России внешняя политика все более переплетается с политикой внутренней, экономической, опираясь на ее достижения. Поэтому философия наших действий на зарубежном направлении стала иной. Теперь нас уже не столь страшат так называемые долговременные, "замороженные" международные проблемы. С течением лет влияние России на их разрешение будет только возрастать. Кроме того, произошло заметное расширение сферы российских геополитических и внешнеэкономических связей. Поворот газонефтяных потоков на Восток в направлении Китая, Японии, Индии сделал наши позиции на мировой, в том числе европейской арене более сильными, в принципе исключающими диктат потребителей топливных ресурсов.
При всем этом Россия ведет себя в международных отношениях истинно по-джентльменски. Мы четко соблюдаем все договоренности относительно газовых поставок в Европу и не намерены пересматривать явно невыгодные для нашей страны проекты, основанные на разделе продукции, требуя лишь более четкого соблюдения протоколов относительно охраны окружающей среды и привлечения к работам российских специалистов, использования российской техники. С точки зрения внешнеэкономической деятельности на неформальной встрече в Лахти Россию не в чем было упрекнуть, потому-то и понадобились уже набившие оскомину дополнительные аргументы, связанные с якобы ненадлежащим внедрением западных демократических стандартов.
Но в свете общей и в целом позитивной ситуации, складывающейся в отношениях между Россией и Европой, все явственнее встает недоуменный вопрос о причинах европейского недоверия к России, о нежелании европейцев "пускать" в свою экономику Россию, причем на идеально рыночных условиях. Почему европейский бизнес вправе претендовать на покупку крупнейших российских месторождений сырья, а российскому бизнесу путь в высокотехнологичные отрасли экономики Европы пока еще заказан? Об истинном партнерстве идет речь или же кому-то захотелось навечно закрепить за Россией статус поставщика ресурсов и доить ее недра?
Настроения "холодной войны" и 90-х годов еще не выветрились из менталитета некоторых западных политиков, пока не способных принять во внимание огромные перемены, произошедшие в России после 2000-го года, и те тенденции, которые определят завтрашний день нашей страны. Это отчетливо ощущается и в Совете Европы, где сейчас завершается российское председательство в Комитете министров, и в его Парламентской ассамблее (ПАСЕ), где нам постоянно приходится сталкиваться с предвзятостью по отношению к России.
Что делать в этих условиях? Как вести внешнеполитическую линию?
Скажу откровенно: хорошо зная наших недоброжелателей из ПАСЕ, я понимаю, что никакими здравыми аргументами переубедить их невозможно, потому что на самом-то деле они все понимают и действуют исключительно из антироссийских политических соображений. Мне более двадцати раз приходилось выезжать в Чечню с небезызвестным лордом Джаддом и Ko, на месте показывать евроколлегам, что там происходит в действительности, они соглашались, кивали головой, но, делая очередной доклад в ПАСЕ, все выворачивали наизнанку. И тем не менее российская парламентская делегация из года в год вела затяжную, вязкую борьбу по каждому несправедливому пункту того или иного решения Ассамблеи.
Смысл происходящего в Страсбурге во время сессий ПАСЕ становится все более понятным рядовым россиянам. Между тем наши действия лежат в том общем русле российской внешней политики, которое очень отчетливо обозначилось в Лахти. Я бы даже сказал так: именно в Лахти то философское наполнение нашей внешней политики, о котором сказано выше, оформилось окончательно, стало очевидным, понятным для посвященных и просвещенных руководителей Запада.