На премьерный показ фильма Павла Лунгина "Остров" в Воронеж приехал актер, исполнивший в нем главную роль («праведного грешника» отца Анатолия), - Петр Мамонов. Поэт, музыкант, герой андеграунда 80-х. Общение Мамонова со зрителями и журналистами больше походило на проповедь сознающего свою человеческую греховность миссионера: люди, давайте оглянемся окрест и изменим себя и мир к лучшему…
Петр Мамонов | Я сегодня утром встал и думаю: дай-ка попробую ни разу не произнести слова «Я». Выдержал только пять минут, а потом поперло «я-я-я». И это при том, что я не считаю себя человеком безвольным. Все она, гордыня, у кого-то больше, у кого-то меньше…Я сейчас почти ничего не говорю от себя - просто начитался умных "старичков"и стараюсь у них учиться. Потому что тот, кто долго прожил, почувствовал и пытался осмыслить это странное несоответствие: чем дольше живешь, тем жить труднее. Не потому, что больше появляется забот, а просто счастья становится меньше… Вот сейчас на встречах со мной собирается много народу - восхищаются, интересуются, но надо понять, что лично мне это ничего не прибавляет. Да, любовь людей - очень важна, но это важное происходит в зале во время просмотра фильма. Часто спрашивают, понравился ли мне фильм. Ну не надо об этом! Работа сделана - зачем ее комментировать? Давайте зададим другой вопрос: а понравились ли мы сами себе, посмотрев это кино? Хорошо, если мы себе в чем-то не понравились. Хотя бы потому, что пока диагноз (тщеславие, гордыня, прелюбодеяние) не поставлен, нельзя начать лечение.
Российская газета | Вы ожидали, что фильм будет иметь успех?
Мамонов | Конечно. Когда мой старый товарищ Павел Лунгин позвал меня на эту роль, я - как всякий грешный человек - сомневался: как же мне играть такого святого «продвинутого» старца? Пошел к своему духовнику: отец Владимир, как быть? Он мне сказал, что это моя работа, и я должен ее сделать. Я ее и сделал как мог.
Работа была напряженная не столько в физическом, сколько в эмоциональном плане. Считаю, что очень удачной получилась сцена исцеления бесноватой - без нее не было бы такого эмоционального удара. Перед тем как играть эту сцену, я долго молился, меня просто трясло от волнения. Много раз там, на берегу Белого моря, мы плакали - каждый о своем, кто как умеет. Плач он бывает или о своих грехах, или от умиления, плач полезен, его не надо стесняться.
Одна просьба: не надо к "Острову" относиться как к фильму о православной вере. И не надо воспринимать его как знамя, с которым надо идти по дороге к сильной и великой Руси. Это просто кино о людях, которые выбрали свой путь. И люди-то все разные: в том же монастыре интриг хватает…
РГ | Вот мы просмотрели фильм, вышли из зала - услышали вас, и возникло ощущение "продолжения экранного образа"…
Мамонов | Сразу оговорюсь: житие отца Анатолия не совпадает с фактами моей биографии, и главное "несовпадение" в том, что у меня не было упорного труда на поприще духовной жизни. Я вот сейчас сижу в благодушном настроении, потому что приехал в Воронеж - город, где меня всегда хорошо встречали, а вот встанет вдруг кто-то и отхлестает меня по лицу, плюнет в меня - вот, мол, тебе за все грехи твои… Так я вторую щеку точно подставлять не буду - дай Бог, не убью обидчика стулом. Я, например, не способен долго ухаживать за больными. Я не умею жить так светло и чисто, как мой герой.
РГ | Вам было приятно получить приз за лучшую мужскую роль на Московском кинофестивале?
Мамонов | Я воспринял награждение достаточно спокойно, поскольку знаю цену "медным трубам". Мне, кстати, после того как пошло признание фильма, один пожилой священник сказал: "Петр, сейчас у вас начнутся большие искушения - берегитесь".
РГ | Вы сказали, что ваша биография не совпадает с "житием" героя, но одно совпадение все-таки бросается в глаза: вы, как и он, поселились на своем "острове" - в глухой подмосковной деревеньке.
Мамонов | Да, но это не стоит принимать за отшельничество. Просто так случилось, хотя на самом деле ничего случайного не бывает: такова доброта нашего Бога, который дает человеку те самые условия, в которых он может спасти свою душу. Я родился и всю жизнь прожил в центре Москвы, и однажды, когда мне было уже 44 года, двоюродный брат говорит: есть участок в Подмосковье - съезди посмотри. Я ему ответил: зачем мне это - я до мозга костей городской человек. Приехал, увидел всю эту красоту, да так там и остался. Там и вера пришла. Там задумался о том, что вроде бы многое я в этой жизни сделал, у меня отличные дети, но жить почему-то не хочется. Почему? Потому что душа человека создана Богом и чего туда ни кидай: любовь к женщине, детям, работу, все равно будет пусто - это пустота может заполниться только Богом. Отсюда наша тоска и уныние, когда, казалось бы, видимых причин к переживаниям нет. Я никого и ни за что не агитирую - просто рассказываю, как это было у меня.
Что же касается совпадений, то они действительно есть - во внутренней жизни моей и моего героя. Эти совпадения можно найти в жизни всякого человека, который выбрал путь веры. Просто один сделал по этой дороге пятьсот шагов, другой - пять.
РГ | Где бы вы хотели еще сняться?
Мамонов | Хотелось бы сняться в каком-нибудь качественном - в лучших традициях жанра - гангстерском фильме. Но, к сожалению, такую роль мне пока не предлагали. Предложили вот роль старика Хоттабыча, я поначалу обрадовался, а потом сценарий оказался какой-то интерактивный. И так как режиссер был упертый, то ничего у нас не получилось. Вообще хотелось бы получать больше хороших сценариев, тогда появится возможность делать качественное кино. Потому что качественного у нас сейчас немного - особенно на телевидении. Считаю, что надо неустанно долбить наше ТВ, поставляющее нам развлечения сомнительного качества. Мы почему-то смотрим все это дурновкусие и молчим. Хотя должны бы уже были завалить редакцию возмущенными письмами - если бы каждый из нас написал хотя бы два письма в день, там захлебнулись бы уже в наших посланиях и стали бы больше внимания уделять качеству. Один пример: в Москве есть такой замечательный проповедник - протоирей Дмитрий Смирнов, у одной из его прихожанок случились преждевременные роды, мальчику было два дня - его крестили, имя дали, но он умер. А в роддоме матери отказались отдавать тело - говорят, это плод, а не тело. Отец Дмитрий понял, что на руководителях роддома где сядешь, там и слезешь, и он предложил им такой выбор: или они будут ежедневно получать две тысячи писем в день от общественности и еще столько же будет уходить в различные инстанции, или немедленно отдадут матери тело. Так как сотрудники родильного дома хорошо знали отца Дмитрия и знали, что он выполнит свое обещание, то отдали тело ребенка. Это показательный пример, который свидетельствует о том, что каждый из нас может внести свой посильный вклад в улучшение мироустройства.