Российская газета: Почему вы решили пойти в политику?
Раймонд Паулс: Не скрою, что я в Латвии человек известный. Мои поклонники за меня и проголосовали. Я представляю Народную партию, которая и победила на этих выборах.
На самом деле я не хотел становиться депутатом. Этого захотели другие...
РГ: Вы намерены как-то помочь русскоязычному населению Латвии через свою работу в парламенте?
Паулс: Я считаю, что проблемы национальных меньшинств в Латвии напрямую связаны с трагическим прошлым нашей страны. Чтобы их положение улучшилось, наши власти должны раз и навсегда провести жирную черту под историей страны. Нельзя все время оглядываться на историю.
Я убежден, что русскоязычное население должно натурализоваться и получить право голоса на выборах, чтобы хоть как-то влиять на свою жизнь. Но правые политики в нашей стране боятся, что натурализовавшиеся русские приведут к власти совсем других политиков, тем самым отстранив от власти нынешних правителей.
Проблема русскоязычного населения заключается еще и в том, что многие из них не хотят учить латышский язык. А власти страны считают, что все граждане должны знать государственный язык, иначе он умрет. Нас, латышей, осталось полтора миллиона. Латышский язык находится под сильным влиянием русского и английского языков. Поэтому правительство пытается его сохранить, заставляя всех его учить.
Я считаю, что мы, депутаты, должны предоставить право голоса русскоязычному меньшинству голосовать хотя бы на муниципальных выборах. Ведь они платят налоги, работают и живут здесь. Условия их жизни противоречат всем правилам, существующим в Европе.
Я всегда выступал за хорошие отношения с Россией. Ваша страна очень богатая и может скоро стать очень сильной. Нам с вами нужно дружить.
РГ: Вас жестко критиковали за то, что, будучи министром культуры Латвии, вы закрыли русский театр. Почему вы тогда так поступили?
Паулс: В свое время ТЮЗ гремел в Латвии. Но потом настали тяжелые времена. Театр посещали единицы зрителей. Наше министерство потребовало реорганизации труппы. В то же самое время выяснилось, что театр находится в здании старой баптистской церкви. Местные религиозные деятели требовали, чтобы мы вернули им помещение.
Мы создали другой театр, пригласили туда артистов из ТЮЗа. Но они затеяли шумиху, отказались уходить. Меня называли фашистом. Но я считаю, что все это надуто. Ведь благодаря мне был сохранен Театр русской драмы. Об этом все забыли.
Я хочу еще раз подчеркнуть, что ТЮЗ в Латвии умер. Его пришлось реорганизовать. Хотя это указание все восприняли как приказ закрыть театр.
РГ: Вы собираетесь снова стать министром культуры Латвии?
Паулс: Нет. Не дай бог!
РГ: Не помешает ли политика вашему творчеству?
Паулс: Я отпраздновал страшный юбилей. Мне уже 70 лет. Но я регулярно работаю с местными театрами. Совместно с российскими актерами создаем музыкальные программы. Я часто выступаю в качестве пианиста. Но теперь все реже пишу музыку для песен.
В целом я очень доволен жизнью. У меня сложилась успешная творческая карьера. Мне повезло с женой. У меня есть дочка и две внучки.
РГ: Это правда, что ваши внучки живут в Москве?
Паулс: Да, они там учатся. Муж моей дочери работает в российской столице в известной авиакомпании. Поэтому вся семья переехала следом за ним в Москву. Мои внучки учатся в хорошей американской школе. Они свободно говорят по-английски, по-русски и по-французски. Я доволен тем, что они там учатся. Эта школа готовит молодежь к поступлению в самые престижные вузы.
Мои внучки бывают в Латвии три-четыре раза в год. На радость их родителям мы забираем их к себе на лето.
РГ: Поддерживаете ли вы какие-то отношения с Аллой Пугачевой и Лаймой Вайкуле?
Паулс: У нас нормальные отношения. Но раньше мы чаше встречались, у нас были совместные выступления. Я часто бывал у Аллы дома.
А теперь у меня своя жизнь, а у Пугачевой и Вайкуле - своя. Летом на "Новой волне" мы встречались. Поговорили, как пожилые люди, о своих детях и внуках, о своих радостях и невезениях.
Иногда я предлагаю им новые песни. В свое время я довольно много помог Пугачевой в начале карьеры. И у нас до сих пор сохранились дружеские отношения. Я по-прежнему восхищаюсь ею как певицей. Она выходит на сцену, и все сразу встает на свои места. Она - профессионал высочайшего уровня в отличие от многих людей из ее окружения.
Вообще у меня нет друзей. Я живу замкнуто с женой. У нас в Риге свой дом, свое хозяйство, есть дача в Юрмале. Я являюсь достаточно состоятельным человеком.
РГ: Сколько лет вы живете со своей женой?
Паулс: Уже 45 лет. Для творческих людей это является немыслимым рекордом. Многие считают меня ненормальным и даже больным. Но меня не волнует, что думают другие.
Моя жена - русская из Одессы. Мы познакомились на концерте. Она сразу бросилась мне в глаза. Я оценил ее красоту и ум. Она и сейчас умеет держаться и стильно одеваться.
Мы нашли правильную форму общения друг с другом. То, что мы сохранили наш брак, является ее заслугой. Из-за работы я бываю нервным. Но моя жена умеет этого не замечать. У нас никогда не бывало сильных конфликтов. Мы, конечно, ссорились, но по мелочам. Например, я люблю дурацкие глупые фильмы, боевики. А она предпочитает смотреть умные интеллектуальные фильмы. Из-за этого мы иногда и ругаемся.
РГ: Что вы больше всего цените в современных женщинах?
Паулс: Я не скрываю, что мне приятно смотреть на хорошо одетую стильную женщину. Но после первых минут любования поднимается второй аспект - ее ум. Бывает, что после нескольких минут общения вся красота куда-то испаряется из-за скучности суждений или даже их полного отсутствия.
Иногда я встречал не очень симпатичных женщин, но мне было с ними безумно интересно разговаривать. Главное для меня - найти золотую середину между умом и красотой.
РГ: Вы часто вспоминаете ту нацболку, которая запустила в вас тортом?
Паулс: Нет. Я думаю, что могу уйти из "Новой волны" в любой момент, если что-то там пойдет не так. Ведь, кроме торта в лицо, я там ничего не получил.
Тот случай был неожиданный и противный. Но мне пришлось все это проглотить.