Теоретически налоговые органы и сегодня знают, какие доходы получают чиновники в погонах и без, но исключительно в пределах официальной зарплаты. При этом многие бестрепетно живут совсем на другие деньги. Секрет их спокойствия прост - машины, гаражи, квартира и дача оформлены на жену, тещу и прочих родственников. А тем декларации не писаны. Пока.
Проект закона по борьбе с коррупцией полтора года назад был рассмотрен депутатами в первом чтении, затем его отправили на доработку. Вчера в Комиссии Госдумы по противодействию коррупции корреспонденту "РГ" сообщили, что в законопроект необходимо внести много поправок и изменений, которые готовятся почти всеми думскими комитетами.
В числе первоочередных поправок - положения о том, что доходы госчиновников, сотрудников милиции и спецслужб, судей, прокурорских работников, а также членов их семей должны ежегодно декларироваться. Декларации должны будут сдаваться в налоговую службу и внутри ведомства, чтобы их в любое время могла проверить служба собственной безопасности или специально созданная контрольная комиссия.
Депутат Государственной Думы (фракция "Единая Россия"), президент Национального инвестиционного совета Александр Лебедев считает, что для повышения эффективности борьбы с коррупцией недостаточно одной лишь публикации деклараций о доходах и имуществе госчиновников и членов их семей. По его мнению, необходимо прекратить практику, когда должностные лица фактически руководят бизнесом. И разобраться с тем, что происходит в госкорпорациях, которые "занимают командные высоты в экономике".
- Фактически сегодня мы имеем ситуацию, когда ведущие отрасли контролируются госкомпаниями, а менеджмент этих компаний распоряжается доверенными ему активами как своей собственностью, - сказал Лебедев. -
Чтобы ликвидировать эту питательную среду коррупции, депутат предлагает ввести особые меры контроля за компаниями с госучастием. В числе мер - включить в список обязательных "декларантов" не только госчиновников, но и руководителей тех компаний, в которых контрольный пакет акций принадлежит государству. А также их ближайших родственников.
В МВД корреспонденту "Российской газеты" рассказали, что в Уголовном кодексе РФ определено 11 составов должностных преступлений, связанных с исполнением должностных полномочий. Однако законодательно не только не закреплен перечень статей УК коррупционной направленности, но и само понятие "коррупции".
В милицейском ведомстве уже создали координационную группу по борьбе с коррупцией. Такие же рабочие группы сформированы в каждом федеральном округе и субъекте Федерации под личным руководством начальников управлений. При этом каждый начальник несет персональную ответственность за результаты работы.
Специализированное подразделение по контролю за чиновниками и прокурорскими создано в Генпрокуратуре.
Предложение о такой антикоррупционной мере как создание единого следственного органа под крылом Генпрокуратуры, прозвучавшее на совещании в Кремле из уст спикера нижней палаты парламента, в самой Генпрокуратуре пока не комментируют, что вполне понятно. Но если заглянуть в историю вопроса, то можно предположить, что оно возникло не спонтанно.
Идея объединить следствие всех правоохранительных органов в единый Следственный комитет владеет умами реформаторов на протяжении последних пятнадцати лет. Впервые ее предложил еще Генпрокурор Союза ССР Николай Трубин в начале девяностых. Но осуществить задумку не так просто. Кстати, по такому пути пошли после известных реформ в Болгарии и Казахстане. В той и другой стране эксперимент провалился, утверждают эксперты. По их мнению, если создать у нас такой же вневедомственный орган, то первой его проблемой станут кадры. Следователи Генпрокуратуры - это своего рода элита, "важняки", они вряд ли захотят переходить неведомо куда. Следствие ФСБ - тоже специфическое подразделение со своим кругом подследственных вопросов и положением, в том числе материальным.
Другое дело, если такой орган будет создан в Генпрокуратуре. "Важняки" останутся на своих местах, а для других следователей переход в ведомство, координирующее работу всех правоохранительных органов, окажется даже престижным. Возглавит объединенное следствие первый замгенпрокурора, но назначаемый Советом Федерации по представлению президента, то есть фактически почти на равных с Генеральным, что придаст новой структуре известную самостоятельность. Пройдет какой-то срок ее становления и приставку в должности "первый зам" можно будет упразднить, сделав Следственный комитет органом, неподконтрольным никому из силовиков.
Таким образом, нынешнее предложение вполне можно рассматривать как первый шаг в двухэтапном становлении общегосударственного следствия. То, что оно прозвучало из уст Бориса Грызлова, в недавнем прошлом министра внутренних дел, хорошо знакомого со следствием, тоже говорит о неслучайности такой посылки. Была ли эта идея предварительно обговорена с Генпрокуратурой - неизвестно. Но если нет, то это придется сделать, потому что ответственность за успех перемен и работу нового органа ляжет целиком на ее плечи. А как новый орган в итоге будет называться - Следственный комитет или Федеральная служба расследований, вопрос уже чисто технический.