Это очень неожиданное кино. После масштабных "Своих" на этот раз известный режиссер добровольно "заточил" себя в павильоне в 20 квадратных метров. И пару месяцев снимал унитазы, ведра, тупых бандитов, упитанных клубных дев и синюшных наркоманов. Причем, по словам Месхиева, исполнителя одной из главных ролей Федора Бондарчука "таким, как в "Семи кабинках", не видели никогда". Накануне премьеры с режиссером встретился наш корреспондент.
Российская газета | Дмитрий, вы довольны тем, что получилось?
Дмитрий Месхиев | Я никогда не бываю доволен. После завершения каждого своего фильма мне кажется, что все получилось не так, как я хотел. Мне все не нравится. Впрочем, на мой взгляд, у творческого человека так всегда и должно быть...
РГ | Многих удивило, что после батальных сцен в "Своих" вы взялись за комедийный молодежный проект.
Месхиев | И что, мне теперь всю жизнь снимать сражения?! Нет, сейчас у меня была цель снять молодежную картину, которая была бы интересна и среднему поколению, то есть основному зрителю, который сегодня ходит в кино. "Семь кабинок" - это типичная человеческая история с элементами криминальной комедии.
РГ | Криминал-то вам зачем потребовался?
Месхиев | Ну а как еще можно заинтересовать зрителя, если действие происходит в замкнутом пространстве? А криминальные истории зрителю нравились во все времена. И я ничего дурного в этом не вижу. Более того, я такого кино не снимал, мне интересно было попробовать. И я решил: раз мне это интересно, что же мне не позволить себе, любимому, сделать такое кино? Конечно, я рисковал: а вдруг не получится?! Но лучше рисковать, чем топтаться на месте.
РГ | Теперь у вас очередной риск: вы решили снять фильм о Степане Разине?!
Месхиев | Да. Но это уже серьезный проект. Его нужно долго готовить, долго снимать. Пока я изучаю историю, будущих персонажей и торопить себя не хочу. Полагаю, что фильм выйдет на экраны не раньше, чем через два с половиной года.
РГ | А почему вдруг бунтарь и атаман Степан Разин?
Месхиев | Да потому что мне крайне любопытен этот персонаж - очень неоднозначный, очень странный. Мне интересен путь прохождения человека от желания помочь людям к испепеляющей жажде власти.
РГ | И вы думаете, что этот фильм будет успешным?
Месхиев | А как же! Это же исторический блокбастер, в котором будут и взятия городов, и битвы на полях сражений, и разделенная и неразделенная любовь... Я хочу теперь снимать кинофильмы, рассказывающие об определенных вехах истории нашей родины.
РГ | Не так давно я беседовала с одним из ваших коллег-режиссеров, который глубоко убежден, что у России не так много чем можно гордиться. Разве что классической литературой, классическим балетом и музыкой. Что можно добавить - только достижения в космосе?!
Месхиев | Не согласен. Я считаю, что можно гордиться уже тем народом, который живет в этой стране. Народом, который создал ту самую классическую литературу. И я не уверен в том, что образование является мерилом и критерием человеческого осознания. Меня самого воспитала неграмотная деревенская женщина, которая толком не знала, кто такой Петр Первый или Достоевский. Но это не значило, что она была плохим и неумным человеком.
В нашей стране много умных людей. Может быть, не очень образованных. Но плохо судить о человеке только по тому, что он чего-то не знает, я считаю необоснованным.
Я патриот своей родины, как бы пафосно это ни звучало. Ее недостатки и ужасы меня не смущают. Ну да, распутица ужасная, дороги плохие, я это чувствую на себе, когда с друзьями вытягиваю машину почти каждую охоту из луж, снега или оврагов. Но в этом я нахожу поэзию. А многие хорошие режиссеры видят в этом ужасы. Однако в России дороги были плохие всегда. И, наверное, мы не доживем до заасфальтированной страны, но и слава богу. Приезжая за границу, я захожу в лес и у меня создается ощущение, что я попал в лес искусственный. Там все неживое. Когда я иду по заасфальтированным дорожкам между деревьями, то мне это не нравится. Я хочу идти по тропинке. С ямами, лужами, поваленными деревьями. Такое мне больше по душе.
РГ | Вы, городской человек, любите русскую деревню?
Месхиев | Да, ведь я вырос в глубинке, под Псковом. И с тех пор люблю деревню. Там тихо, спокойно. Совершенно другой ритм жизни, другие взаимоотношения, другое общение. И там в душе происходит самый настоящий катарсис. У меня теперь тоже есть дом в деревне. Не трехэтажный особняк, а небольшой и обычный, разве что с туалетом, душем и горячей водой. Иногда возникают мысли: хорошо бы сюда иногда переезжать на полгода.
РГ | Скучно же.
Месхиев | Да ничего подобного. Вы что? На сколько бы дней я ни приехал в деревню, мне не хватает времени - там такая масса возможностей и занятий. Можно заняться домом, можно пойти порыбачить, можно пойти за грибами, можно пойти на охоту. Охота - это вообще особая жизнь, которая мне очень нравится. Невозможно объяснить, сидя в кабинете, в чем ее романтика. Зачем надевать эти неудобные сапоги, брести по колено в воде, уставать, терпеть лишения, дождь, снег, ветер... А это ощущение особой, лесной красоты, тишины, одиночества, только где-то вдалеке лают собаки - такое навевает поэтическое настроение!
РГ | Почему тогда при подобной романтичности вы помимо кино переключились на ресторанный бизнес?
Месхиев | Помимо кино это, пожалуй, то, что мне наиболее интересно. Во-первых, это хороший бизнес - более или менее честный. Во-вторых, это не тот глобальный бизнес, на который надо тратить все время в жизни. Но это хороший заработок. Я не хочу, чтобы вся моя жизнь зависела только от кинематографа. Я уже переживал в кинематографе очень тяжелые времена и уже достаточно напуган, мне хочется себя защитить. В-третьих, кормить людей интересно, особенно кормить вкусно.
Создание хорошего ресторана - это творческая история. Как и в кино, придумывается некая концепция, которая обрастает огромным количеством придумок, касающихся собственно кухни, интерьера. Мне это близко. Сейчас так сложились звезды, что я могу позволить себе создание целой ресторанной сети. У нас хорошая компания партнеров, среди которых есть профессионалы, и очень серьезные.
РГ | А какова ваша роль - "креатив" и создание атмосферы?
Месхиев | Да, я могу придумывать и продумывать некие творческие нюансы и просто понимаю толк в еде. У нас зачастую ресторанным бизнесом неправильно занимаются. Большинство петербургских ресторанов, во-первых, с плохой кухней, качество которой совершенно не соответствует цене. А во-вторых, 90% интерьеров наших ресторанов вызывают ощущение, что они созданы в 93-м году. Тогда много возникло ресторанов с полукупеческим каким-то пошлым духом, помпезные, с большим количеством цветов, бассейнов, фонтанов. Много банальностей - почему если кухня русская, то ресторан должен быть оформлен "а-ля рюс", со всеми этими деревянными лавками, матрешками? А если это "стейк-хаус", то почему надо вешать колеса от кибиток и ставить каких-то ковбоев? У нас в Петербурге до революции было огромное количество ресторанов, виды интерьеров которых сохранились. Ресторан - это как фильм. Можно слепить что-то по трафарету, стандартное. А можно, и нужно, подойти к этому бизнесу творчески.
РГ | Для вас много значат привычные вещи?
Месхиев | Да, много. Каждый человек - для придания большей уверенности в жизни - окружает себя "своими" вещами. Для кого-то это музыкальная аппаратура последнего поколения с каким-то невероятным звуком, для кого-то - супермодные джинсы, для кого - "Rolex". А кому-то нужно для ощущения защищенности знать, что у него в загашнике лежат спрятанные деньги.
РГ | И поэтому вы предпочитаете работать со своей актерской компанией?
Месхиев | Да, но это не значит, что я не смотрю на других артистов и буду упираться и отказываться снимать фильм только потому, что в него некуда всунуть моего любимого Хабенского. Конечно, со своими артистами мне приятнее всего работать. С теми, с кем я могу разговаривать на одном языке, с теми, кто меня хорошо понимает, кому не надо в процессе съемок ничего разжевывать, рождаются какие-то свои шутки, свои приколы, свои отношения. Мне нравится, когда актер приходит ко мне и говорит: знаешь, я придумал, что мой персонаж будет вот так ходить, вот так говорить, вот так смотреть. А я ему отвечаю: "Супер! Это годится!" Или наоборот: "Знаешь, старик, очень здорово ты все придумал, но это не то". И я знаю, что он не обидится на меня.
РГ | После того как вы стали еще и ресторатором, наверняка научились лучше считать деньги. Это помогает в еще одной вашей ипостаси - продюсировании фильмов?
Месхиев | Конечно. Но я все равно никогда не жадничаю, поскольку прекрасно понимаю, что от излишней экономии страдает качество картины. А я бы хотел выпускать качественную продукцию, чтобы потом не говорили, что Месхиев украл половину денег и выпустил кусок дерьма. Знаете, как известно, деньги кончаются, а стыд остается.
Но финансовые и творческие таланты для продюсера еще не все. Успех телепроекта может зависеть даже от психологической и эмоциональной ситуации в стране. Какой-то фильм, если бы его показали в мае, а не в сентябре, произвел бы фурор. Но его поставили в эфир осенью, и это решило его судьбу. Нюансов множество, поэтому заранее предсказать успех или провал сериала практически невозможно.
А бывают провалы и из-за неправильно адресованного кино. Почему у нас мало телевизионных фильмов про молодежь? Потому что продюсеры боятся, что это никто не будет смотреть. Основная ТВ-аудитория - это все-таки люди среднего и преклонного возраста.
РГ | Бабушке неинтересно кино про внука?
Месхиев | Может быть, и интересно. Но дело в том, что такие эксперименты слишком дорого стоят. Чтобы на них пойти, нужно сильно рискнуть. Однако продюсеры идут на риск неохотно. Ведь телевизионное движение в России только-только делает первые шаги, ему всего лишь лет пять - шесть. И продюсеры, конечно, иногда тыкаются, как в темной комнате.
Поверьте, мы сейчас как будто заново учимся ходить. Естественно, делаем ошибки, спотыкаемся. И те, кто создает кино, и те, кто его прокатывает, и те, кто смотрит. У нас идет становление кинорынка, кинобизнеса. Более-менее снимающих режиссеров моего поколения можно по пальцам пересчитать. На довольно длительный срок была прервана связь поколений. Более 10 лет кроме меня и еще 5-8 режиссеров и не было никого. У меня даже появлялось ощущение, что после нас российское кино вообще закончится. Слава богу, сейчас начали появляться новые молодые режиссеры, драматурги.
РГ | Вы рассчитываете на популярность российского кино на Западе?
Месхиев | А зачем нам Запад? У нас свой колоссальный "русскоговорящий" рынок. И стремиться к тому, чтобы наших звезд узнавали в Америке, это ненужная утопия. Не могу сказать, что не хочу, чтобы мое кино смотрели в мире. Конечно, это было бы неплохо. Но это не глава угла, скажем так. Главное, на мой взгляд, чтобы наше кино смотрели у нас.