Минтимер Шаймиев | А куда деваться, если тебе 70 лет? Но у меня такое чувство, как будто юбилей мой, а годы не мои.
РГ | Какое событие начиная с 1991 года, когда вы заступили на пост президента Татарстана, наиболее памятно вам?
Шаймиев | Я тогда был председателем Верховного совета республики и власти мне хватало. К учреждению поста президента Татарстана, честно скажу, был не готов. Это произошло как бы в пику тому, что в России была введена должность президента страны. Тогда в республике на подъеме были национальные движения, их представители имели большинство голосов в нашем парламенте. Это по их настоянию был учрежден пост президента Татарстана и (опять же как бы в пику) после принятия Российской Федерацией Декларации о государственном суверенитете была принята Декларация о государственном суверенитете Татарстана. Учредили все одним махом. В результате мы с Борисом Николаевичем Ельциным избирались в один день. Но случилось так, что он не набрал нужного количество голосов, а я был избран сразу.
Никогда не забуду того времени, когда татарская часть населения заговорила о полной независимости. Тогда у русских появилась в глазах тревога. Знаете, как больно мне было? Они хотели мне верить. И я обещал, что постараюсь удержать ситуацию и сохранить одинаковое отношение ко всем независимо от национальности.
Помню, к нам приехал Борис Николаевич Ельцин, как знамя нашей демократии, уверенный в себе. Увидел народ на улицах: все выступали за независимость. Он быстро сориентировался и произнес свои знаменитые слова: "Возьмите себе столько суверенитета, сколько сможете проглотить". Не знаю, что могло произойти, скажи он тогда другое. Настолько тогда все серьезно было. Чтобы правильно оценить значение тех слов Ельцина, нужно было быть на его месте, в то время и в той ситуации. Договор 1994 года для нас был судьбоносный.
РГ | Вот сейчас Татарстан и федеральный центр опять подписывают договор, но уже в новых условиях. Некоторые политики в Москве усомнились в целесообразности такого документа.
Шаймиев | Это абсолютно конституционная норма. В договоре нет ничего такого, что выходило бы за рамки Конституции Российской Федерации. Для нас документ носит не формальный характер. Мы не ставим в нем, как раньше, вопрос собственности. Собственность распределена. Но есть специфические вопросы, например, вопрос языка. Я считаю, президент Татарстана должен знать оба государственных языка республики независимо от того, русский он или татарин. Эта норма записана в договоре. Если ты претендуешь на пост руководителя и уважаешь народ, который ты хочешь возглавить, - учи языки. Тем более что у нас есть все условия. Татарский язык преподают сейчас уже в детском саду. Мне говорят: это нарушение прав человека. А разве человек, приходящий к власти, не владеющий одним из государственных языков, не нарушает права половины населения республики?
А что не устраивает в вопросе о вкладыше в паспорта? В Советском Союзе была в них запись на двух языках - русском и языке союзной или автономной республики. И на татарском тоже. Ни у кого это вопросов не вызывало и вдруг находятся политиканы, которые против. Но кто имеет право менять мое имя, данное мне моей матерью, его написание (в нем есть буквы, которых нет в русском алфавите). Почему изначально должны нарушать мои права? Да и что мы от этого теряем? Федеральный центр от шагов навстречу станет более привлекательным. Сегодня об этом говорю я, а завтра, когда экономическая ситуация стабилизируется и мы будем жить в демократическом обществе, эти вопросы возникнут у всех.
Мы говорили о принципиальных для нас вопросах, которые относятся к нашим исключительным полномочиям, и они должны стать частью договора и быть приняты во внимание. Хорошо, что сейчас президентом страны является Владимир Владимирович Путин. Такой порядок, что он предлагает парламенту кандидата в президенты Татарстана. Он с пониманием относится к этим моментам и обязательно учтет пожелания. Так что нарушений никаких не будет. Но это же не правило, времена могут поменяться...
Есть очень важный фактор в пользу необходимости договора. В свое время Татарстан и Чеченская Республика не подписали Федеративный договор. Пришло время восстановить баланс.
РГ | Но в договоре есть и другие спорные, на взгляд отдельных политиков, моменты...
Шаймиев | Ничего из ряда вон выходящего, повторяю, там нет. Мы же не просим менять нам налоговую базу. Но должны иметь возможность регулировать такие специфические вопросы, как сохранение окружающей среды и другие. Поэтому мы записали в договоре, что правительства России и Татарстана будут совместно рассматривать все вопросы, связанные с экономическими, экологическими, культурными и иными особенностями республики и, если потребуется, выступать с соответствующей законодательной инициативой. Для нас это принципиально важно.
РГ | Вы возглавляете рабочую группу Государственного совета страны, занимающуюся выработкой предложений по одному из самых важных приоритетных национальных проектов "Доступное и комфортное жилье - гражданам России". Какие проблемы, на ваш взгляд, пока не поддаются решению?
Шаймиев | Приоритетные национальные проекты - это действительно благие дела, ответ на самые жгучие вопросы населения. После Никиты Сергеевича Хрущева, его реформ жильем мы так масштабно еще не занимались. Планы были, но они не выполнялись. Сейчас многое реально делается. Есть поддержка. Задействованы ипотека и программа доступного жилья. Больше вводится жилья.
Но вся сложность в том, как сделать жилье доступным. Тут придется думать и минфину, и минэкономразвития, и другим. Говорят, что рынок сам расставит все по местам. Но тогда почему до сих пор не расставил? Сколько можно ждать? Жилье-то ветшает! Капитальный ремонт толком никогда не делали, а всю жизнь брали с людей за это деньги. Поскольку их в ЖКХ всегда не хватало, то все средства уходили на текущие расходы. Жизнь меняется в лучшую сторону, а жилищно-коммунальное хозяйство и состояние жилых домов не улучшается. Проблема! Пути ее решения есть. Есть опыт Белгородской области, Татарстана, других регионов, мы его сейчас обобщаем.
Без участия государства и бюджета далеко не все получится. Есть же реальные механизмы, но даже они не используются. Например, сейчас создаются товарищества собственников жилья. Если они собирают деньги на капитальный ремонт и сами его делают, то зачем облагать эту деятельность налогом? Можно ведь освободить ТСЖ от него по факту выполненных работ. Могли бы дать и кредит ТСЖ, но с компенсацией по процентам. Подобные механизмы уже сейчас задействованы в рамках национального проекта по АПК. К примеру, когда мы строим животноводческие комплексы, процентную ставку по кредитам государство берет на себя. А в ЖКХ мы почему-то думаем, что все разрешится само собой. Нет, не разрешится. Тем более при таких старых инженерных коммуникациях. Отрасль такая, что в нее надо окунуться...
РГ | И утонуть...
Шаймиев | Думаю, что нет, надо проявить волю. Желающих вникнуть до конца в проблемы отрасли, даже на уровне руководителей регионов, слишком мало. Страшно, да и дело это как бы не барское. Но вот когда я окунулся (хотя в республике дела обстоят намного лучше, у нас сильная команда), понял, на местах должны взяться за дело засучив рукава. Все, что положено в части принятия отдельных законов, поправок к законам, придется это делать. Выбора-то нет: или мы дадим ответы на все вопросы, или смиренно опустим головы и окажемся под руинами ЖКХ. Почему я уверен, что мы не утонем? В отрасль идут большие деньги. Мы же все платим за квартиру и коммунальные услуги. С тех пор, как в Татарстане с января 2005 года перешли на стопроцентную оплату ЖКХ - собираемость платежей составила 96 процентов. И 2006 год отрасль закончила без убытков.
РГ | А вы считаете, что опыт Татарстана приемлем для всех регионов?
Но и там само собой ничего не сделается. В эту отрасль сегодня идут реальные деньги. А там, где есть деньги, есть условия для развития бизнеса. У нас, например, крупная энергетическая компания сейчас вкладывает средства в коммунальные сети Набережных Челнов, Казани. Они прокладывают в городе теплотрассы и отказываются от котельных в микрорайонах. Люди сразу почувствовали разницу: там, где работают по-старому, где есть котельная - тепло стоит дороже. А в этом есть еще один плюс. За счет модернизации удается снизить рост тарифов.
И еще один важный момент: тот, кто не перешел на стопроцентную оплату жилищно-коммунальных услуг и замену льгот денежными выплатами, никогда не сможет решить проблемы ЖКХ.
В Татарстане сейчас шесть категорий населения, они получают денежные субсидии для оплаты услуг ЖКХ в зависимости от доходов. В 2005 году мы даже пошли на такой шаг: когда льготы заменили денежными выплатами, я объявил, что те, кто не получил положенную субсидию, могут пока за квартиру не платить. Знаете, как подействовало? Все подтянулись. Сейчас субсидии носят заявительный характер, и при необходимости любой человек, у которого изменились доходы, может пойти и пересчитать их.
РГ | Нашим читателям будет интересно узнать от вас о программе ликвидации ветхого жилья.
Шаймиев | За ветхое жилье мы взялись семь-восемь лет назад. За счет средств республики, всех ее товаропроизводителей удалось переселить из трущоб порядка 50 тысяч семей. Сделали это гласно. Опубликовали списки, кому и когда дадут квартиру, в местной газете. И ни разу от списков не отступили. Не было и никаких посредников. Специальный жилищный фонд создали при президенте республики. Это дело чести, это порождает уважение к власти. Если фонд создан при президенте республики, неважно - Шаймиев это или нет - там поступают честно.
И еще. Если бы у нас не была реализована программа ликвидации ветхого жилья, строительного бума в республике не было бы. Независимо от того, прошло тысячелетие Казани или нет... Ведь ликвидация ветхого жилья дала возможность в центре города освободить площадки коммерческим структурам под строительство жилья, офисов.
РГ | Но теперь-то доступного бесплатного жилья в Татарстане нет.
Шаймиев | А мы людям честно сказали, что с 1 января 2005 года его и не будет. Сейчас у нас действует программа социальной ипотеки. Бюджетники, молодые семьи имеют возможность приобрести жилье в рассрочку под 7 процентов на 28 лет. Кроме того, мы фиксируем цену за один квадратный метр. В прошлом году в среднем по республике она составляла не более 16 тысяч рублей, тогда как в среднем по Казани квадратный метр сейчас стоит почти 40 тысяч рублей.
В 2005 году мы сдали по этой программе 6 тысяч квартир, в 2006 году - 7 тысяч 400 квартир. А через два года планируем выйти на 10 тысяч квартир в год.
РГ | Когда несколько лет назад в стране была объявлена муниципальная реформа, Татарстан ее не поддержал, посчитав, что все это преждевременно. Что изменилось сейчас? Как вы оцениваете ход реформы местного самоуправления в целом?
Шаймиев | А никто тогда толком к этому не готовился, не задумывался, какое будет бюджетирование, как, на что будут жить. Мы себе такого позволить не могли. Вообще когда политическая реформа сильно опережает экономическую, в обществе появляется противоречие. Реформу объявить просто, сложнее блюсти баланс. Органы местного самоуправления мы избрали впервые 16 октября 2005 года. У нас их 999. Подобрали кадры. По предложению кабинета министров и республиканского парламента заранее объявили зарплату будущих руководителей. В два раза больше. Потом подали сигнал: желательно, чтобы в управление пошли уважаемые всеми в поселении люди. Таких в муниципальной власти большинство: учителя, директора школ. Дело пошло.
Органам местного самоуправления нужно дать большую налоговую базу. По федеральному кодексу у них остаются лишь земельный, имущественный и часть подоходного налога. Маловато. Сейчас этот вопрос решается так: если у органов местного самоуправления нет средств на осуществление тех или иных полномочий, то они их делегируют по соглашению нам. Хотелось бы, чтобы таких случаев было меньше. Иначе смысл закона о местном самоуправлении теряется. А это основа демократии.
РГ | Минтимер Шарипович, Россия находится на пороге вступления в ВТО. Членство в этой организации предполагает конкурентоспособность экономики страны, ее устойчивость и поступательное развитие. Планируется ли комплекс мер для возрождения, например, отечественного авиапрома?
Шаймиев | По большому счету мы не должны бояться вступления в ВТО. Нам пора уже выпускать конкурентоспособную продукцию. Все равно ведь придется жить в новых условиях. Молодые менеджеры это понимают. Раньше мы не умели торговать - научились же! Когда мы открываем в Казани очередной торговый комплекс (а это порядка полторы тысячи рабочих мест в каждом), у меня душа радуется - какие девчата там торгуют. Торговля стала престижной. Так и с другими отраслями будет. Бояться не надо.
Сложности могут быть в АПК. Я считаю, что государство должно сельское хозяйство субсидировать. Даже развитые страны так делают. Когда мы, члены высшего совета "Единой России", встречались у президента страны, я этот вопрос поднимал, поддержка и понимание есть. Сейчас будет разрабатываться программа развития сельского хозяйства.
Бояться конкурентоспособности не надо и не надо во всем полагаться только на ресурсы. В Татарстане мы давно пришли к такому выводу. Знаем, что не будем расти по объему добычи нефти. Но мы сделали и альтернативную программу развития республики без учета добычи "черного золота". Представляете: Татарстан - без нефти! С теми проектами и задумками, которые мы сейчас реализуем, рост промышленного производства ниже 7,5 процента не планируем.
А авиация у нас своя была, есть и будет. Пока у нас нет хороших двигателей (коль мы упустили это), давайте будем покупать их у других, будем кооперироваться.
Да, мы не умеем делать классные автомобили, но самолеты - можем! Отечественное гражданское авиастроение - для России категория не столь экономическая. Я свою позицию не в состоянии изменить. Решил уже не говорить больше на тему самолетов, надоело, честное слово.
РГ | Пятнадцатого января вступило в силу новое миграционное законодательство. Насколько проблема мигрантов актуальна для Татарстана?
Шаймиев | Закон есть закон. Но тем не менее ко всему надо отнестись спокойно и обдуманно, чтобы не получилось как во время грузинских событий. Нельзя из-за отдельных негативных моментов хуже относиться к народу в целом. Мы уже привыкли ломать дрова. Это не тот случай.
Честно говоря, я не сразу понял, зачем такой закон нужен. Но потом до меня дошло - возможно, есть вопросы в других местах. У нас в Татарстане их нет. У нас и на рынках проблем нет. Но элементарный порядок надо наводить везде и всюду. Сельхозпродукция собственного производства у нас на рынках спокойно реализуется. Мы этим занимаемся и будем заниматься. Но рубить сплеча не будем. Надо бояться просто так обижать людей.
РГ | С первого января все казино в Татарстане фактически объявлены вне закона. Желающие сохранить свой бизнес должны перебраться в так называемые игровые зоны. Как идет этот процесс? И какова судьба этих зон после принятия федерального закона об игорном бизнесе?
Шаймиев | Мне казалось, что у нас в республике был принят хороший закон. По нему мы хотели создать в Татарстане две игровые зоны - в Казани, на площадке вне жилых домов рядом с ипподромом, и в Камских Полянах. Мы исходили из того, что коли это придумано человечеством и есть желающие играть, то надо создать для них условия. По нашему закону на 1 января все игорные заведения закрыли. (Если у нас принято решение, оно обычно выполняется.) Предлагали им развернуть свой бизнес в установленных местах. Но федеральный закон оказался круче. В какой-то степени несовпадение республиканского закона с российским оказалось для всех нас неожиданностью. Предполагается, что с середины 2009 года все игорные заведения должны будут размещаться лишь на четырех площадках страны. Конечно, до середины 2009 года они могут работать и у нас, в тех же Камских Полянах. Но серьезные вложения с учетом того, что потом все равно все закроют, никто делать не будет. Не знаю, достаточно ли будет для России всего четырех игровых зон. Но о том, что в Татарстане такая площадка не предусмотрена, я не переживаю. Знаю, как однозначно воспринимает игорный бизнес наше население.
РГ | Минтимер Шарипович, вы только что стали обладателем Международной премии имени короля Фейсала за многолетнюю деятельность на благо ислама. Примите наши поздравления по этому поводу. Как-то в одном интервью вы сказали, что "Россия обречена на сотрудничество с исламским миром во имя согласия между людьми разных национальностей и религий". Какая роль отводится Татарстану в этом процессе?
Шаймиев | Впервые Владимир Владимирович Путин принимал участие в конференции ОИК. Это правильный шаг и понимание роли России в исламском мире со стороны президента Российской Федерации. В 2006 году я побывал в Сирии, Кувейте и Саудовской Аравии. Был и в штабе ОИК. Там придают огромное значение России, которая хочет участвовать в диалоге с исламским миром.
Отдельно выделять роль Татарстана я бы не стал. Сейчас в России все религии развиваются, и ислам, и православие, у нас же в советские времена на все и на всех был запрет.
Нам и впредь нужно очень продуманно, спокойно действовать в интересах всех верующих. Я всегда исхожу из одного принципа: у каждого человека своя жизнь, своя вера.
Сейчас идет очень серьезный рост самосознания русского народа. Это естественный и очень важный процесс. Мы, руководители национальных республик, должны ему способствовать. Пришло время поговорить об этом во всю мощь, подключая и интеллектуальные силы. Почему появляются скинхеды и другие элементы использования русского шовинизма, русского национализма в его экстремистских проявлениях? Мы все должны быть этим озабочены. Один озабоченный этой проблемой уже перед вами. Но вообще-то я не люблю, когда людей считают в процентах.
РГ | Что вы имеете в виду?
Шаймиев | Недавно на коллегии министерства внутренних дел Татарстана докладчик сообщил, что в этом году в ДТП погибло людей на столько-то процентов меньше. Но что значит процентов? Вы скажите, сколько людей мы потеряли! Меня настолько это задело. Жизнь, однажды данная человеку, - она же одна-единственная, она бесценна. А мы ее кучей, в процентах считаем. Во всем должен быть философский, я бы даже сказал нравственный подход. Это касается и демографической ситуации. Борьба должна вестись за каждого ребенка, за каждую жизнь, однажды данную Всевышним.
* БАБАЙ - в переводе с татарского - дедушка, используется как форма уважительного обращения к человеку, умудренному жизненным опытом.