"Российская газета"| Само понятие - "средний класс" для России неологизм. Раньше мы говорили либо о бедных и богатых, либо о "великой общности" - советском народе. Разве что термин "середняки" попадался в учебниках истории, в разделе про колхозы. Когда в них по собственной воле "пошел середняк", тут-то и наступил год великого перелома, утвердившего позиции советской власти. А что значат для сегодняшней страны ее сегодняшние "середняки" - городские жители, обеспеченные, энергичные, себе на уме?
Михаил Горшков| Именно средние слои всегда и во всех странах были для государства главной опорой. И Россия - не исключение. От исторических параллелей я бы отказался. Но наши исследования убедительно доказывают: в России сейчас не просто "есть" средний класс. Именно он в наибольшей степени, по сравнению с прочими социальными слоями, имеет возможность стать для страны гарантом стабильного и поступательного развития, повышения конкурентоспособности ее экономики и так далее. Эти люди экономически активны, благосостояние страны создают именно они. При этом они в целом довольны своей жизнью, им есть что терять, и терять они ничего не хотят и крайне дорожат стабильностью в обществе и личной экономической свободой. Именно эти слои общества определяют потенциал страны во всех сферах, преемственность поколений, утверждение базовых ценностей.
Для России особенно важно то, что массовый средний класс (как и в других странах) может и должен сыграть роль социального стабилизатора, определить вектор развития страны. Когда проводились исследования, нам были важны не одни лишь количественные показатели. Мы пытались не только определить границы среднего класса в России, но и понять, действительно ли он способен выполнить все эти задачи. И вообще: является ли он именно особым классом, осознает ли свои специфические интересы, готов ли за них бороться или остается пока "вещью в себе и для себя"? Могу с уверенностью сказать: при всех его национальных особенностях средний класс в России этим критериям отвечает.
РГ| Данные исследования свидетельствуют, что после бурного роста численность среднего класса стала понемногу снижаться. С чем это связано?
Наталья Тихонова|У среднего класса в России есть особенность - достаточно широкая периферия, то есть люди, по одному-двум критериям недотягивающие до установленной социальной планки. В последние годы часть среднего класса оказалась снова отброшена в эту категорию. В основном - по уровню доходов. В течение последних лет средний класс, по нашим оценкам, лишь поддерживает достигнутый уровень развития, а во власти представлен все меньше. Максимальный предел, до которого вообще может вырасти наш средний класс, даже если экономика страны будет по-прежнему на подъеме: 35-36 процентов населения. Чтобы стало больше, нужны глубокие структурные изменения в экономике, когда создаются эффективные рабочие места, развивается малый и средний бизнес. Однако пока мы наблюдаем прямо противоположное: в условиях складывающейся сейчас государственно-монополитической модели экономики прослойка среднего класса расти будет очень медленно.
РГ| Верно ли утверждение, что наш средний класс - это индивидуалисты и эгоисты, которым ни до кого и ни до чего нет дела?
Наталья Тихонова| Не совсем. Дело в том, что Россия - страна крайностей. Отказываясь от всего, что стесняет их инициативу, многие наши сограждане, похоже, отказались не только от коллективистской идеологии, но и от вечных ценностей. Например, от солидарности, скрепляющей гражданское общество. Почти две трети в ходе исследования признались, что личные интересы ставят выше общественных. 70 процентов не готовы жертвовать своим благополучием ради спасения страны. 57 процентов не верят, что совместные действия в защиту общих интересов могут быть эффективными. Особенно часты такие настроения в мегаполисах. Но малые и средние города с населением до 500 тысяч человек пока держатся в роли оплота нравственности и традиционные ценности поддерживает. Точно так же более низкий нравственный порог демонстрирует группа 30-40-летних людей. Доля тех, кто не осуждает безбилетников, недобросовестных налогоплательщиков, воров, мошенников и пр. в их среде несколько больше, чем в прочих. Однако другие поколения этот перекос все-таки нивелируют.
РГ| Чего средний класс ждет от государства, на что надеется?
Горшков| Все наши исследования показывают, что средний класс достаточно безразлично относится к политике. При этом он демонстрирует высокий уровень поддержки партии власти, но в основном потому, что считает ее единственной силой, способной обеспечить в стране порядок и стабильность и тем самым действовать в его интересах. Это не идеологическая поддержка, а скорее "социальный обмен", "сделка" - лояльность в обмен на возможность заниматься своими делами. Правда, реакция обиженных или ущемленных в правах середняков бывает крайне бурной: достаточно вспомнить акции обманутых дольщиков, бутовцев, автомобилистов и др. Но за рамки закона они, что характерно, никогда не выходят, радикализм среднему классу чужд. От государства эти люди ждут прежде всего уважения к своей личности и учета своих интересов, чего, к сожалению, на практике пока не наблюдается (государство поддерживает в основном социально не защищенные низы).
Ничего драматичного в политической апатии среднего класса на самом деле нет. Прошли те времена, когда политика начиналась там, где были миллионы людей. Сегодня даже маленькие группы активистов благодаря современным средствам коммуникации, могут оказывать заметное влияние как на власть, так и на общественное мнение. Понадобится - окажут. Что же касается отношения к государству, то, при всей нашей тяге в Европу, мы демонстрируем довольно причудливые взгляды. В отличие от жителей других стран россияне считают государство не только "ночным сторожем" или арбитром, который следит за "правилами игры". В нем по-прежнему видят коллективного защитника и организатора, "генератора жизненных смыслов". Представители среднего класса тоже пытаются балансировать между тягой к новому и стремлением "сохранить традиции". И это еще одно подтверждение того, что "евростандарты" применимы к нам с очень большими поправками и натяжками и путь у нас - собственный.