Сегодня влюбленные всего мира еще раз торжественно признаются в любви и отметят День святого Валентина.
Российская газета | Лев Александрович, судя по опросам социологов, любовь - не такое уж высокое чувство, о котором писали все поэты. Ну что это за определение - любовь есть удавшийся брак...
Лев Аннинский | Надо просто почаще заглядывать в Библию, там сказано, что брак - это единая плоть. Соединили люди плоть, родили детей - и вот у них брак. При этом они могут быть счастливы в любви, у них может и не быть любви. Счастливы те, у которых при этом есть еще и дружба, характеры сходятся, замечательные отношения, тогда к этой единой библейской плоти прибавляется еще много чего хорошего.
РГ | Хорошо, а что же такое любовь?
Аннинский | А вот любовь, это когда у двух людей, которые находят друг друга по необъяснимой природной склонности, от общения все их качества взлетают в какой-то предельно верхний режим и они чувствуют, что друг без друга не могут, потому что друг в друга сами себя вкладывают, люди начинают друг друга строить и получается то, что называется любовью. Это определение всеобщее, всей их сущности, всей их натуры - и его, и ее. Кстати, не надо путать ее с двумя вещами, одна из которых влюбленность, а другая - секс. Секс есть и у питекантропа, это должно быть, без этого ничего не получится, но надо понимать, что это особое дело.
РГ | Вы упомянули про влюбленность, а чем, по-вашему, любовь отличается от влюбленности? Как поймать эту тончайшую границу?
Аннинский | Влюбленность - это первое мгновенное озарение, когда человек понимает, что, может быть, что-то здесь будет. Причем будет или нет - это еще вопрос. Влюбленность может возвращаться, может исчезать, вспыхивать снова, но, если люди живут в любви всю жизнь, они выстраивают эту жизнь из себя. Тогда уходит влюбленность или нет, любовь все равно остается, потому что любовь - это часть жизни. Это не занятие, а состояние. А влюбленность - это отчасти занятие.
РГ | Куда уходит любовь?
Аннинский | Уходит влюбленность. А любовь исчезает, когда люди не хотят друг в друга вкладывать, когда у них пропадает общая жизнь. Тогда уходит счастье.
РГ | Современная любовь отличается чем-то от любви прошлых столетий?
Аннинский | Отличается. Поскольку, как я уже сказал, любовь - это приведение жизни в предельный режим, то какова жизнь, каковы люди - такова у них и любовь. Поэтому сейчас в понятие любви входят понятие денежного расчета, оценка: "А что у человека есть за душой из материального?" и т.д. Когда мне было 18 лет, ничего этого не было, потому что нам нечего было делить. Мы были нищие, но не знали этого, не подозревали, что мы бедны. Мы были счастливы и думали, что нам весь мир принадлежит. Мы витали в облаках, строили из другого. А сейчас часто строят из материального. Хотя это тоже иллюзион, но сейчас этот иллюзион материальности играет огромную роль, поэтому и любовь такая же. Сейчас важно, кто из какой касты, кто из какой команды, кто куда вхож. Эта современная зависть и ненависть входят и в любовь.
РГ | Вы как-то жестоко оценили любовь ХХI века. А разве двести лет назад такого не было? Разве не вынуждены были и тогда вызнавать о приданом? Выходить замуж или жениться только на представителях своего клана? Разве граф Шереметев со своей любовью к крепостной Жемчуговой не исключение?
Аннинский | Горький описывал, как купец выламывается из своего класса и очень часто именно любовь позволяла выломиться. И сейчас происходит то же самое. В нынешней среднестатистической эмоциональности, конечно, влюбленные тоже выламываются и преображают эту реальность. Можно быть счастливыми и там, и тут. Но вы спросили о веществе любви, и я говорю: вещество несколько другое, а выламываться можно всегда. Шекспир же в "Ромео и Джульетте" как раз показал, что они выламываются из вражды кланов.
РГ | Как вы думаете, откуда взялось это нелепое словосочетание "настоящая любовь"?
Аннинский | Я вам отвечу рассуждением Эренбурга, который в свое время сказал: "Если вы читаете в тексте два варианта: "Я тебя люблю" и "Я тебя очень люблю", то сильнее действует первый, потому что слово "очень" профанирует". Я думаю, что понятие "настоящая любовь" рождается только в обстановке всеобщего обмана и фальши, тогда нужно прибавлять слово "настоящая". А если все по-настоящему, тогда ничего прибавлять не надо, а достаточно простого "Я тебя люблю" и ничего больше.
РГ | Недавно социологи выяснили, что чувство ревности испытывали большинство опрошенных россиян, причем многие из них испытывали это чувство довольно часто. Тем не менее нам нередко внушают, что ревность - чувство гнусное, недостойное. Почему ревновать плохо?
Аннинский | Знаете что, это плохо потому, что в этом очень много боли. И в том, кто ревнует, и в том, кого ревнуют. Очень много недоразумений, которые кончаются плохо, поэтому это опасное состояние. Но, с другой стороны, я понимаю, что любить не ревнуя, невозможно. Увы, это роковое качество, когда люди любят, они ревнуют. Потому что, когда ты любишь, ты хочешь, чтобы твое чувство было единственным к единственной. И женщина настроена точно так же - она хочет быть единственной. А наша обезьянья природа предполагает не единственность, а сколько успеешь. Поэтому получается столкновение любви с природой. Это очень больно. Это страшно из-за нелепых недоразумений: она подумала, что там что-то есть, а на самом деле ничего нет, но это не важно, потому что она уже отравилась. Отсюда и драматурги, влюбленные в этот сюжет.
РГ | А расскажете о вашей большой любви?
Аннинский | Это было бы нескромно. Я отец трех дочерей, дед двух внучек и внука - это говорит само за себя. Могу только сказать, что весь мой опыт, который я вам изложил, конечно, проистекает из моей личной истории, так что считайте, что я вам ее уже рассказал.