Без пяти девять утра глава российского МИДа вошел в редакцию. На завтрак он, правда, не рассчитывал. Попросив лишь чашку чая, министр принялся отвечать на вопросы журналистов. Лавров рассказал и о том, что послужило поводом для возвращения российского посла в Тбилиси, и о том, чего ждет МИД России от Ирана, а также о чем он говорил с Джорджем Бушем во время своего последнего визита в столицу США.
Началась же беседа с разговора об американских ракетах, которые Вашингтон готов поставить на боевое дежурство практически на границе с Россией.
Российская газета | Польша и Чехия фактически согласились разместить на своей территории элементы американской стратегической системы ПРО. Как конкретно Москва может на это отреагировать? Что мы можем противопоставить?
Сергей Лавров | Реагировать мы, безусловно, будем. При этом реагировать будем без истерики. Мы не можем позволить себе опять ввязываться в гонку вооружений.
Убежден, что наши ответы не будут такими, чтобы спровоцировать новый виток гонки вооружений. Это мы уже проходили. Рисковать нашим экономическим, финансовым благополучием мы просто не имеем права после всех тех усилий, которые президент, правительство, вся страна положили на создание базы для нашего будущего.
Ответы будут, как не раз говорил президент, ассиметричными. Основанными на тех технологиях, которые в состоянии разработать наш военно-промышленный комплекс, наука. Наш главный критерий - обеспечение безопасности Российской Федерации и максимально возможное поддержание стратегической стабильности.
Эта тема регулярно фигурирует в российско-американском диалоге на высшем, на высоком уровне, на уровне военных ведомств. Мы должны ощущать свою особую ответственность за стратегическую стабильность в мире, потому что здесь речь уже идет не только о российско-американских отношениях. Особое значение имеет принципиальное согласие наших президентов, которое было достигнуто в Санкт-Петербурге на двусторонней встрече в рамках саммита "восьмерки" о том, что надо начинать конкретный разговор о судьбе наших договоренностей по стратегической стабильности. Прежде всего в связи с истечением в 2009 году срока действия договора о стратегических наступательных вооружениях.
Мы уже начали такие консультации. Уверен, что нам необходим предметный разговор о том, как сдерживать эти смертоносные вооружения на основе взаимного доверия, баланса сил и интересов. Добиваться будем именно такого подхода. Нам не нужен просто разговор о том, что мы теперь уже не противники, поэтому чего нам там друг друга ограничивать. Это не тот подход. Он чреват, в общем-то, той самой гонкой вооружения, потому что едва ли кто-то из нас захочет очень сильно отставать.
Что касается проблемы стратегической стабильности в Европе, то мы уже не раз говорили о том, что по убеждению экспертов, если речь действительно идет о потенциальных угрозах, исходящих, скажем, от Ирана или КНДР, то позиционировать элементы системы противоракетной обороны нужно совсем не там, где это предлагается сделать.
Если они появятся именно в Польше и Чехии, то военные аналитики обязаны просчитать элементарные траектории тех ракет, на перехват которых рассчитаны эти системы. И здесь мы не можем не констатировать, что данные объекты вполне пригодны для того, чтобы перехватывать ракеты, запущенные с территории России.
Речь идет не о том, что мы собираемся эти ракеты запускать, а о том, что вся философия договора о противоракетной обороне основывалась на устранении искушения нанести первый удар.
А раз будет, как, видимо, рассчитывают американские стратеги, гарантирована защита от первого удара, то возникает уже другое искушение - нанести самому этот первый удар, зная, что у тебя появился шанс остаться безнаказанным.
И последнее. То, как принимается решение о размещении элементов ПРО в Польше и Чехии, не вписывается в понятие демократии. Не учитывается ни общественное мнение, ни мнение союзников. Вы, наверное, уже слышали многие комментарии, которые звучат в Европе. Мой коллега - министр иностранных дел ФРГ Франк-Вальтер Штайнмайер - буквально накануне сделал ряд заявлений, которые подчеркивают необходимость решать подобного рода поистине стратегические вопросы с учетом мнения всех тех, кто на такое развитие событий может реагировать негативно. И прямо упомянул при этом Россию.
Мы ценим такую честную позицию, и считаем, что она продиктована не просто желанием потрафить нам, а понимаем ответственность стран Европы, особенно ведущих стран НАТО и Евросоюза.
Также нам известно о том, что и в Чехии, и в Польше серьезный сегмент общественного мнения не поддерживает подобного рода предложения. Известно и об идеях организации опросов, референдумов. При этом руководство и той, и другой страны не намерено этим заниматься и уже объявило о своем согласии на прием соответственно третьего позиционного района в Польше и радара в Чехии.
РГ | В среду в Берлине состоится очередная встреча "квартета" по ближневосточному урегулированию, в которой вы будете принимать участие. В немецкую столицу с Ближнего Востока прилетит и госсекретарь США Кондолиза Райс, которая в понедельник организовала в Иерусалиме встречу премьера Израиля Эхуда Ольмерта с главой палестинской администрации Махмудом Аббасом. Не возникает ли у вас некое чувство досады из-за того, что Райс фактически пытается узурпировать функцию посредника между палестинцами и израильтянами?
Лавров | Чувства ревности не возникает. В рамках "квартета" мы встречались в начале февраля в Вашингтоне. Нами была разработана совместная позиция, которая должна лежать в основе действий Кондолизы Райс в регионе. А на встрече "квартета" в Берлине она нам расскажет о результатах своих переговоров.
Рассчитываю, что "квартет" выскажется в поддержку договоренности о формировании нового палестинского правительства. Рассчитываю, что "квартет" выскажется в пользу снятия финансовых и экономических ограничений, которые были введены Израилем. По крайней мере это будет позиция России, Евросоюза и Генерального секретаря ООН. Рассчитываю, что мы будем активно выступать за продолжение прямых контактов Махмуда Аббаса и Эхуда Ольмерта. Причем контактов, которые были бы посвящены не просто открытию одного КПП или другого КПП, а контактов, которые были бы нацелены на согласование того, что мы в рамках "квартета" уже назвали политическим горизонтом для палестинцев. По сути дела это вопросы будущего палестинского государства.
Уже ясно, что двигаться черепашьими шагами, каждый раз озираясь на то, кто и где кого обстрелял, кто и где нарушил воздушное пространство, кто и где начал строить новые поселения или стал ремонтировать мост, непродуктивно. Все это мелкие провокации. Мелкие по сравнению с ключевой задачей создания палестинского государства. Продолжая работу на уровне экспертов, на уровне израильских и палестинских служб безопасности по урегулированию вот этих повседневно возникающих проблем, необходимо начинать стратегический диалог о том, каким будет палестинское государство. Ориентиры для этого есть.
Полный текст беседы будет опубликован в одном из ближайших номеров "Российской газеты"