По английским критериям, это революция. Или, во всяком случае, самая серьезная политическая реформа последнего времени. Как и всякая революция, она несет в себе двуединое начало - созидательное и разрушительное.
Дебаты о судьбе верхней палаты шли уже долгие годы. Главными доводами реформаторов были следующие два. Первый - почему лишь на том основании, что некий мужской отпрыск родился на "нужной кровати" (имеется в виду кровать дворянская), он вправе выступать в парламенте? Довод второй - так как исторически подавляющее большинство наследственных лордов являются членами Консервативной партии, то тем самым консерваторам было навсегда обеспечено преимущество в этой палате.
Неудивительно, что инициаторами реформ палаты лордов выступили именно пришедшие в 1997 году к власти лейбористы, решившие покончить с этим оплотом консерватизма в Британии. В 1999 году впервые за 800 лет "наследственные" пэры Англии были изгнаны из парламента. 750 пэров, чьи отцы, деды и прапрапрадеды на протяжении восьми веков творили историю Британской империи, были выдворены раз и навсегда за пределы Вестминстера. Наследник короля Чарльза II 34-летний граф Берфордский воскликнул по этому поводу прямо в зале заседаний палаты: "Этот законопроект, состряпанный в Брюсселе, есть измена!" Однако беднягу буквально выволокли из парламента.
В порядке исключения в палате оставили "доживать" лишь 92 наследственных пэров.
Однако пока сами милорды оплакивали свою горькую участь, многие посчитали, что так этим бездельникам и надо. Ибо в расхожем представлении пэры Англии бездельничали под сводами Вестминстера и даром ели свой хлеб. Между тем мало кто задумывался о том, что в отличие от депутатов палаты общин лорды-пэры трудились абсолютно бесплатно. В порядке исключения зарплату получали лишь лорды-судьи, лорд-канцлер и ряд должностных лиц палаты. Правда, за участие в заседаниях, длящихся полный рабочий день, члены палаты лордов получали 33 фунта, что по местным меркам сущие копейки.
Деньги свои лорды, надо сказать, честно отрабатывали. Верхняя палата парламента насчитывала в своих рядах ученых, политиков и бизнесменов мирового уровня. Качество экспертизы, которую обеспечивали комитеты палаты лордов, специализирующиеся на самых разных вопросах - от межгосударственных отношений до борьбы с наркобизнесом, было всегда исключительно высокого класса. Что, впрочем, объяснимо: именно наследственные пэры, получившие элитарное образование и унаследовавшие высокую культуру знаний.
Наконец, палата лордов по существу являлась высшей апелляционной инстанцией королевства как в вопросах уголовного, так и гражданского права. Не имея конституционного права "завернуть" законопроект, палата лордов могла затянуть его обсуждение. В свое время лорд Крамбл заметил по сему поводу: "Мы редко можем победить правительство, но мы можем убедить его".
Однако на сей раз "убедить" правительство Тони Блэра лордам не удалось. Верхняя палата, становясь выборной, радикально меняет свою суть. "Пэров" отныне не будет. Вместо них появятся так называемые "члены верхней палаты". Упраздняются и "пожизненные пэры" - те, кого правящая партия назначала руками монарха, но с подачи премьера за заслуги перед Отечеством
(как получившая после ухода в отставку "пожизненное пэрство" Маргарет Тэтчер).
Неясно, будут ли "новые" избранные народом лорды носить традиционные мантии и парики - или же снесут на свалку и эту "ветошь" истории. Наконец, необходимо будет, чтобы свой собственный "смертный приговор" подписали и сами нынешние члены палаты лордов. И хотя от их подписи фактически ничего не зависит, ибо закон может быть принят нижней палатой и без одобрения палаты верхней, для приличия и проформы законопроект прогуляется по коридорам "пэрской" части Вестминстерского дворца. Где, впрочем, может и задержаться.
Суть от этого, однако, не изменится. Палата лордов будет существенно ослаблена, урезана в своих полномочиях и станет, очевидно, периферийной и вспомогательной по отношению к палате общин. Зато в глазах британского избирателя она будет выглядеть более демократичной и перестанет дразнить "гусей" своей элитарностью.
Между тем
Удастся ли избежать в итоге этой реформы копирования новой "палатой лордов" уже существующей палаты общин? Если так произойдет, то вся идея ее независимого представительства проваливается. И как будут тогда уживаться две хозяйки на одной коммунальной кухне Вестминстера?