В прошлом году прокуратура Саратовской области инициировала целый ряд законопроектов. О том, с какой целью это было сделано, рассказал на встрече в представительстве "Российской газеты" прокурор области Евгений Григорьев.
Бесконтакное разрешение
Российская газета: Почти каждую неделю сайт областной прокуратуры сообщает о задержании очередного коррупционера, среди которых немало и чиновников районного уровня, вплоть до глав районов. В то же время за два последние года не привлечен к уголовной ответственности за злоупотребления полномочиями или взятки ни один чиновник из областного правительства. С чем это связано? Действительно ли, как заявил в прошлом году губернатор, на областном уровне коррупцию удалось победить?
Евгений Григорьев: Деятельность правоохранительных органов в борьбе с коррупционными проявлениями в прошлом году активизировалась, эта работа продолжается и в этом году. За два неполных месяца выявлено уже 30 взяток. В 2005 году было привлечено к уголовной ответственности всего четыре человека, относившихся к главам администрации районов, их заместителям и депутатам, в 2006 году таких лиц было 25, в этом году арестованных уже двое. Поскольку я знаю объем оперативных разработок, которые в настоящее время ведутся, нисколько не сомневаюсь, что в отношении чиновников этого уровня мы превзойдем прошлогодние показатели.
Что касается областного правительства, мы еще не до конца дали оценку предыдущей администрации. Дело бывшего заместителя председателя правительства Курапова рассмотрено, 6 лет лишения свободы он заслуженно получил. Ждем итогов судебного рассмотрения дела в отношении Геворга Джлавяна, экс-министра дорожного строительства правительства области. Дело в отношении его брата, директора филиала Росгосстраха Шамира Джлавяна, также находится в суде. В суде дело и в отношении первого заместителя министра транспорта Кочеткова.
Утверждать, что в областном правительстве нет коррупционных проявлений и не совершается подобных преступлений, я бы на себя такую ответственность не взял. Потому что число нарушений законодательства о государственной и муниципальной службе, которые мы выявляем в органах государственной власти области, выросло в несколько раз. Косвенно это свидетельствует о том, что коррупционные проявления в правительстве могут быть. Выявить их очень сложно: чтобы провести на таком уровне оперативное внедрение, разработку, иногда требуются годы. Такая работа проводится и меры прокурорского реагирования, чтобы ее активизировать, мы принимаем.
РГ: Когда чиновника ловят в момент передачи ему взятки, это борьба с коррупцией. А вот что такое профилактика коррупции? Ведь уже понятно, что одними карательными мерами с этим явлением не справиться.
Григорьев: В прошлом году мы направили в суд 137 дел по взяткам, это один из самых высоких показателей в Приволжском федеральном округе. Но сколько бы мы не сажали чиновников, одними судебными процессами, даже самыми громкими, проблемы не решить. Все они дают кратковременный психологический эффект. Через месяц два он заканчивается, и чиновники с таким же остервенением начинают снова брать взятки.
Основа всей коррупционной системы построена на разрешениях, когда чиновник что-то должен разрешить. Поэтому наша задача - создать такую нормативную базу, при которой возможно "бесконтактное" общение предпринимателя, гражданина с властью, по принципу "единого окна". Такие попытки есть в Москве, и нельзя сказать, что этот опыт отрицательный. Как все будет выглядеть практически? В соответствии с законом о противодействии коррупции, который уже вступил в действие, будет проводиться антикоррупционный мониторинг правовых актов. Очередной шаг - закон о госдолжностях, которым мы предложили ввести дополнительные запреты для чиновников. На региональном уровне эти моменты никак не урегулированы, мы заполняем имеющуюся в законодательстве нишу. А следующим этапом должны стать новые законопроекты на уровне муниципального образования, допустим, города Саратова.
Нужно, чтобы гражданин, который, допустим, хочет оформить земельный участок в аренду или собственность, 1 марта документы сдал, а 30 марта получил либо документы на участок, либо отказ, который может обжаловать в суде. Необходимо сузить базу для многовариантного принятия решений чиновниками и тем самым лишить их возможности субъективно подходить к решению того или иного вопроса. Ведь сейчас для того чтобы оформить земельный участок, нужно пройти более двадцати инстанций, и в каждой мы примерно представляем, что происходит…
РГ: Законы, ограничивающие всевластие чиновников - это очень интересно. А другие законодательные акты будет инициировать прокуратура?
Григорьев: Пока наши законопроекты через областную думу проходят с трудом. Закон о противодействии коррупции был внесен в мае, а принят только в декабре, и то, только после того как нас поддержали депутаты от "Единой России". Закон о государственных должностях Саратовской области внесен в июне, принят в феврале следующего года, и то только в первом чтении. Если вспомнить, как "порезали" закон о противодействии коррупции, неизвестно, что будет со вторым законом. То, что уполномоченный орган, который должен заниматься антикоррупционной экспертизой правовых актов, создан при правительстве, а не при областной думе, как предлагалось в нашем законопроекте, это большой минус. Как он сможет контролировать чиновников правительства, если сам является структурным подразделением этого правительства? Думаю, через некоторое время все равно к этому придется вернуться, по нашей инициативе, или депутатов, но нужны изменения: этот орган должен работать при областной думе, от этого зависит его объективность, независимость и эффективность.
Если обо всей законотворческой деятельности говорить, то в прошлом году прокуратурой области было внесено 6 законопроектов. Один из самых значимых - закон об административной ответственности за нецелевое расходование бюджетных средств. По этому закону уже 12 человек привлечены. Сейчас внесен в областную думу законопроект об изменениях в закон о правительстве Саратовской области, там ряд запретов предусмотрен для членов правительства.
Меня другое беспокоит: мы же не являемся органом, который этим должен заниматься. Наша задача - расследовать преступления, выявлять правонарушения, а законотворчество - прерогатива и обязанность исполнительной и законодательной власти. Я бы вам рекомендовал представителям этой власти задать вопрос: почему они сами не выходят с такими законопроектами? Они что, не заинтересованы в снижении уровня коррупции в саратовском регионе, в повышении уровня доверия населения к власти? Чтобы вести борьбу с коррупцией на деле, а не на словах, нужна воля. Будет в ближайшее время разработана областная программа борьбы с коррупцией, ее подготовкой займется уполномоченный орган, который теперь создали, посмотрим, как он справится. Еще раз повторю: мы вынуждены заниматься этим в ущерб собственной работе, потому что ситуация к лучшему не меняется.
Возвращение земель
РГ: Прокуратура, насколько известно, занимается ревизией правовых актов, которые были приняты прежней городской администрацией, которую возглавлял Юрий Аксененко, прославившийся, в частности, раздачей городских земель. Каковы результаты этой работы?
Григорьев: Инвентаризация того наследства, которое оставил после себя незабвенный Юрий Николаевич, продолжается, в том числе и в отношении земельных участков, которые он раздавал налево и направо. За прошлый год в результате этой инвентаризации мы предъявили в арбитражный суд более 120 исков по конкретным земельным участкам, чтобы они были возвращены муниципалитету. Сегодня только по девяти искам решения приняты, все эти иски удовлетворены и решения вступили в законную силу.
Что касается стадиона "Спартак", который был отдан городской администрацией под строительство элитного жилого комплекса, помните, у Владимира Ильича Ленина была фраза о том, что "не может быть законности рязанской и казанской", должна быть единая? Так вот здесь в области арбитражный суд первой инстанции по иску о стадионе "Спартак" принял решение в нашу пользу, аппеляционная инстанция его подтвердила, решение вступило в законную силу. А в Казани суд надзорной инстанции вынес решение в пользу наших оппонентов. Сейчас мы готовим обращение в Высший арбитражный суд. Очень непросто эти иски проходят, поскольку люди, которые получили земельные участки, обладают немалым ресурсом.
РГ: Читатель "РГ" Евгений Лянгер рассказал о своей ситуации. Он потерпевший по уголовному делу, возбужденному по факту мошеннических действий. Дело связано с невозвращением долга, в частности имущества, отданного в залог. Обвинение пока никому не предъявлено, но имущество не возвратила фирма, которую возглавляет зять председателя областной думы Павла Большеданова, а в числе учредителей фигурируют сам Большеданов и его ближайшие родственники. Может ли председатель областной думы являться учредителем коммерческой фирмы, спрашивает читатель?
Григорьев: По законодательству ограничения для лиц, занимающих подобные должности, распространяются на "иную оплачиваемую деятельность, кроме преподавательской и творческой". В данном случае Большеданов никаких денег не получал и являлся учредителем этой коммерческой фирмы. Если посмотреть законодательство, которое касается этой ситуации, можно прийти к выводу, что нарушения с его стороны не было. Учредителем он может выступать, но деньги получать не может. Само уголовное дело расследуется, и говорить о его перспективах пока преждевременно.
Уровень недоверия
РГ: Работники милиции часто в приватных беседах жалуются, что им некогда заниматься своим профессиональным делом, поскольку большая часть времени уходит на бумаготворчество, заполнение форм отчетности, которых у милиции великое множество. Действительно ли дело обстоит именно так?
Григорьев: Дело не в составлении отчетности, а в том, что люди недостаточно организованы, если хотите, не вдохновлены. У нас очень много претензий к работе милиции, и в конце прошлого года, когда была преодолена критическая масса этих претензий, мы были вынуждены даже обратиться с представлением к министру внутренних дел Нургалиеву, поскольку остальными мерами прокурорского реагирования добиться желаемого результата не смогли. Представление наше было связано с вопросом организации борьбы с организованной преступностью. В прошлом году у нас в области возобновились криминальные взрывы. Сейчас вернулись из мест лишения свободы многие из тех, кто был привлечен к уголовной ответственности в 90-е годы, в том числе 11 лидеров преступных группировок, чьи имена были тогда на слуху. Вряд ли эти люди займутся продажей книг или пирожков. По нашим данным вокруг них формируется криминально настроенная молодежь, возникают новые группировки. Однако милиция никаких мер, чтобы разобщить эти группы, пока не начались более серьезные правонарушения, не принимает. Это одна из причин, по которой мы были вынуждены обратиться к министру. До этого мы с аналогичными вопросами обращались к начальнику ГУВД, но безрезультатно. Были и другие вопросы, в частности, что ряд криминальных группировок готовятся к будущим выборам. Остались и те болезни, которые у милиции были в предыдущие годы: укрытие преступлений от учета, коррупция. В прошлом году более 60 милиционеров привлечено к уголовной ответственности.
Президент обозначил критерий оценки работы правоохранительных органов - это уровень доверия населения. Не нужно подсчитывать, сколько раскрыто преступлений, сколько совершено, в процентах, градусах. Уровень доверия населения - вот основное, на чем должна зиждиться наша работа. Таких критериев пока нет. Я считаю, что в нашей области давно уже пора провести глубокие социологические исследования и по проблемам коррупции, и по проблемам доверия к правоохранительным органам и к органам власти. Думаю, мы получили бы реальную картину, как выглядим на фоне России.
РГ: За многие годы и даже десятилетия лишь единицы работников прокуратуры в нашей области были привлечены к уголовной ответственности. Как вы считаете, насколько остро стоит проблема коррупции в самих органах прокуратуры?
Григорьев: С 1981 года, когда я пришел в прокуратуру, было несколько фактов привлечения наших работников к уголовной ответственности. Почему мало этих случаев? Во-первых, аппарат у нас, по сравнению с той же милицией, где десятки тысяч сотрудников, небольшой - 680 человек. Во-вторых, вопросы подбора кадров у нас решаются на порядок выше, чем в милиции, и если появляются хоть какие-то намеки, что человек склонен к мздоимству, мы без всякого сожаления с ним расстаемся. Так, по порочащим проступкам, которые в то же время не являлись преступлением, в прошлом году было уволено три человека. Скоро в областной прокуратуре появится должность помощника прокурора по вопросам собственной безопасности. За последнее время сменилось 15 прокуроров объединенных горрайпрокуратур. Тех, кто неэффективен, кто отсиживается, меняем на новых амбициозных в хорошем смысле слова сотрудников, которые думают об организации работы, а не собственного быта. Сменилось руководство прокуратур в Балаково, Энгельсе, в Саратове в городской прокуратуре и трех районных прокуратурах. Теперь мы ждем отдачи.
РГ: Генеральный прокурор России Юрий Чайка вскоре после своего назначения заявил, что готов быть главным правозащитником страны. Как вы относитесь к этой стороне работы прокуратуры?
Григорьев: Правозащитная функция всегда была одним из наших приоритетных направлений, и будет оставаться. По ряду позиций прокуратура Саратовской области находится в первой тройке, пятерке среди прокуратур субъектов федерации, а по количеству выявленных незаконных правовых актов, по числу лиц, которые привлечены прокурорами к административной, дисциплинарной ответственности, а также по предъявленным арбитражным искам занимаем первое место.
Наша деятельность с учетом тех ограничений, которые установлены статьей 45 ГПК, осуществляется в интересах социально незащищенных и малообеспеченных слоев населения, которые больше всего нуждаются в защите. В прошлом году прокуратура в Саратовской области предъявила 12 тысяч исков в защиту трудовых прав граждан, а всего выявила 125 тысяч нарушений в различных сферах. Главная задача в том, чтобы эти нарушения не повторялись, и потому количество мер прокурорского реагирования у нас год от года тоже возрастает.
РГ: Всегда ли вы реагируете на критические выступления в печати?
Григорьев: В прошлом году по публикациям в средствах массовой информации мы взяли на контроль 265 материалов и по ним были проведены проверки, в том числе и на возможность возбуждения уголовного дела. В этом году таких проверок проведено уже 66. Все статьи, которые содержат информацию о неправомерных действиях муниципальных чиновников, государственных служащих, проверяются. Не думаю, что в этом мы что-то упускаем, напротив, объем таких материалов все время увеличивается.
Один из критериев работы прокуратуры - насколько часто население обращается к нам за помощью. В прошлом году в органы прокуратуры Саратовской области поступило 42 тысячи жалоб от граждан - больше, чем в более крупных регионах нашего федерального округа: Самарской области или Татарстане. Думаю, это свидетельство мнения саратовцев об эффективности нашей работы.