Об этом корреспондент "РГ" беседует с руководителем департамента здравоохранения Москвы Андреем Сельцовским.
Цена новоселья
Российская газета | Только что открыли новый 800-коечный лечебно-клинический корпус в Боткинской больнице. И по внешнему виду, а главное - по оснащенности - это высочайший уровень современной медицины с колоссальными возможностями диагностики, лечения. Несколько месяцев назад появился новый и тоже уникальный корпус в другой крупнейшей больнице России - Первой градской. Что значат для вас, руководителя столичного здравоохранения, такие новоселья?
Андрей Сельцовский | В былые времена на подобные вопросы обычно отвечали: испытываю чувства глубокого удовлетворения. И, в общем-то, это не далеко от истины. Боткинская - старейшая и крупнейшая больница России. Здесь всегда трудились и трудятся лучшие представители отечественной медицины. И обидно, когда в таких учреждениях нет достойных условий для работы, нет достойного оборудования. Теперь это есть. Есть потому, что у московского правительства, у столичного мэра охрана здоровья в приоритете. Тот же корпус в Боткинской почти двадцать лет был законсервированным объектом. Ни копейки не перепало на его строительство из федерального бюджета. Только из бюджета столицы.
Со времени принятия решения о строительстве до действительного строительства прошло столько времени, что первоначальный проект начисто устарел. Все было сделано по-новому. Пришлось пойти на снос некоторых соседних строений, чтобы к корпусу был удобный проезд - иначе нельзя, когда больница ориентирована на круглосуточный прием больных. Не скрою, подобные объекты - это столько бессонных ночей для всех, кто так или иначе причастен к их появлению! Но, поверьте, игра стоит свеч - мы обзаводимся совершенно новыми, уникальными возможностями оказания медицинской помощи. Кардинально меняется ее качество. Недавно принят очень важный документ - приказ минздравсоцразвития о введении стандартов на обследование, на лечение. Но, чтобы стандарты действовали, нужны соответствующие условия. И конечно, классные специалисты.
РГ | В Москве именно такие специалисты?
Сельцовский | Вы задаете провокационный вопрос. Москва - целое государство, в котором десятки тысяч медиков. Могут все они быть классными? Нет, конечно. Так не бывает. К тому же, особенно в последнее время, на медиков катят такие бочки - на разных уровнях, что мало не покажется. Отражается это на их работе? Безусловно. Возникает у них желание работать лучше прежнего? Увы. Напротив, возникает желание сменить профессию. А в Москве, как нигде, для этого немалые возможности. Зачем сидеть в поликлинике на приеме, когда по соседству фирма, которая буквально заманивает?
Вот сейчас, например, сделана попытка "назначить" врачей крайними в обвале лекарственного обеспечения льготников. Они-де навыписывали такое количество лекарств, что никакой бюджет не потянет. Чиновники, причастные к данной проблеме, договорились до того, что "надо заставить врачей выписывать то, что нам нужно". А нужно ли это пациенту? Ведь существуем-то мы не для минздрава, а для больного человека. Кто-нибудь подумал о том, что врач за смену выписывает не менее ста рецептов? За два года список льготных препаратов менялся девять раз! Может все это воспринять врач, загруженный до предела на поликлиническом приеме, на вызовах на дом?
Ностальгия по микстуре
РГ | Никак не понять, почему эти бесконечные пересмотры списков?
Сельцовский | Да потому, что составлять их должны главные специалисты, знатоки в своей области. Составлять не в угоду любезных сердцу фармацевтических фирм, а в угоду пациенту. И нужно всячески поощрять отечественных производителей лекарств. Нельзя же до бесконечности пребывать в зависимости от иностранных поставщиков. И производителям надо платить деньги. Ведь если дистрибьютеры год не получают денег, значит, без денег - производители лекарств. А поставлять препараты в долг... Очень проблематично!
РГ | В редакцию приходят письма, авторы которых жалуются, что исчезли некоторые микстуры, глазные капли, йодистый калий, которые раньше по рецептам изготовляли в самих аптеках. Мотивируют такое исчезновение тем, что ныне надо лечиться не по старинке, а продвинутыми препаратами.
Сельцовский | Импортными!?
РГ | В основном, да.
Сельцовский | К сожалению, в большинстве аптек теперь нет рецептурно-производственных отделов. На мой взгляд, это неправильно. В Москве несколько таких аптек нам удалось сохранить. И наши пациенты пользуются препаратами, приготовленными в этих отделах.
РГ | В Москве нет резкого деления льготников на федеральных и региональных?
Сельцовский | Нет. И это заслуга московского правительства. Несмотря на то что лекарственное обеспечение федеральных льготников осуществляется в условиях недостаточного финансирования. В 2006 году из средств федерального бюджета столице не возмещено больше трех миллиардов рублей, но столичное правительство в полном объеме оказывает лекарственную помощь и региональным, и федеральным льготникам. Правительство Москвы, мэр лично не раз обращались с просьбой дополнительного финансирования и погашения задолженности за отпущенные в рамках реализации программы ДЛО в Москве лекарства. В ответ - ничего! Несмотря на то, что правительством города приняты меры для сохранения достигнутого уровня социальной защиты граждан, имеющих право на льготное лекарственное обеспечение. А цифры здесь такие, что мало не покажется.
Младенец бесплатно
РГ | Начиная с этого года москвички, потерявшие надежду забеременеть естественным путем, смогут бесплатно пройти процедуру искусственного оплодотворения в городских медицинских учреждениях...
Сельцовский | Это очень дорогая процедура. Причем нуждающимся в искусственном оплодотворении будет оплачено несколько попыток ЭКО. Потому как не всегда можно достичь результата с одной попытки. Стоит каждая от 30 тысяч рублей. А в городском реестре бесплодных женщин, которые прошли все необходимые обследования для ЭКО, - 480 пациенток.
РГ | Это медицина высоких технологий. И очень многие медицинские учреждения Москвы успешно их применяют. Всем известны уникальные операции по разделению сиамских близнецов, которые провели в Детской городской больнице имени Филатова. Когда случается где-нибудь в стране ожоговая беда с ребятишками, их доставляют в столичную Девятую детскую больницу. Операции на сердце, современное лечение онкологических больных, эндопротезирование - будни столичных медицинских учреждений. Лучшие кафедры базируются здесь. В приемной вашего департамента каждый день не меньше 500-600 посетителей. Почти у всех одна просьба: быть принятым на лечение в московской больнице. Как вы с этим разбираетесь?
Сельцовский | Да, в городских стационарах почти двадцать процентов иногородних. Это огромная нагрузка на городской бюджет. Отказывать? Можно отказать беременной в принятии на роды? Да, у нее порой нет никаких документов, никаких обследований она не проходила. Но врач отказать не вправе! Иногородний получил травму на улице или у него вдруг сердечный приступ. Столичная "скорая" не окажет помощи? Тогда она не имеет права называться "скорой помощью". Особый разговор, вы правы, о высоких технологиях. Куда было податься родителям сиамских близнецов? Мы могли отказать им в проведении операции? Да ни в коем случае.
РГ | Однако Москве отказано в квотах на предоставление высоких технологий?
Сельцовский | Невероятно, но факт. Объяснить его не могу.
РГ | А само наличие квот? Какой критерий отбора? Комиссии, заключения, справки... На это уходит столько времени, столько сил, что не все доживают до вожделенной госпитализации. Недавно, в которой раз, довелось столкнуться с подобной ситуацией. Шестидесятилетней маме нашей сотрудницы срочно требуется лечение тяжелейшего заболевания. Прописана мама в Рязани, живет у дочери в Москве. Обратились в солидное федеральное учреждение. Сперва сдавали анализы. За немалые деньги. Потом была консультация, за которую в кассу учреждения заплатили очередную тысячу. Потом было сказано: нужна срочная операция за... астрономическую сумму. Нет таких денег? Тогда добывайте квоту. Мы добыли квоту. А сколько людей лишены такой возможности! Как быть им? Моя сватья год живет в Канаде. Она почти ровесница мамы нашей сотрудницы, и беда у нее со здоровьем приключилась такая же. Сватья тоже сдавала необходимые анализы, проходила консультации. Потом ее оперировали. Ни копейки она ни за что не платила. Никаких квот с нее не требовали - она жительница Канады. И не имеет значения, что в этой стране она всего год, что ни дня не работала в ней. Объясните, почему житель Российской Федерации не может бесплатно и без квоты лечиться в федеральном центре? Когда я задала этот вопрос главному врачу центра, в котором лечится теперь по квоте мама нашей сотрудницы, он ответил: "Без комментариев".
Сельцовский | Мне вы отказываете в возможности такого же ответа? А другого-то, пожалуй, и нет. Сошлюсь на документ, который мы сегодня уже упоминали - приказ минздравсоцразвития о стандартах на лечение. Там сказано, что каждый россиянин имеет право на получение бесплатной медицинской помощи в рамках госгарантий. Квот для этого не требуется. Остается уточнить: что значит - "в рамках госгарантий"? Медицина высоких технологий вне этих рамок? Госгарантии не совместимы с правом пациента на выбор учреждения для лечения? Иногородний пациент обязательно должен отстоять очередь в приемной, чтобы получить направление на лечение в столичный стационар?
РГ | Нацпроект "Здоровье" продвигается болезненно. То пытались ограничить любую госпитализацию пятью днями. То чуть было не отменили педиатрию. То повысили зарплаты одним медикам и обошли других. Теперь вот лекарственный скандал?
Сельцовский | Болезненно. Но все же продвигается. Тут многое зависит от нас самих. Пожалуй прежде всего от того, как региональные власти вместе с органами здравоохранения относятся к охране здоровья своего населения.