Позвонила одному из руководителей Центра, дабы понять: почему гражданке Российской Федерации требуется квота на лечение в Федеральном центре? У кого, наконец, есть право на попадание в такие учреждения без внесения денег и без квот: учреждения-то не частные, государственные. И речь не о пациентах из других стран, а о своих, о соотечественниках, которые исправно платят налоги, у которых есть полис обязательного медицинского страхования. Все это ничего не значит? Мой вопрос оказался риторическим. В лучшем случае в ответ слышала: "Без комментариев!". Но мне все же кажется, что комментарии требуются.
20 апреля опубликовали мы заметку из Ростовской области "Больной из чужого района". Напомню суть: молодого человека с кровотечением, с очень низким гемоглобином родная сестра привезла в районную больницу. Там сказали: нужна срочная операция. Направили на анализы. Но тут выяснилось, что пациент прописан в другом районе, куда его и... отправили. Сестра довезла брата до другого района, другой больницы - в ней-то молодой человек и умер. Несмотря на наличие полиса, российского гражданства. Чужому больному жить не дано?..
В начале апреля была на медицинском конгрессе в Барселоне. Вечером за ужином одной из коллег-журналистов внезапно стало плохо - приступ аллергии. Отправились в ближайшую больницу. Через переводчика обратились за помощью. Никто не спросил о паспорте, месте жительства, страховке. Оказали помощь. Пациентке стало лучше. И лишь потом привезли страховку. Место жительства пациентки никого не интересовало. Кстати, заметку о больном из чужого района мы сопроводили комментарием о том, что экстренную помощь, согласно законам РФ, должны оказывать бесплатно, повсеместно. Не требуя никаких документов. Врачи той больницы не знают наших законов, которым обязаны следовать? Пациенты не знают своих прав? И такое, увы, возможно. Но скорее всего это порождение всеобщего отношения к тем, кто нуждается в медицинской помощи.
Взять ту же программу дополнительного лекарственного обеспечения (ДЛО). О ней уже столько сказано, столько написано, столько провозглашено обязательств! И... В прошлом декабре задолженность бюджета перед поставщиками лекарств составляла 30 миллиардов рублей. А после всех чиновничьих заявлений она заметно увеличилась. И на этом фоне с высокой госдумской трибуны медицинский чиновник высокого ранга заявляет о том, что выходом из тупиковой ситуации может быть... софинансирование. Что это значит? Врач вправе предложить пациенту выбрать дешевый, но малоэффективный препарат. Или дорогой, но за него часть денег больной должен заплатить из своего кошелька - софинансировать. Вот такая дилемма! Такой выбор! Напомню: речь-то о тех, кто болен тяжко, кто в группе тех, на кого распространяется ДЛО.
Многие препараты для таких пациентов стоят больше, чем их пенсия. На том же заседании в Госдуме представительница одного из регионов привела данные роста в их регионе больных сахарным диабетом - впечатляющая цифра! Какими инсулинами станут лечить "сладких" новичков? Дешевыми, которые их быстро приведут к тяжелой инвалидности? Или вынудят софинансировать эффективные инсулины?
На этой полосе мы сегодня публикуем заметку из Волгограда. Вчитайтесь! В ней - знак большой российской беды. Чаще и тяжелее хворают сельские женщины: рак груди, матки, яичников стал на селе нормой. Причем чаще всего болезнь выявляется в запущенной форме. Одна из причин: путь до ближайшей больницы и обратно - 400 километров. Пока болезнь о себе не заявит во весь голос, никто в такое путешествие не отправится, несмотря на все призывы о необходимости диспансеризации, важности профилактических осмотров. А уж если заболел, то и сил на такую дорогу подчас нет. Так что и без эвтаназии, о которой сейчас дискутируют, можно обойтись. Маленькие сельские больницы, наверное, справедливо посчитали нерентабельными и повсеместно от них избавились. А что взамен?
Под письмом из города Димитровграда Ульяновской области много подписей пенсионеров, участников Великой Отечественной войны, войны в Афганистане, чернобыльцев. Само письмо коротенькое, но боли в нем... До недавнего времени в Димитровграде был современный онкологический диспансер. Качество помощи, местоположение - все устраивало жителей Мелекесского района, близлежащего к Димитровграду. Но решили диспансер закрыть и перенести его в Ульяновск, который примерно в ста километрах от Димитровграда. Ездить туда не по силам и не по средствам пациентам Мелекесского района. Нерентабелен диспансер! А здоровье людей? Оно тоже нерентабельно?
Судя по тому, что написала нам Н.В. Кувшинникова, живущая в Калининграде, именно так. Нина Вячеславовна и начинает письмо словами: "Пишу вам, хотя не уверена в помощи, так как старики никому не нужны". Кувшинникова - участница Великой Отечественной войны - с горечью, недоумением рассказывает о бесчеловечном к себе отношении. О том, как сын, живущий и работающий в другом городе, был вынужден ездить к ней в больницу, чтобы поменять постельное белье, которое привозил из дому. Как обходили стороной и ее, Кувшинникову, и других старых пациентов, "которые, как пишет Нина Вячеславовна, никому не нужны... Помогите через газету. Напишите об этом".
Пишем. Пишем накануне Дня Победы. Когда еду по Кутузовскому проспекту на работу, читаю плакаты: добра, здоровья, долгих лет желают ветеранам той Великой войны. Их так мало осталось. И не должна их постичь участь Нины Вячеславовны из Калининграда. Иначе... кто мы?