Российская газета | Андрей Александрович, в разговоре с учеными вы упомянули, что все проекты должны быть обязательно ориентированы на конкретный результат, который способствовал бы развитию экономики региона и страны в целом. Но проблема в том, что разработчики еще не научились продвигать свои идеи на рынок и сами это признают. Как вы считаете, где выход из этой ситуации?
Андрей Фурсенко | То, что наши ученые не умеют продвигать проекты на рынок, не совсем верно. Эту проблему, которая существовала еще пять - десять лет назад, мы переросли. Оборот фирм, сотрудничающих с Южным федеральным университетом, составляет 200-300 миллионов рублей в год. Значит, выработка на человека в год составляет примерно миллион рублей. Это не очень много, но и не так уж мало, согласитесь.
Я считаю, проблема не в неумении продвигать идеи на рынок - просто наши разработчики не готовы выходить на крупные проекты. Каждый из них имеет небольшой "свечной заводик", и не то, чтобы удовлетворен этим: он не очень понимает, как выйти на больший масштаб. Достаточно маленьких фирм, которые выросли из научного сообщества и вполне успешны на рынке. Но бизнес в области хай-тек требует новых решений. Такие фирмы во всем мире либо поглощаются более крупными компаниями - выкупаются у хозяев за хорошую цену, либо развиваются сами, объединяясь с себе подобными, находя новые, комплексные решения. У нас ни там ни там пока большого прогресса нет.
Потому не хватает крупных фирм, заинтересованных в инновационных разработках. А объединению препятствуют недоверие, неготовность к консолидации усилий. Думаю, что мы на пороге следующего этапа, когда ситуация будет меняться и нам надо способствовать этому, требуя и ставя более масштабные задачи перед разработчиками. Надо показывать им возможности зарабатывать существенно большие деньги, если они объединят усилия и одновременно будут способствовать развитию рынка наукоемкой продукции в стране.
РГ | Значит, менеджеры как посредники между учеными и рынком не нужны?
Фурсенко | Они всегда нужны. Но создавать посредников между учеными и рынком искусственно уже не требуется. Это вопрос вчерашнего дня.
РГ | По вашему мнению, не все научные центры сегодня готовы осваивать серьезные средства, которые будут выделены на развитие нанотехнологий по инициативе президента Владимира Путина. С чем это связано?
Фурсенко | Все с тем же неумением мыслить масштабно. Конкретный пример. Сейчас очень важная и модная тема - развитие светодиодной техники. Благодаря фундаментальным и прикладным исследованиям в этой сфере у нас сейчас есть конкретные конкурентоспособные разработки. Но этого мало. Необходимо создавать новые осветительные приборы, менять осветительные системы. Это требует комплексных решений в области новых ГОСТов по освещению и СНИПов, использующихся при строительстве. То есть это гораздо более крупный проект, в котором должны быть задействованы и государство, и бизнес, и разработчики. Только так можно получить большую отдачу. К запуску подобных комплексных проектов мы сегодня не то, чтобы не готовы: не имеем достаточно опыта, чтобы собрать все интересы воедино, поставить задачу и предложить оптимальный способ финансирования.
РГ | Кстати, о бизнесе. Во время своего визита в Ростов-на-Дону первый вице-премьер Дмитрий Медведев, осматривая Южный федеральный университет, посоветовал активнее привлекать работодателей к подготовке специалистов. Он сказал, что только таким образом можно ликвидировать разрыв между вузовским образованием и требованиями при трудоустройстве. Но работодатели пока не очень охотно идут на сотрудничество. Чем их можно заинтересовать?
Фурсенко | Я не могу сказать, что они не приветствуют идею совместной работы. Российский союз промышленников и предпринимателей очень активно сотрудничает с нашим министерством. Вообще система образования достаточно консервативна. Здесь за неделю все не поменяешь. Бизнес понимает, что сегодня одна из главных проблем - недостаток квалифицированных специалистов на всех уровнях. Но многие работодатели надеются, что смогут решить этот вопрос, переманивая специалистов из других фирм. Далеко не все поняли, что проблема носит системный характер, что никакие полумеры ее не решат. Те, кто это осознал, сегодня не просто наши союзники: они работают с нами над формулированием новых программ в сфере профессионального образования - от начального до высшего. Остальные, думаю, поймут в ближайшее время. Но это не месяцы, это годы.
РГ | На оба федеральных университета выделяются достаточно серьезные средства. Но из-за многолетнего недофинансирования в прошлом образовалось столько дыр, что ректоры находятся в затруднении: то ли пустить деньги на науку, то ли сделать ремонт в общежитиях.
Фурсенко | Если средства пойдут на латание дыр, проект провалится. Потому что деньги выделены не на латание, а на переход к качественно новому уровню науки и образования. У обоих университетов есть программа развития, и именно потому, что эта программа оказалась достаточно хорошо подготовленной, было дано добро на реализацию проекта, а сейчас - на начало финансирования. Деньги, которые выделялись раньше, ведь никто не отбирает. Пожалуйста, используйте по назначению.
Думаю, ректоры по старой привычке считают необходимым немножко пожаловаться на сложности жизни, чтобы дали побольше и не так жестко спрашивали. Я могу сказать, что спрашивать будем жестко. Никто не навязывал регионам этот проект. Они выбрали его сами и теперь должны нести полную ответственность за его реализацию. У Бернарда Шоу есть такая фраза: "Есть только одна вещь - страшнее неосуществленной мечты. Это мечта осуществленная". Вот они осуществили свою мечту, и теперь столкнутся со всеми "ужасами", которые с этим связаны.