Сегодня в Третьяковской галерее открывается большая сводная экспозиция "Европа - Россия - Европа". Ею главный столичный музей поздравил Европейский союз с 50-летием подписания Римского договора и самого себя со 150-летием со дня основания. Около 50 музеев из 27 стран предоставили свои произведения на выставку, обещавшую явить всеобъемлющую картину европейской цивилизации.
Искусствоведческие запросы, которые адресовали кураторы из Третьяковки музеям-партнерам по выставке, могли кого угодно поставить в тупик. Даже Интернет с его мощнейшей поисковой системой, которая вроде бы дает ответ на любой вопрос. Но если в него загрузить такую проблему, как поиск произведения важного и в национальном, и в общеевропейском искусстве, в котором заложена идея и культурной, и политической модернизации, которое к тому же открыто индустриальному и медийному миру, то машина просто зависнет. Похоже, что таким образом "зависли" в своих размышлениях и хранители европейских музеев. И их можно понять, поскольку в запросе уже программно была заложена несовместимость. Понятно, что шедевр национального искусства - отнюдь не одно и то же, что мировой. Например, Суриков для нас - большой мастер, а для западноевропейского зрителя - так, местного значения (об этом еще в "Профилях" писал А. Эфрос). Для латышей Юлий Феддерс - родоначальник национального пейзажа, а для немцев - провинциал, последователь дюссельдорфской школы.
Хранители из Орсэ, Лувра, Тейт, Прадо, Галереи Боргезе, Дрезденки и других европейских музеев подумали-подумали - все же какой-то ответ нужно было дать - да и прислали в Москву по три или по четыре произведения. Вероятно, какие были свободны от других выставок или чья временная отлучка почти не отразится на основной музейной экспозиции. Причем, подбирая работы, западные музейщики явно старались внести хоть тень мысли в Третьяковскую концепцию. Некоторые, видимо, решили так: выставка интернациональная, значит нужно дать что-нибудь касающееся международных отношений - культурных или политических. Художественный аспект здесь уже не очень важен. И вот французы прислали из Орсэ огромный триптих "Век пролетариата" (1897) малоизвестного Леона Фредерика с детишками, играющими в карты. Художник, правда, бельгиец. Но это не столь важно, главное, что тема "Пролетарии всех стран..." обозначена.
Испанцы отчитались большим холстом Пикассо "Памяти испанцам, павшим за Францию" (1947). То, что это именно памятник, а не натюрморт, что он посвящен именно испанцам, павшим за Францию, можно понять, лишь прочитав надпись на картине. Самое обстоятельное художественно-"дипломатическое" произведение представила Греция. "Приезд лорда Байрона в Мессалонги" (1861) Теодороса Вризакиса - как раз тот случай "национального шедевра", написанного кистью выученика поздней Мюнхенской академии. Композиция по протоколу: в центре - статуарный Байрон, президент Маврокордатос, духовенство и другие официальные лица, сопутствуемые повстанцами. В целом же - типичная среднеевропейская картина середины XIX века.
Заметно, что кураторы вообще стремились к тому, чтобы показать некий среднеевропейский уровень искусства так, чтобы никто особо не выделялся. Возникает ощущение, что выставку компоновал куратор из какого-то очень глухого американского штата, который имеет самое смутное и общее представление об истории континентального искусства. Поэтому вся экспозиция похожа на историю стилей некоей среднестатистической европейской страны от Средневековья до наших дней, от иконописи до инсталляций.
Может сложиться впечатление, что на эту выставку не стоит и ходить. Нет, стоит. Уже ради того, чтобы увидеть такие действительно шедевры мирового искусства, как знаменитая "Венера, завязывающая глаза Амуру" Тициана, один из лучших образов Лукаса Кранаха Старшего "Портрет курфюрста Саксонии Иоганна Постоянного", романическое полотно Джозефа Тернера "Золотая ветвь" и еще ряд вещей, демонстрирующих вершины европейской пластической мысли. Кураторы напутствуют: "Осмотрев экспозицию, зритель, вероятно, выстроит для себя и иные содержательные линии..." И хоть в этом они правы.