Понимают ли иностранные носители жестового языка друг друга? Как обстоят дела с заимствованиями, матом и сленгом на жесте? Почему не хватает сурдопереводчиков? На эти вопросы "РГ" отвечает директор научно-методического Центра социально-педагогических проблем образования глухих и жестового языка Анна Комарова.
Российская газета | Сколько народу у нас говорит на языке жеста?
Анна Комарова | Зарегистрированных членов ВОГ - 100 тысяч. А людей с пониженным слухом в пять раз больше.
РГ | Мы часто видим людей, которые общаются с помощью жестов, но практически ничего не знаем об этом таинственном языке. Это один язык или есть национальные жестовые языки?
Комарова | Интересно, что жестовые языки достаточно независимы от языков тех стран, где живут их носители. Англичане и американцы, думаю, меня простят, если я скажу, что язык у них один. А вот жестовые языки этих стран не просто очень различаются, а принадлежат к разным языковым семьям.
РГ | То есть они друг друга не понимают?
Комарова | Ну, разобраться, что хочет от тебя приезжий из Нью-Йорка, глухой лондонец сможет. Это связано с тем, что есть своеобразный международный жест. Другое дело, что французский, американский, вьетнамский и русский входят в одну языковую семью, а британский - в другую. То есть русский жестовый язык ближе к американскому, чем английский. Дело в том, что устойчивые группы говорящих на жестовых языках появились вокруг первых школ глухих. Так вышло, что французская школа была самой сильной. Американские же миссионеры открыли школы в Лаосе и во Вьетнаме.
РГ | Спрошу, как полный дилетант: в чем заключаются национальные особенности языков? В каждой стране свои жесты для одних и тех же понятий? Или мимика специфическая?
Комарова | Не совсем так. Есть два вида жестового общения. Первый: полноценная национальная лингвистическая система со своей грамматикой, со своим набором жестов. Причем порядок предъявления жестов в русском жестовом отличается от того, которому мы привыкли в словесном. По-русски я спрашиваю: "Кем он работает?" А жестами это будет так: "Работает он что?" Так говорят полностью глухие люди. А есть еще другой вид жестового общения, который используется для разговора с теми, кто плохо владеет жестами или кто поздно потерял слух. То есть жестовый "адаптированный", второй приобретенный язык. Это называется калькирующая жестовая речь. Она повторяет порядок слов и грамматику языка страны.
РГ | Получается парадокс: национальные жестовые языки гораздо ближе между собой, там меньше национальных особенностей родного языка, чем выученная жестовая речь?
Комарова | Да, именно так. Хотя национальные особенности все равно есть. Ведь любой язык отражает национальную культуру того региона, где он развился. К тому же и лексические различия достаточно велики. А вот в грамматике много общего. Скажем, во многих западных языках отрицание идет после глагола. Или определения после предмета. Благодаря этому и возникло то, что некоторые лингвисты уже называют международный жестовый язык.
РГ | То есть среди глухих осуществилась мечта эсперантистов?
Комарова | Дело в том, что эсперанто - это довольно жесткая система. А вот жестовый язык более демократичен, гибок, что ли. Допустим, если я общаюсь с глухим финном, то буду стараться свой жестовый язык адаптировать к финскому. Мы оба будем идти на уступки, искать какие-то общие эквиваленты. И это будет нам делать достаточно просто.
РГ | Легко выучить международный жестовый?
Комарова | Это очень сложный язык. Но политика Всемирной федерации глухих - не поддерживать его. Ведь к нему прибегают не от хорошей жизни, а потому что нет достаточного количества переводчиков национальных жестов. Если переводишь научный доклад, то не всегда получается передать сто процентов смысла. А вот на национальном жестовом эту "стопроцентность" донести можно.
РГ | Чтобы выучить язык жеста, помимо лингвистических, наверное, нужны еще и мимические способности?
Комарова | В Центр образования глухих приходят и слышащие люди. Так вот, примерно из пятнадцати человек в группе попадается один, которому "не дано". Жесты у него получаются, как мы говорим, "кривые" и "тяжелые".
РГ | Русский язык страдает от заимствований, брани и сленга. Как с этим обстоит дело в жестовом?
Комарова | Я бы не сказала, что жестовый захлестнули матерные жесты. А вот сленгом некоторые действительно злоупотребляют. Например, мы знаем одну школу слабослышащих, где неправильно показывают жесты "русский" и "говорить". Для них это сленг.
Но самая большая проблема для всех жестовых языков - заимствования. Американский жестовый сейчас наиболее престижен. Многие глухие ездят за границу, привозят жесты из международного или американского языков. Это своеобразный атрибут "крутизны": мол, я продвинутый, поэтому жест "проблема" показываю, как американец.
РГ | А что с лексикой, пришедшей из мира Интернета и компьютеров? Много в языке неологизмов?
Комарова | "Компьютер" - это наш собственный жест. А вот жест "электронная почта" еще не вполне устоялся.
РГ | Какие проблемы жестового языка болезненны для России?
Комарова | ВОГ принимало участие в заседании ООН по разработке конвенции прав инвалидов. Хотелось бы, чтобы правительство России как можно скорее эту конвенцию ратифицировало. Потому что в ней прежде всего заявлены лингвистические права глухих. В России глухие, конечно, пользуются своим языком, но его никто не поддерживает. Сейчас просто катастрофическое положение с переводчиками. Скажем, в Финляндии законодательно один переводчик на восемь глухих. А в Москве - один переводчик на 270 слабослышащих. Жестовый язык практически изгнан из образования. Службы МЧС не имеют переводчиков. Между тем в США каждый полицейский знает основы жеста. Там этот язык третий по распространенности в стране. Есть страны, где жест является официальным языком.
Из досье "РГ"
Жестовый язык включен в национальные конституции Бразилии, Венесуэлы, Греции, Португалии, Уганды, Финляндии, Чехии, Эквадора и ЮАР. В США американский жестовый язык защищен знаменитым законом об инвалидах (ADA).
В российском законе об инвалидах жестовый язык признается "средством межличностного общения". Закон о жестовом языке уже обсуждался в Госдуме, дальнейшее обсуждение планируется осенью.