Не только Первый концерт Чайковского в исполнении Николая Луганского, но и громкая, незатейливая музыка в исполнении военно-духового оркестра, разносившаяся под палящим солнцем от подножия консерваторского памятника Петру Ильичу по всей Никитской улице, знаменовали старт XIII Конкурса. И вчера в течение двенадцати часов - с 10 утра и почти до 10 вечера - члены жюри с главой Николаем Петровым слушали первую десятку конкурсантов в номинации фортепиано. Как уже писала "РГ", участником под номером 1 нынешних состязаний "Чайковского" стал белорусский пианист Даниил Шлеенков, обучающийся у Александра Слободяника, лауреата III Конкурса Чайковского, в Университете Montclaire (штат Нью-Джерси, США). В первом туре конкурсанты исполняют обязательную программу: "венские" сонаты (Моцарт, Бетховен), пьесы Чайковского из цикла "Времена года", "Раздумье", "Салонную польку", "Думку", "Юмористическое скерцо", "Вальс", сочинения крупной формы - Сонаты Скрябина, Прокофьева. Большинство конкурсантов, выступивших в первый день, оказались представителями российской исполнительской школы: Шлеенков (Беларусь) - ученик Слободяника, Александр Андреев (Академия имени Гнесиных), Андрей Коробейников (Московская консерватория), Сергей Кузнецов (Московская консерватория), Донг-Хёк Лим из Южной Кореи (Московская консерватория), Чуньче Ен из Китая, Тайваня - ученик Владимира Крайнева в Ганновере. И эта пропорция актуальна для всего состава участников фортепианного конкурса (26 из 40 занимаются с российскими педагогами). Но, как известно, председатель нынешнего жюри Николай Петров не собирается реагировать ни на имена маститых педагогов, ни на "томные взгляды и кудри" пианистов, безотказно действующие на публику: "Наша задача - найти таких, как Клиберн, не просто талантливых музыкантов, а музыкантов с харизмой". Правда, как показывает современная конкурсная практика, именно с личностями, а не с "выучкой" и техподготовкой всегда возникают основные затруднения.
Вчера наконец определились со "жребием" струнники - скрипачи и виолончелисты. По итогам жеребьевки сегодня в 10 утра в Малом зале консерватории начинаются прослушивания участников виолончельного конкурса, а в Доме музыки стартует конкурс скрипачей. Трансляцию скрипичного конкурса в режиме on-line можно увидеть в интернетной версии: www.tvkultura.ru и www.xiiitc.ru.
Предваряя конкурс струнников, обозреватель "Российской газеты" встретился с лауреатом XI Конкурса имени Чайковского виолончелистом Денисом Шаповаловым:
Российская газета | Как вы оцениваете сегодня место конкурса Чайковского в иерархии мировых музыкальных соревнований?
Денис Шаповалов | Если говорить о России, то конкурс Чайковского сохраняет здесь свою лидирующую позицию: для нас он остается самым значительным международным состязанием. И то, что, несмотря на все передряги, он продолжает жить, - хорошо. Безусловно, былой статус престижного события, вызывающего серьезный международный резонанс, конкурс Чайковского на сегодняшний день утратил.
РГ | Что вообще влияет на престижность международного конкурса?
Шаповалов | Сумма нескольких составляющих. В первую очередь состав жюри. И в этом мы удерживаем высокую планку: в большинстве своем у нас судят достойные и не вызывающие сомнения профессионалы. Во-вторых, размер премий. В-третьих, и это самое главное, концерты. Почему конкурс Клиберна считается престижным? Потому, что после вручения наград начинается нешуточная "раскрутка" пианиста: контракты, выступления, записи. В этом случае победа на конкурсе - начало международной карьеры. А у нас что? После того как я стал лауреатом и обладателем золотой медали, практически год я не выступал. У меня было всего два-три серьезных публичных концерта. Да еще и виолончель, на которой я играл на конкурсе, государственная коллекция отобрала через полчаса после концерта лауреатов. Представьте себе ситуацию: после победы на чемпионате мира у Бубки забирают шест - все, дальше прыгай сам, если сможешь. Абсурд! О дальнейшей творческой судьбе мне пришлось думать самостоятельно: налаживать контакты, обрастать связями. Первое время приходили огромные телефонные счета, потому что факсы с предложениями в различные агентства и на фестивали я рассылал сотнями. Около пяти лет ушло на то, чтобы меня узнали, чтобы имя стало работать. То, что организаторы XIII Конкурса Чайковского уже занялись вопросом продвижения своих лауреатов (только это необходимо начинать делать года за два до конкурса), может изменить ситуацию. Но все же могу предположить, что контракт на 150-200 концертов победители вряд ли получат. Между тем ради такого контракта приехали бы многие. Даже если денежная премия при этом будет символической.
РГ | Какие еще чисто прагматические шаги желательно предпринять, чтобы вернуть интерес к конкурсу?
Шаповалов | Нужна широкая рекламная кампания, сувенирная продукция, оригинальные решения, поддерживающие интерес публики. Вот, например, такой момент, как объявление результатов финального тура. Как это происходило у нас? Собрались в своих залах - виолончелисты у себя, пианисты у себя, быстренько назвали лауреатов и разошлись. При этом в нашей номинации объявление начали не с дипломантов, чтобы подогреть интерес, но сразу с первой премии. А ведь это кульминационный момент, когда сохраняется конкурсная энергетика, адреналин играет в крови - и у самих музыкантов, и у слушателей! Это пик конкурса, из которого можно сделать яркое шоу, которое привлечет не только меломанов, но и людей, далеких от музыки. На это должно работать все - "от" и "до". Судя по рассказам о первых конкурсах Чайковского, так и было. Вся Москва дышала единой эмоцией. Народ валил в залы, слушал, спорил, имена конкурсантов были у всех на слуху. Надеюсь, что XIII Конкурс Чайковского возродит эти традиции и станет по-настоящему интересным, центральным культурным событием этого лета.