28.06.2007 03:00
Культура

Московский фестиваль устроил клубничную революцию

Московский фестиваль устроил клубничную революцию
Текст:  Валерий Кичин
Российская газета - Федеральный выпуск: №0 (4399)
Читать на сайте RG.RU
Если есть "желтая" пресса, должно быть "желтое" кино. То есть кино, утоляющее спрос на клубничку. Клубничку можно подавать под любым соусом, включая социальный анализ. Но она не перестанет быть клубничкой, т.е. объектом не эстетического переживания зрителей, а любопытства зевак.

Бородатый Юха стал безработным. А надо кормить семью. Он нанимается к пожилой женщине ремонтировать дом и, попутно удовлетворив ее невостребованную страсть, открывает новый для себя способ заработать: неудовлетворенных женщин, оказывается, пруд пруди. Безработный Юха стрижет бороду, обливается одеколоном, сует в чемоданчик вместо гаечных ключей вибраторы и подается в проституты.

Да-да, конечно, здесь есть животрепещущая проблема - вот куда, мол, толкает рабочего человека социальная незащищенность. Юха мучается виной, никакого удовольствия не получает от сидения в ваннах с посторонними женщинами, которые к тому же любовно трахают его по затылку скребком для спины. Страдает жена и в конечном итоге тоже трахает его молотком по лодыжке, надолго выводя сексуального титана из строя. Горюют стареющие женщины, потому что залить полыхающий в них пожар теперь может только Господь Бог, послав за ними бесполых, как известно, ангелов. Все, в общем, у героев плохо, зато у авторов фильма есть много возможностей показать нужные в таком деле рабочие инструменты и создать уйму пикантных ситуаций со стриптизом женским и мужским, производственными травмами и сексом на окровавленной подушке.

Такого рода сюжеты обычно снабжают хорошей дозой юмора, и он смягчает скабрезность, перетягивая на себя одеяло и становясь главным объектом внимания зрителей. У режиссера финского фильма "Мужская работа" Алекси Салменперя юмор если и есть, то загнан в такую недосягаемую глубь, что картина становится тяжеловесно натуралистичной, а ее герой как личность расползается в самом буквальном смысле слова, к финалу путаясь в собственных слезах, соплях и слюнях. Эта плоская, как кушетка, история не содержит ровно ничего, что могло бы оправдать затраченное на просмотр время. И тем более - ее появление в конкурсе фестиваля класса "А".

Еще меньше оснований состязаться за "Святого Георгия" у американской ленты "Вива", извлеченной из маргинальной программы Роттердамского фестиваля. Но она взята в наш главный конкурс, что можно считать уже не просто размыванием всех профессиональных критериев отбора, а их коллапсом.

Афиши этого фильма обещали ввергнуть нас в сладкие пучины сексуальной революции 70-х. Выглядит это так: две пухлые девицы и один женственный субъект щебечут у голубого бассейна, сыплют двусмысленностями типа "Ах, я люблю чувствовать себя влажной!", причем над головами актеров нагло блуждают микрофоны, а сами актеры не в состоянии говорить и двигаться сколько-нибудь естественно. Затем действие переносится в дешевые порностудии и бордели, в компанию нудистов - таких же лоснящихся и манерных. Все сварганено так неумело, бесталанно и безвкусно, что после пресс-просмотра критики спрашивали друг друга: это пародия или всерьез?! Едва сошлись в том, что, наверное, пародия, как на пресс-конференции создательница картины Анна Биллер эту версию опровергла: оказалось, это серьезное и даже отчасти сатирическое исследование эпохи сексуального раскрепощения. Спросили насчет микрофонов в кадре. "Какие микрофоны?! - всполошилась Анна Биллер. - Никаких микрофонов, это все ошибка проекции". Спросили, почему все мужчины в фильме манерные и жеманные. "А такие и были в фильмах 70-х! Тогда мужской тип в кино стал меняться", - уверенно ответила Анна Биллер, хотя, как известно, как раз в 70-е годы на американский экран пришли Роберт Де Ниро, Джек Николсон, Сильвестр Сталлоне, Арнольд Шварценеггер и прочие мачо-супермены, менее всего замеченные в жеманстве. Спросили, есть ли в фильме профессиональные актеры. Анна Биллер призналась, что снимала натурщиков и своих знакомых.

Короче, все в ее фильме как в любительском хоум-видео, сделанном для внутреннего употребления людьми, понятия не имеющими о кинематографических профессиях. Или как в дешевых, на скорую руку сляпанных "эротических фильмах", какие крутят по ночам на кабельных спецканалах и где снимаются не те, кто умеет, а те, кто согласен. Создательница картины выглядела на этой пресс-конференции явно не в своей тарелке - наверное, еще не пришла в себя от изумления, что ее скромный труд оказался в конкурсе фестиваля класса "А" и что энтузиасты ставят его в ряд с творениями Линча и Альмодовара.

Шутки шутками, а удар по репутации Московского фестиваля эта игривая картина нанесла решительный, но, боюсь, еще не последний - если учесть уже обозначившийся принцип отбора. Как вспомнишь, что на экранах ММКФ считали честью засветиться мастера уровня Копполы, Феллини и Крамера, - от такого перепада давлений становится не по себе. Эта кессонная болезнь фестиваля в сочетании с накатившей желтухой - самая опасная из всех, какими он болел.

Тем временем из США сообщили, что другой американский конкурсный фильм - "Шум" золотого призера Московского фестиваля Генри Бина - не может быть показан в обычной 35-мм проекции, потому что копия, несмотря на все усилия, еще не готова. Предлагают показать картину на DVD. Фестиваль, естественно, отказался и снял фильм с конкурса. Случай редкий, его трудно вообразить в Канне, Карловых Варах или Венеции. Добавим к этому, что ни одна из стран-участниц не сочла нужным сделать к своим фильмам субтитры на официальном языке фестиваля - русском, и все картины идут с жутким по качеству синхронным переводом. Это к вопросу о том, кто же будет уважать наш фестиваль, если он сам себя ценит так низко.

Кино и ТВ