Соответствующий законопроект министерством подготовлен давно. И до сих пор не рассмотрен. Потому что, как выясняется, не прошел согласования. Многие ведомства против. Минфин, например, утверждает, что ликвидация контрольно-кассовых машин нарушит права потребителей и приведет к спорам между покупателем и продавцом. ФНС полагает, что будет создана лазейка для владельцев крупных торговых сетей: что им стоит разбить пространство супермаркета на самостоятельные отделы по 150 квадратных метров (максимально допустимая площадь для безчекового обслуживания)! МВД и ФСБ опасаются, что при таком порядке не смогут контролировать наличный оборот в розничной торговле. А Роспром более всего озабочен доходами оборонных предприятий, перешедших на выпуск кассовых аппаратов. Эти предприятия, чья продукция перестанет быть столь востребованной, понесут серьезные убытки, а их налоговый взнос в казну уменьшится на 4,5 миллиарда рублей в год.
Слышны и вневедомственные возражения. Например, такое: кассовый аппарат является не только "поверенным" налоговой службы, но и аналитическим инструментом для владельца компании; эта техника позволяет грамотно выстраивать бизнес и оперативно реагировать на рыночные изменения. Или такое: кассовые аппараты - главное средство защиты прав потребителя; возможность вернуть или заменить некачественный товар, ответственность и гарантии продавца - все это обеспечивается в первую очередь обязательным применением контрольно-кассовых машин. Ну и так далее.
Признаюсь, эта "кассовая борьба" с ее обострением по мере продвижения к капитализму меня ничуть не трогает. Я рядовой обыватель, и мне решительно нет дела до того, каким способом добываются налоги, обеспечивающие мое существование в тех сферах, за которые ответственно государство. Мне также все равно, выиграет или проиграет хозяин обувной мастерской, перестав выбивать чек. Мне важно (должно быть важно, если я сознательный обыватель) лишь одно - чтобы налог с подклеенной подошвы был уплачен. И есть немало ситуаций, когда я сам, без помощи всяких специальных инстанций и контрольной чудо-техники, способен проследить, чтобы деньги за приобретенный мною товар или полученную услугу не прошли, что называется, мимо кассы. Вот, к примеру, одна из таких ситуаций. Я ее не придумал - это было недавно со мной.
...Я вообще-то в маршрутках не езжу. А тут сдал свою "Хонду" на пару дней в ремонт, пришло время вернуться за ней. Техцентр расположен на одном из отрезков МКАДа. Ближайшая станция метро - "Щукинская". Оттуда ходит маршрутка. Сажусь. Жду, когда водитель соберет за проезд. Работает он споро - быстро принимает деньги, ловко отсчитывает сдачу. Билетов, однако же, не дает. Их, впрочем, никто и не требует, всем хочется ехать скорей. Мне тут же явились воспоминания из других времен, счастливых и незабываемых. Год 1977-й. Аэропорт Адлер. Разгар курортного сезона. На площадке перед зданием аэровокзала - изобилие автобусов на все направления закавказского Черноморья. "В Пицунду? Садытэсь!" Сверкнув золотыми зубами, Гоги (или это был Нугзар?) благосклонно кивает нам из раскрытого окна и разрешает пожаловать внутрь. Там уже парятся, изнывают от духоты такие же, как мы, счастливцы, потому что это совсем недорого (вот ведь, уже забыл, сколько тогда платилось). Надо ли говорить, что Нугзар (или это был все-таки Гоги?) никого не "обилечивал", только молча указывал на стоявшую у него под рукой жестяную коробку, куда мы кидали свои рубли и трояки: кто - сразу при входе, а кто - при выходе. Насчет того, что благодетель наш все эти деньги прикарманит и с кем-то, возможно, поделится, заблуждений ни у кого не было. Возражений, насколько я помню, тоже не поступало. Как-то само собой разумелось, что в братских республиках солнечного Закавказья давно и спокойно, без парадной шумихи утвердилась особая общественная формация, характеризующаяся частной собственностью на государственные средства производства. И поэтому нет ничего удивительного в том, что водитель казенного автобуса, заправленного казенным бензином, за казенную же зарплату, пусть и не сравнимую с наваром от жестяной коробки, занимается частным извозом. Скажите, что, наблюдая такую картину, перво-наперво подумал бы не наш человек - ну, положим, немецкий бюргер? Он подумал бы, что его грабят средь бела дня. Потому что безбилетная плата - это уход от налогов. О чем житель Баварии или Тюрингии - мелочная душа - "стукнул" бы тотчас куда следует.
...Короче, протянул я двенадцать рублей водителю маршрутки, идущей от "Щукинской", и попросил билет. От этой безумной просьбы человек за рулем впал в полный ступор. Все у него внутри заклинило, он несколько секунд не понимал, где, на каком свете он находится и чего от него хотят. И только оправившись от потрясения, он наконец процедил, что если мне требуется, я получу билет после, на выходе. Нет, вдруг завелся я - не знаю, кой черт меня дернул, - нет, извольте сразу и вообще раздайте билеты всем пассажирам. "Очень умный, да?" - спросил он громко, чтобы все слышали. И тут я убедился, что тридцать лет, прошедших со времен путешествия в Пицунду и вобравших в себя опыт беспощадного, казалось бы, реформаторства, не испортили ни водилу, ни его пассажиров, не довели их до безобразного сходства с занудными европейцами. "Мужчина, хватит там выступать, вы же всех задерживаете!" - призвал меня к порядку женский голос, раздавшийся с заднего ряда. Я оглянулся. На меня, как на пришельца с другой планеты, смотрела дама в кофте с люрексом и хозяйственной сумкой на могучих коленях. Та плотная, энергичная гражданка, каких мы привыкли видеть на митингах под плакатами, призывающими проиндексировать пенсии, повысить зарплату учителям и врачам. "Отстаньте от водителя, - зазвучало со всех сторон, - давайте поедем уже!"
Я понял, что загнал себя в тупик. Что мне нечего сказать моим дорогим соотечественникам. "Послушайте, это же дико. Вы готовы плакаться, проклинать власть, неистовствовать на митингах, но не желаете сами помочь себе, причем элементарным образом. Вас обирали всю жизнь. Потому что вы позволяли себя обирать. В вашу способность воспротивиться наглому обиранию не верило даже советское государство, вынужденное на каждом шагу напоминать: "После отстоя пены требуйте долива". Вы когда-нибудь требовали этого?" Нет, не годится - слишком пафосно. Другой вариант: "Уважаемые дамы и господа! При оплате проезда требуйте билет. Им удостоверяются налоговые обязательства частного транспортного предприятия перед казной и в конечном счете перед вами. Желаю вам приятного пути". Еще хуже - воспринимается как изощренное издевательство.
В общем, ничего подобного, адресуясь к моим попутчикам, я, конечно, не произнес - хорош был бы со своим просветительством. Но продолжаю раздумывать над непостижимыми свойствами нашей натуры, которыми мы не перестаем удивлять и пугать весь мир.