Найдите политика, который бы хоть раз в жизни не высказался в стиле "Молодежь - наше будущее!". Нету таких в России. В преддверии выборов и подавно - молодых сограждан горячо любят, привечают и во всеуслышание об этом заявляют абсолютно все партийцы и госчиновники. Вопрос о том, отвечает ли им молодежь взаимностью, они аккуратно прячут на второй план.
От кого, правда, не скроешься ни в какую тень - это от социологов. Институт социологии РАН провел недавно масштабное исследование, в ходе которого попытался выяснить политические предпочтения молодых людей, их нравственные ориентиры, взгляды на устройство государства и будущее родной страны. Политики могут быть несколько разочарованы горькой правдой: ажиотажного спроса на партбилеты в среде молодежи пока не наблюдается. Впрочем, и очереди "на баррикады" - тоже.
Зачем императору рейтинг
"Наше будущее" достаточно критично оценивает прошлое. Среди множества персон, оставивших след в нашей истории (в том числе новейшей), лишь единицы вызывают у молодежи "чувство гордости за страну". Правда, сказалось и то, что в перестроечный период, когда оценки истории менялись с плюса на минус, а "прошлое было непредсказуемым", ориентиры сбились, титанов низвергли, а новых кумиров не появилось.
В 1995 году в ходе одного из опросов выяснилось, что симпатии населения страны фокусировались лишь в одной точке - на временах Петра Великого. На тот момент его реформами гордились 54 процента россиян. Исследование "Молодежь Новой России" в 1997 г. дало такие же результаты: восхищение Петром I высказали свыше 48 процентов людей младше 26 лет. Второй в рейтинге исторических персон с большим отрывом шла Екатерина II (почти в 3,5 раза меньше голосов). Перед Александром II, отменившим крепостное право, Сталиным, Лениным, Хрущевым, Горбачевым или Ельциным преклонялись тогда от 2 до 6 процентов юношей и девушек.
Спустя 10 лет, в наши дни, молодежь по-прежнему считает Петра Великого самой выдающейся исторической фигурой, но его "рейтинг" существенно снизился - до 40 процентов (старшее поколение охладело к государю лишь на 3 процента - с 36 до 33). Причем по-прежнему гордятся им в основном жители малых городов или сел (43%), а в мегаполисах относятся наиболее сдержанно (27%). Социологи видят в этом глубинный отголосок "разочарования в реформах и реформаторах", спроецированный на историю.
А вот Екатерину жители крупных городов как-то вдруг зауважали - 23%, что вдвое выше средних цифр. Сталин в больших городах непопулярен, и лишь "одноэтажная провинция" еще отводит вождю всех времен и народов скудные 7 процентов (но при этом надо отметить, что его популярность за 10 лет выросла в два раза). На селе также добром поминают Брежнева (11 процентов против 3 в среднем по стране). Но вообще-то более трети опрошенных либо затруднились ответить, либо не видят в истории поводов для гордости.
Отношение к прошлому впрямую связано у молодежи с их нынешними политическими взглядами. Так, образ Петра и его эпохи ближе всего "по духу" тем, кто поддерживает и нынешнюю власть: его деяниями гордятся 43-44% тех, кто снова хотел бы видеть у руля страны Владимира Путина, 47% сторонников Дмитрия Медведева в качестве нового президента. Люди левых убеждений Петра любят гораздо меньше (28 процентов, среди сторонников лично Геннадия Зюганова - лишь 8 процентов). "За Екатерину" голосовали бы те, кто симпатизирует женщинам-политикам вроде Матвиенко или Хакамады. Но максимума популярности русская императрица достигла у приверженцев Явлинского (их, правда, среди респондентов было слишком мало для далеко идущих выводов).
"Что же будет с Родиной и с нами?" - вопрос гораздо более важный, чем исторические параллели. В ответе на него особенно четко видна разница между "отцами" и "детьми". Когда социологи 10 лет назад предлагали сказать, "проводятся ли российские реформы в интересах молодежи", отвечали "да" 11 процентов молодых людей и 17-18 процентов старших. С тех пор у юных граждан оптимизма существенно прибавилось: в 2007 году в 2,5 раза больше верили, что реформы пойдут им на благо. Уже не половина, а треть ничего хорошего от реформ не ожидает. Старшее поколение скептических позиций не сдало. Разве что чаще вместо резкого "нет" стали отвечать на этот вопрос "не знаю". Логика понятна: старшие опираются на свой жизненный опыт, критически оценивают "детей" - и кругозор у них поуже, и ленятся, и слишком увлекаются коммерцией… Молодежь пока об отдаленных перспективах не задумывается, а будущее считает "продолжением настоящего", в котором она чувствует себя не так уж и плохо. Правда, в данном случае важно, где респонденты живут: в мегаполисах и крупных городах молодые люди более благополучны - и, соответственно, более оптимистично настроены.
Существенно выросло за 10 лет число молодых людей, уверенных, что Россия в обозримом будущем превратится в экономически процветающую державу, имеющую авторитет в мире. В 1997 году половина говорила, что "при нашей жизни этого не достичь", сейчас - около трети. Свыше 70 процентов теперь уверены, что "распада страны" (которым нас активно пугали в 90-х годах) не произойдет. Правда, мало кто верит, что Россия снова объединится с бывшими советскими республиками в единый союз - в одну реку дважды не входят.
Партбилет под стол
Понятно, что в преддверии выборов главное, что интересует "политический класс", - стоит ли ему рассчитывать на активность молодежи. Формально все в ажуре: в стране появилось множество молодежных союзов и организаций, "крыльев" и "гвардий"… Однако все это вовсе не говорит о том, что юное поколение стало всерьез интересоваться политикой. Доля молодых людей, непосредственно участвующих в политической деятельности, выросла вдвое. Только это удвоение - с одного процента до двух. Как и 10 лет назад, активно интересуются политикой 14 процентов молодых людей. При этом на 20 процентов снизилось число тех, кто о политике вспоминает от случая к случаю. И если раньше к ней была равнодушна треть тех, кому от 17 до 26 лет, то сейчас - уже половина. Правда, с возрастом "политграмотность" несколько растет, и если среди 17-20-летних хоть как-то проявляет к политике интерес 41 процент опрошенных, то в 21-23 года уже 48, а в 24-26-летнем возрасте - 57 процентов. Впрочем, это объяснимо: десять лет назад политические баталии были в центре общественного внимания, а лидеры партий находились на пике популярности. Сейчас молодым людям гораздо интереснее артисты, спортсмены, "гламурные" девушки из шоу-бизнеса… Партии это учитывают - не зря в их ряды накануне выборов просто косяком пошли футболисты-гимнасты-актеры-продюсеры.
Не все потеряно и для политтехнологов. Как выяснилось в ходе опроса, более трети молодых россиян регулярно смотрят новости по телевизору (а половина - эпизодически), каждый десятый живо интересуется аналитическими программами о современной политической и экономической ситуации в стране. 28 процентов молодых людей регулярно читают газеты, многие черпают информацию из Интернета. Так что информация мимо их ушей и глаз не проходит. Другое дело, что гораздо важнее политики для них учеба, создание семьи, возможность хорошо провести свободное время…
Опросив тех, для кого слово "политика" не совсем уж пустой звук, социологи узнали, что с 1997 по 2007 год сократилось число приверженцев всех основных идейно-политических течений - левых, правых, центристов, национал-патриотов. Особенно большие потери понес центризм с его претензиями на "синтез всего хорошего, что есть в обществе". С 41 до 58 процентов выросло число тех, кому безразличны все идеологии в равной степени. Старшее поколение становится "беспартийным" несколько меньшими темпами - равнодушных там 35 процентов.
70 процентов молодежи уверены, что Россия нуждается прежде всего в стабильности, а реформы должны стать результатом не "шока", а эволюции. Почти столько же - 68 процентов - считают, что права и свободы личности нельзя ограничивать даже ради общего блага (оставшиеся это все-таки допускают в особых случаях). 64 процента думают, что без укрепления государственной власти невозможно говорить о возрождении мощи и величия страны. 36 процентов парируют, что лучший путь к этому - предоставить людям больше свободы и простора для инициативы. 33 процента называют "справедливым" такое общество, где доходы людей примерно равны, но большинство молодых - 67 процентов допускают существенное различие в доходах в зависимости от квалификации и предприимчивости сограждан. За демократию высказались 60 процентов, за жесткую организацию и единоначалия остальные примерно 40. 44 процента утверждают, что Российское государство должно в первую очередь выражать интересы русских, 55 - что всем народам надо предоставить равные права и возможности. Правда, социологи по обыкновению отметили некоторую противоречивость ответов: с одной стороны, молодые не хотят ограничений свободы личности, а с другой, призывают к "жесткому укреплению" государства, которое неизбежно повлечет за собой отказ от "вольностей", выступают за разницу в доходах - но считают нужным "больше контролировать бизнес"… и так далее. Старшее поколение более последовательно и менее склонно к идеализму. Зато терпимее: сторонников "государства русских" среди 50-60-летних на 11 процентов меньше. Сходятся отцы и дети лишь в том, что Россию надо восстановить в ее роли сверхдержавы, наращивать мощь государства (в обеих категориях - по 57 процентов).
Коллектив - великая слабость
А приходилось ли вам, дорогие товарищи, за последние год-два участвовать в общественной и политической жизни страны? - поинтересовались социологи. Практически половина (49 процентов) молодежи твердо ответили "нет". Среди старших таких отказников лишь 37 процентов. "Отцы" более активно ходят голосовать, а среди "детей", имеющих право голоса, 40 процентов и не подумали им воспользоваться (разве что на селе выборы все еще считаются делом нужным).
К молодежным организациям разных партий отношение у молодых людей прохладное: лишь 18 процентов о таких структурах вообще хоть что-то слышали, а половина не знает ничего. И вступать в их ряды не торопятся. Гораздо привлекательнее для них работа в государственных органах власти - 27 процентов заявили, что не имеют ничего против такого варианта трудоустройства. Госслужба, по их мнению, позволяет одновременно делать карьеру и зарабатывать деньги. Правда, половина в "чиновники" идти не хочет.
Отношение к "бюрократам" в современной России достаточно неоднозначное. 10 лет назад людей беспокоило "засилье старых кадров во власти", сейчас не нравится "молодая номенклатура", у которой денег много, а управленческого опыта мало.
С общественной активностью молодежи дела обстоят еще хуже, чем с политической: молодых людей не вытащить на "субботники" по благоустройству дворов и улиц, они не горят желанием подписывать обращения и петиции, не любят участвовать в сборе денег для помощи людям, попавшим в беду. Конечно, разные социальные слои ведут себя неодинаково. Гуманитарии и научно-техническая интеллигенция, военные и работники правоохранительных органов гораздо активнее в общественной жизни, чем рабочие, предприниматели, труженики торговли и сферы услуг.
Одно хорошо: хоть и считается, что молодые люди - сплошь "радикалы и максималисты", это не так. В случае если условия их жизни резко ухудшатся, готовы выйти на улицу и протестовать 17 процентов старшего поколения и лишь 11 - молодого. "Идти на баррикады" с оружием в руках в случае чего готовы лишь 4 процента. Социологам известно, что от слов до дела дистанция и того дальше, и "протестный потенциал" уличных выступлений оценивает в 3-4 процента, не больше. К тому же учитывают и "браваду", свойственную самым юным: с возрастом их воинственные высказывания заметно тускнеют.
Подавляющее большинство опрошенных в случае форс-мажора будут рассчитывать на собственные силы, искать возможность дополнительного заработка и т.д. Таких самостоятельных за 10 лет стало больше - 73 процента вместо 61. Практически каждый десятый молодой россиянин не исключает, что если дела в России пойдут совсем плохо, то из страны придется эмигрировать.
Важное наблюдение: заметно изменилось отношение молодежи к закону. Стало больше (с 10 до 16%) тех, кто считает: законы надо исполнять, даже если они устарели и несовершенны. Наоборот, сторонников жизни "по справедливости", а не по закону (читай - "по понятиям"?) убавилось с 34 до 25 процентов. Но, естественно, обязательным условием своего законопослушного поведения молодые люди называют соблюдение закона властью и ее представителями.
Забываем списком
Половина молодых россиян не могут ответить социологам, за какую партию они бы пошли голосовать, случись выборы прямо завтра. Из них 22 процента вообще на участки идти не собирались. Голоса политически активной части молодежи распределяются между "Единой Россией" и ЛДПР (32,7% и 7,2% соответственно). Интересно, что партию власти молодежь поддерживает активнее, чем старшее поколение с его 25 процентами, а вот СПС и "Яблоко" недолюбливает и на двоих дала праволиберальным партиям жалкие 3 процента. Равнодушна она и к левым - КПРФ со "Справедливой Россией" набрали у молодежи 1,7% и 3,6%, хотя в старших возрастных группах имеют вес посолиднее - 9 и 6,7%.
"Единую Россию" в большей степени поддерживают те, кто своей жизнью доволен. И на выборы среди них отказываются идти лишь каждый пятый (19%). Среди тех, кто не удовлетворен своим материальным положением, голосовать не хочет почти каждый третий (29%).
Эта статистика относится к парламентским выборам. К избранию президента россияне (хоть молодые, хоть не очень) относятся по традиции куда серьезнее. Авторитет Путина в их глазах на сегодня очень велик. И все же молодые люди несколько чаще стали говорить, что среди политиков появились и другие персоны, достойные доверия. И хотя значительная часть людей (примерно 35 процентов) хотели бы видеть на президентском посту именно Путина, его возможные преемники тоже набирают очки. Правда, немного. Дмитрий Медведев пользуется поддержкой 6,2% молодежи, Сергей Иванов - 5,7%. За Жириновского высказались 5,5%, а всех прочих сегодняшняя молодежь, похоже, просто не знает. Разве что Геннадия Зюганова (4,4%), Сергея Шойгу (3,7%) и Григория Явлинского (2,3% поддержки).
По сравнению с 1997 годом список сильно изменился. Сейчас в нем нет ни Бориса Немцова, ни Юрия Лужкова, которые 10 лет назад были так популярны. Снизился рейтинг Зюганова и особенно Явлинского. Если Путин на выборы действительно свою кандидатуру не выставит, четверть молодых людей вообще не представляют, кому отдать свой голос.
На сайте публикуется полный текст статьи.
Справка "РГ"
Исследование современной российской молодежи проведено Институтом социологии РАН в сотрудничестве с представительством Фонда имени Фридриха Эберта в РФ в марте-апреле 2007 г. По репрезентативной общероссийской выборке опрошено 1796 респондентов в возрасте 17-26 лет, а также 655 респондентов в возрасте 40-60 лет. Исследование проводилось в 11 территориально-экономических районах РФ (согласно районированию Росстата), а также в Москве и Санкт-Петербурге.
Аналитический доклад "Молодежь новой России: образ жизни и ценностные приоритеты" подготовлен рабочей группой ИС РАН в составе: член-корреспондент РАН М.К. Горшков, В.В. Петухов (руководители исследования), А.А. Андреев, В.А. Аникин, С.В. Горюнова, Н.М. Давыдова, И.В. Задорин, Ю.П. Лежнина, Ю.В. Овчинникова, Е.И. Пахомова, Н.Н. Седова, Н.Е. Тихонова, К.А. Хромов, А.Ф. Шереги. Научный редактор - Н.И. Покида. Научный консультант - глава представительства Фонда им. Фридриха Эберта в РФ доктор М. Бубе.
Никто не хочет застрять в "лифте"
Интересы молодежи гораздо разнообразнее беготни с флагами
Итоги опроса комментирует руководитель Отдела анализа динамики массового сознания Института социологии РАН, кандидат философских наук Владимир Петухов.
Российская газета | Владимир Васильевич, отчего из всей российской истории наши сограждане так пристрастно относятся именно к Петру I? И почему за 10 лет сильно изменилось отношение к настолько давнему прошлому?
Владимир Петухов | Люди всегда проецируют историю на свой собственный социальный опыт. Кто такой Петр I в их глазах? Крутой реформатор и ярый "западник" (то, что это не совсем так, знают только специалисты). Разочарование в реформах, в западных "рецептах, как нам жить", повлекло за собой и подспудную "обиду" на государя. Кроме того, образ Петра всегда был неким символом "правильной" власти - жесткой, даже жестокой, но самоотверженной и способной сплотить нацию ради общей цели. А сам Петр многими воспринимался в качестве "работника на троне", который к тому жестко контролировал властную элиту. Этого очень не хватало в 90-е годы на фоне общего недоверия к власти и элите. Сейчас многое подверглось переоценке, власть иная, и символы - тоже. "Преемственность" теперь можно искать уже в других исторических персонажах и эпохах.
РГ | Самое (по природе своей) эмоциональное, легко воспламеняющееся поколение демонстрирует почти полное равнодушие к политике и политикам. Отчего так происходит?
Петухов | Это вполне объяснимо. Хотя бы тем, что спектр жизненных интересов молодых людей, особенно подростков, сосредоточен в основном на том, как войти во взрослую жизнь. Весь их социальный опыт - это взаимодействие с семьей или сверстниками. Но по мере взросления, увеличения социальных связей (армия, институт, работа и т.д.) происходит перераспределение жизненных приоритетов, и интерес к политике и общественной жизни растет, причем главным образом у хорошо образованных молодых россиян. Кстати, 10 лет назад молодежь была по сути предоставлена сама себе, поскольку политический класс, занятый перераспределением власти и собственности, мало обращал на нее внимание. Сейчас ситуация не только в России, но и на всем постсоветском пространстве (особенно после "оранжевых революций") иная. Политические элиты демонстрируют к "юной смене" повышенный интерес, создавая молодежные структуры и т.д. Да и аполитичность молодых граждан не настолько велика, как это может показаться, - в целом они имеют представление о том, что происходит в стране.
РГ | Но, судя по данным опросов, каких-то четких идеологических ориентиров все равно не находят...
Петухов | Говоря об идейно-политическом самоопределении современной молодежи, мы обычно употребляем термин "идеологический романтизм". Ее взгляды на то, как должно жить общество и действовать государство, - это скорее список пожеланий, порой противоречащих друг другу (скажем, "соблюдение прав и свобод" при одновременной "жесткости государственной власти"). Но это вполне естественно: молодые еще не успели приобрести опыт и прагматизм, свойственный "отцам". Кроме того, мы отмечаем, что "бытие" не определяет "сознание" молодых, и сторонники разных идеологических направлений не сосредоточены в каких-то определенных группах общества. Партийные пристрастия и философские воззрения определяются не бедностью или богатством, а скорее социокультурными факторами - тем, где молодые люди "тусуются", что читают, с кем общаются, где живут. Нельзя сбрасывать со счетов и периодически возникающую "моду" на определенную позицию и взгляды. Даже среди сторонников одного и того же политика можно порой найти людей с противоположными идеологическими "платформами", хоть и достаточно зыбкими.
РГ | Все знают: если не заниматься политикой, то политика займется тобой. Нет ли опасности, что на фоне блеклого официоза авторитет в глазах молодежи приобретут разного рода маргиналы - резкие, жесткие, склонные к театральным эффектам и силовым акциям?
Петухов | Пока такая угроза не слишком велика. И по причине аполитичности значительной части молодежи, и потому, что среди ее активной части большие симпатии вызывают провластные молодежные организации и движения. При этом "Молодую гвардию" и "Наших" поддерживают по большей части благополучные юноши и девушки, а леваков, либералов, национал-патриотов - те, кому живется хуже. Впрочем, даже среди симпатизирующих радикальным молодежным организациям больше тех, кого жизнь в целом устраивает, чем недовольных (53 процента против 41). Не надо искать рациональные мотивы там, где властвуют эмоции, интерес к каким-то лидерам, символике, атрибутам. Что же касается радикальных молодежных структур (НБП, АКМ, скинхедов и пр.), то на первый взгляд количество их "симпатизантов" невелико, около 4 процентов. Однако практика показывает, что такие организации, особенно в условиях роста протестных настроений, действуют напористо и изобретательно. Серьезную опасность представляет и то, что многие не только оппозиционные, но и провластные молодежные организации радикализируются и начинают действовать методами "уличной политики", часто заимствуя их друг у друга. Это неизбежно приведет (и уже приводит) к тому, что насилие постепенно начинает казаться "узаконенным" методом политической борьбы. Возможно поэтому большинство молодежи не испытывают особой симпатии к созданным "для нее и под нее" политическим организациям, полагая, что они слишком уж "заточены" на уличную активность. Но интересы молодых людей гораздо шире и многообразнее беготни с флагами по улицам и выкрикивания речевок. Сказывается также то, что "взрослые" партии зачастую рассматривают молодежь в качестве "массовки", а она, в свою очередь, не видит в существующих политических структурах того, что ученые называют социальным лифтом. С их помощью нельзя подняться наверх, сделать карьеру, как-то реализовать себя, с одной стороны, а с другой, как-то повлиять на окружающую их жизнь, изменить ее к лучшему. И пока они эту возможность молодым людям обеспечить не смогут, надеяться на рост числа сторонников им нечего.