Говоря об иконах XVII века, обычно имеют в виду Симона Ушакова и его мастерскую и иконописцев "Строгановской школы". Этим все и ограничивается. Мало кто, за исключением специалистов, знает об иконописной школе, возобновившейся после разрухи и запустения Смутного времени. После избрания в 1613 году первого царя из династии Романовых - Михаила Федоровича - в Московский Кремль стали съезжаться мастера из различных русских городов, чтобы реставрировать убранство столичных соборов и палат. Но и не только их - нужно было в целом восстанавливать художественную традицию. И потому царские иконописцы делали рисунки для вышивальщиц Серебряной палаты, писали миниатюры, оформляли рукописные кодексы и печатные книги. Среди таких иконописцев-знаменщиков был и известный царский изограф Прокопий Чирин, работавший для Печатного приказа. Династия иконописцев Савиных - Назарий и Никифор - работала над иконостасом домового Ризоположенского храма патриарха Филарета. Сам же глава семейства мастеров Истома Савин выполнил знаменитый список с иконы "Богоматери Донской" по заказу Андрея Семеновича Строганова. Многие представленные на выставке произведения интересны еще и своим "именным" происхождением. Как, например, складень "Богоматерь, Сергий и Никон Радонежские", некогда принадлежавший известному деятелю Смутного времени Авраамию (Аверкию) Палицыну. Чрезмерно активный воевода Палицын попал в опалу еще при Борисе Годунове за симпатии к Шуйским, пострижен и сослан на Соловки, откуда затем перебрался в Троице-Сергиев монастырь. Келарь Палицын поспособствовал приглашению на престол и венчанию на царство Михаила Романова. Сохранилась миниатюра, на которой изображен келарь Авраамий Палицын, читающий историческое обращение на Земском соборе в Крестовой палате. Воитель и ученый человек, Палицын руководил обороной Троицкого монастыря от поляков, а также написал знаменитую "Историю в память предыдущим родом...", в которую вошло и "Сказание об осаде Троице-Сергиева монастыря". После Смуты пути складня и его владельца разошлись: Палицына по приказу патриарха Филарета отправили повторно на Соловки, а икона осталась в Лавре, откуда затем и перешла в музей Кремля.
Такая же авантюрная судьба была у заказчика и владельца ковчега для святынь князя Ивана Хворостинина, сосланного Василием Шуйским за связь с Лжедмитрием на Соловки, затем служившего новому царю Михаилу и потом им же сосланному за ересь в Кирилло-Белозерский монастырь. Возможно, в этой опале был причиной и ковчег, который был разрисован в западной манере. Надо сказать, что западничество в той или иной мере стало тогда проникать повсюду. Так, даже рисунок на парадном шлеме царя Михаила Федоровича, выполненный Никитой Давыдовым, довольно заметно напоминает манеру немецких или чешских мастеров. После Смутного времени наступили времена тоже не слишком устойчивые. Не успевали что-нибудь восстановить или отстроить, как случалась новая напасть - вроде страшного пожара 1626 года, опустошившего Москву, и все приходилось начинать сызнова. За иными произведениями того времени и потом как бы тянулся шлейф злоключений. Так, например, с икон из кремлевского Чудова монастыря в 1812 году французы содрали серебряные оклады. Надо ли говорить, что сам монастырь был взорван уже при советской власти. Однако украшавшие его иконы сохранились, и теперь после реставрации их показывают на выставке.