Рыба уничтожается потому, что по поддельным документам, оформленным якобы на конфискат, в действительности она реализовывалась в больших городах тоннами. Проверить подлинность накладных, особенно за пределами Астраханской области, было практически невозможно. Потому-то и были приняты поправки в Закон "О животном мире", предусматривающие уничтожение изъятых рыб ценных пород. Милиция ждала их два года. Но помимо задачи лишить дохода тех, кто наживался на псевдоконфискате, у нее были и другие причины: избавить себя от канители с арестованными партиями рыбы и икры. Это, видимо, чувство неловкости за то, что пока силовики, по сути, подрывали экономику рыбозаводов, ни копейки не получающих за амортизацию холодильников, в которых тоннами хранилась и копилась конфискованная продукция. С момента изъятия рыба или икра переставали считаться продуктом питания, а становились вещественными доказательствами. Предельный срок годности замороженной осетрины не превышает шести месяцев, а уголовные дела против браконьеров могли идти и год, и два. Все это время "вещдоки" - уже насквозь протухшие - хранились в холодильниках рыбоперерабатывающих предприятий.
- Мы же не можем отказать милиции. Вот и храним шесть тонн рыбы уже почти два года, - пожаловалась корреспонденту "РГ" сотрудница одного из рыбозаводов Галина Джувалякова. - Мы всю свою продукцию продали. Теперь бы камеры отключить, профилактику провести, а из-за этой рыбы не можем. И сгрудить ее тоже нельзя, потому как с нас требуют: раз это вещдоки - между собой их не путать. Условно говоря, три килограмма севрюги должны храниться отдельно от двух килограммов осетра. Причем милиция приезжает к нам без всякого оповещения.
Теперь от мертвого груза можно избавиться. Но как только областное УВД стало отчитываться о сожженных тоннах красной рыбы, астраханцы, в чьем представлении уничтожение продуктов питания может быть оправдано лишь эпидемией птичьего гриппа, начали недоумевать, мол, лучше бы детдомовцев накормили.
"Красная рыба чуть начнет портиться - становится непригодной к употреблению. Ею не накормишь, а только отравишь, - сказал на это пресс-секретарь УВД Астраханской области Евгений Луковцев. - Те 10 тонн рыбы, что мы сегодня сожгли, были пойманы в основном в прошлом году. В пищу они непригодны. Другое дело, что сожжение действительно не лучший метод, и экологи нас уже об этом предупреждают. Мы сейчас улаживаем формальности, чтобы следующие 15 тонн биоконфиската приняло одно из перерабатывающих предприятий и перемололо его в муку. Сельхозпроизводители как раз жалуются, что не хватает удобрений".
Специалисты же рыбной отрасли критикуют законодателей не за метод, а за стратегию - за то, что проблему ликвидации браконьерства взялись решать с "хвоста". Да, конфискат теперь сжигают, а браконьерам хоть бы что. Виной тому оставшиеся неизменными слишком мягкие санкции, считает начальник Астраханского управления милиции по борьбе с правонарушениями в сфере оборота водных биоресурсов Николай Сапрыкин. По его словам, с начала года против браконьеров возбуждено более полутора тысяч уголовных дел, а к лишению свободы приговорены лишь несколько десятков. И сроки не страшны -два года максимум.
Еще в 2005 году руководство Астраханской области передало в федеральные министерства и ведомства предложения ужесточить меры наказания для браконьеров, предусмотренные в 256 статье УК России. Буквально через две недели свое одобрение прислали МВД и министерство сельского хозяйства, но дальше дело не пошло. "Мы предлагали, во-первых, до пяти лет увеличить срок лишения свободы для браконьеров.
Во-вторых, обосновали необходимость конфискации орудий преступного промысла в независимости от того, кто является их владельцами. Сегодня мы не в праве конфисковывать орудия лова. Браконьеры этим вовсю пользуются. Они говорят: мы вышли в море на судах, нам не принадлежащих. А собственник, условно говоря, пенсионерка Иванова, через некоторое время требует вернуть ей лодку с двумя моторами по 200 лошадиных сил. И приходится возвращать", - объяснил корреспонденту "РГ" руководитель Агентства по рыболовству и рыбоводству Астраханской области Валерий Пальцев.