Это означает, что реальное боевое дежурство у атомной кнопки несут лишь в двух структурах российской ядерной триады. Что же касается Дальней авиации, то, как недавно сказал ее командующий генерал Павел Андросов, наши самолеты выполняют воздушное патрулирование отдаленных регионов мира без бомб и ракет.
Но специальные арсеналы для стратегических бомбардировщиков полны и при необходимости будут задействованы по предназначению. Из разговора с Владимиром Верховцевым корреспондент "РГ" узнал, что российский ядерный кулак не разжимался даже в самые неблагополучные для нашей страны времена. После развала СССР военным удалось сохранить практически все закрытые полигоны, научно-исследовательские институты и материально-технические базы главка. А служба специального контроля 12-го ГУМО по-прежнему круглосуточно отслеживает ракетно-ядерные старты по всему миру.
Чтобы не быть голословным, генерал сослался на взрыв северокорейского атомного боеприпаса в октябре прошлого года.
- Мы тогда первыми заявили, что испытано ядерное устройство, и даже назвали координаты точки взрыва и его приблизительную мощность, - сказал Владимир Верховцев. - Однако на Западе поначалу людей убеждали в обратном. Мол, в КНДР рвануло обычное изделие.
По подсчетам российских экспертов, этот "обычный" взрыв оказался эквивалентен подрыву 167 вагонов тротила. .
Понятно, что к объектам 12-го ГУМО испытывают повышенный интерес и западные спецслужбы, и террористы различных мастей. Однако за 60 лет существования в минобороны ядерного главка не было ни одного факта несанкционированного проникновения в наши атомные закрома. Владимир Верховцев вспомнил два курьезных происшествия на дальних подходах к закрытым объектам. В обоих случаях в поле зрения часовых попали грибники, для которых случайное знакомство с электронными системами охраны аукнулось не самыми приятными воспоминаниями.
В детали такой охраны генерал по понятным причинам вдаваться не стал. Вчера начальник главка пообещал, что к декабрю будущего года все вопросы, связанные с физической защитой российских атомных арсеналов, будут сняты.
- Внимание к безопасности на наших объектах такое, что мы даже вынуждены пропускать через детекторы лжи всех прибывающих на службу в главк лейтенантов, - уточнил Верховцев.
Как и всякое оружие, ядерные боеголовки имеют срок годности, и для его продления нужны испытания. На атомные "тренинги" сейчас наложено вето, но взрывы неядерных изделий на новоземельском государственном полигоне по-прежнему идут. Как сказал начальник 12-го ГУМО, это помогает специалистам отслеживать состояние специальных боеприпасов. Подобные испытания осуществляют и американцы, поэтому говорить о нарушении международных договоренностей не приходится.
Об ограничительных договорах СНВ-1, СНВ-2, СНП слышали многие. Но мало кто знает, что в 1991 году Россия и США решили значительно сократить свое тактическое ядерное оружие. Мы, в частности, обязались снять с вооружения 60 процентов таких боеприпасов в войсках ПВО, 50 процентов - в ВВС, 30 процентов - в Военно-Морском флоте и полностью отказаться от тактического ядерного оружия Сухопутных войск. Как заметил Владимир Верховцев, Россия более пятнадцати лет четко выполняет взятые на себя обязательства, но было бы верным, чтобы подобное решение приняли и другие страны. В частности, Франция и Великобритания.
Генерал подтвердил, что мы отказались и от так называемого носимого ядерного оружия, то есть от атомных устройств, которые с места на место может перемещать человек. Однако ситуация с этим видом вооружения, по его мнению, не простая. Дело в том, что теоретически носимым можно сделать любой тактический ядерный боеприпас. Например, 152-миллиметровый снаряд от самоходного артиллерийского орудия "Акация". Или инженерную мину. Россия сейчас не держит в своем арсенале таких ядерных боеприпасов. Но это не означает, что от них отказались повсеместно.
- Проблема кроется даже не в ядерной боеголовке, - считает Владимир Верховцев. - Если на вооружении армии имеются носители атомной начинки, стопроцентно исключать, что они будут ею снаряжены, нельзя.