"Мы снова говорим на разных языках", - эти строки Высоцкого как нельзя более точно характеризуют ту атмосферу, в которой начался визит министра иностранных дел Франции Бернара Кушнера в Россию.
В официальном пресс-релизе, подготовленном посольством Франции, говорилось, что глава внешнеполитического ведомства обсудит со своим коллегой Сергеем Лавровым "ситуацию на Ближнем Востоке, Балканы и, в частности, вопрос о Косово, отношения ЕС-Россия". И только на последнем месте повестки дня стояло иранское ядерное досье. Но теперь очевидно: в Россию Кушнер приедет обсуждать "вопрос номер один" новой, после прихода к власти президента Николя Саркози, внешнеполитической доктрины Франции - ситуацию вокруг Ирана. А если точнее, в Москве глава французского МИДа будет выяснять отношение нашей страны к перспективам возможной войны с Тегераном.
Собственно, тему предстоящих в России переговоров Кушнер обозначил еще в Париже. Свою "разведку боем" министр иностранных дел Франции провел в интервью, которое дал одному из местных телеканалов, взбудоражив при этом весь мир. Отбросив за ненадобностью дипломатический язык, Кушнер прямо заявил: "Мы должны готовиться к худшему - войне с Ираном".
Аргументы, приведенные главным дипломатом Франции, не оставляли сомнений в том, что вопрос о возможном начале военных действий против Тегерана в Елисейском дворце окончательно решен. "Два раунда переговоров по иранской ядерной проблеме в Совбезе ООН закончились безрезультатно. Иран продолжает работы по обогащению урана, который может применяться для производства ядерного оружия", - напомнил Кушнер.
Столь жесткая, больше свойственная военным, чем дипломатам, риторика свидетельствует об одном: Париж получил новые сведения о состоянии ядерных разработок Ирана. И эти данные заставляют Европу, а как пояснил Кушнер, его позицию разделяют многие государства Евросоюза, форсировать события. "Мы стоим перед катастрофическим выбором: наличие у Ирана ядерной бомбы или военный удар по Ирану", - так еще 27 августа обрисовал положение его страны президент Франции Николя Саркози.
Подобная альтернатива, безусловно, новая тенденция для французской дипломатии. Еще менее года назад ее представители в неофициальной беседе убеждали коррепондента "РГ": создание Ираном атомной бомбы не следует рассматривать как страшное зло. В мире, говорили они, существует достаточно способов удержать Тегеран от необдуманных шагов как на глобальном, так и региональном уровне.
Тогда французская дипломатия официально выступала за введение санкций против "режима аятолл". Но делала это аккуратно, чтобы не повредить французским компаниям, работавшим на иранском рынке.
Однако теперь, похоже, ветер переменился. По словам Кушнера, Евросоюз введет в действие собственные санкции в отношении Ирана, которые дополнят существующие ограничения, наложенные ранее резолюциями Совбеза ООН. В разработке новых санкций, как утверждал глава французского МИДа, активное участие принимала Германия. Эти меры затронут "финансовую и политическую элиту Ирана, а также крупные банки, но не коснутся простых людей". В этой связи Париж уже рекомендовал французским фирмам ограничить бизнес в Иране. "Они нас услышали", - сообщил Кушнер.
Позиция главы внешнеполитического ведомства - очевидный признак "атлантических акцентов", которые все чаще проявляются в новом курсе президента Николя Саркози. Фактически перед визитом в Москву Кушнер своими заявлениями недвусмысленно дал понять: Совет Безопасности ООН больше не является для Франции единственной инстанцией, где принимают решения о войне и мире. А особая позиция по иранскому вопросу, которую занимают Россия и Китай, более не станет препятствием для решительных действий в отношении Тегерана. Кстати, еще в прошлом году, во время очередного обострения вокруг иранской ядерной программы, ходили упорные слухи, что именно Франция может оказаться той страной, которая первой нанесет военный удар по Тегерану. Хотя, разумеется, Париж категорически отвергал подобную информацию.
Слова Кушнера о возможной войне с Ираном выглядят на первый взгляд еще более удивительными на фоне относительно миролюбивых заявлений, звучащих из Вашингтона. Даже министр обороны США Роберт Гейтс - человек, которому по должности положено быть "ястребом", на днях дипломатично заметил, что на данный момент "лучше всего продолжать с Ираном переговоры". Хотя признал, что другие варианты развития событий "также остаются открытыми".
Возникает впечатление, что в старой игре в "хорошего и плохого полицейского" участники просто поменялись ролями. И некогда "добрая" в отношении Ирана Франция после президентских выборов стала "плохой и агрессивной". В то время как Америка в преддверии выборов главы государства, напротив, резко присмирела и теперь ратует за продолжение мирного диалога со своим злейшим врагом.
И еще одна любопытная деталь. После переговоров в Москве министр иностранных дел Франции направится прямиком в Вашингтон. Видимо, посоветоваться, хорошо ли он исполнил свою роль и не перегнул ли палку, рассуждая о войне и мире.