Безусловно, Путин расчетливо разыгрывает кадровую партию, преследуя при этом весьма прагматичные цели, напрямую связанные с предстоящими парламентскими и президентскими выборами. В то же время из поля внимания комментаторов, зацикленных на кадровых перестановках, почему-то уходит содержательный компонент последних заявлений и действий президента.
Прежде всего, отставка кабинета Фрадкова (по чьей бы инициативе она ни произошла) может служить свидетельством, мягко выражаясь, неуспеха административной реформы. Ни Путин, ни Зубков, собственно говоря, этого не отрицают. И, судя по информации, начавшей приходить во вторник вечером из Сочи, где встретились президент и премьер, они в первую очередь занялись именно структурой правительства, намереваясь уже затем наполнить ее держателями портфелей.
Представляется, что административная реформа явила миру два своих основных изъяна.
Первый - неэффективность трехуровневой системы управления, в которой верхний эшелон (министерства) не имели достаточных рычагов (в первую очередь - финансовых) влияния и давления на нижние этажи в виде служб и агентств. Еще хуже эта вертикаль работала в направлении снизу вверх. При и без того неповоротливом бюрократическом аппарате дополнительные этапы документооборота крайне замедляли прохождение бумаг и, следовательно, принятие решений на уровне и министерств, и правительства в целом.
Никоим образом структура, порожденная административной реформой, не поспособствовала и излечению главной болезни национальной экономики - ее забюрократизированности. Только за 2005 год, по данным Росстата, численность российских чиновников возросла сразу на 10,9 проц., а общее количество работников органов власти всех уровней (1 462 000) почти достигло цифры застойных брежневских времен, когда, между прочим, и страна была другая, и населения у нее было почти в два раза больше.
Отдельные ведомства продемонстрировали просто феноменальный рост. Так, в Федеральной службе по ветеринарному и фитосанитарному надзору в 2004 году работало 116 человек, а в конце 2005 года - 20 469. Увеличение штатов в 176 раз!
И ведь чиновники не просто размножаются, они еще и богатеют. По официальной статистике, не учитывающей, понятное дело, сторонние "получки", за тот же 2005 год их доходы возросли на 44,1 проц. (для сравнения: в среднем по России зарплата стала больше лишь на 21,3 проц.).
Борьба же с коррупцией, неизбежно возраставшей по мере роста чиновничества, застыла на мертвой точке.
В общем, в реализации административной реформы исполнительная власть оказалась не такой уж исполнительной.
Второй изъян административной реформы по версии предыдущего кабинета, на мой взгляд, кроется в недостаточной способности адаптироваться к новой реалии отечественной экономической политики - появлению госкорпораций, которым передается государственное имущество и финансы и которые фактически подотчетны президенту, а не правительству. Иными словами, госкорпорации сами становятся субъектами управления, отбирая значительную часть функций у кабинета министров.
С одной стороны, ставка на госкорпорации свидетельствует как раз о неэффективности административной реформы, поскольку министерства, призванные определять политику в вверенных им отраслях, на практике занимались не управлением, а лишь распределением ассигнований и госзаказов. И госкорпорации просто подобрали валявшуюся под ногами власть в своих сферах деятельности.
С другой стороны (я бы сказал, стратегической), появление и все более широкое распространение госкорпораций отчетливо обозначают курс на развитие госкапитализма.
И тут перед Виктором Зубковым встает непростая задача по "скрещиванию ужа и ежа" - этого самого госкапитализма с "либеральной экономической политикой", которую, по словам Владимира Путина, Россия может позволить себе сегодня.
Прозвучали эти слова на днях, на встрече президента с членами международного дискуссионного клуба "Валдай". Хотелось бы, конечно, чтобы о таком важном заявлении главы государства (как и о его разъяснениях по поводу отставки правительства, мотивов назначения нового премьера, собственных планов на будущее) мы узнали в формате прямой речи, обращенной к обществу, а не в посреднической интерпретации западных политологов. Но - поверим им на слово и оценим значение сказанного.
Так вот, как же собираются президент (нынешний и будущий) и премьер соединять несоединимое? Известно ведь, что госкорпорации - очень закрытые, не подконтрольные ни обществу (хотя бы через парламент), ни теперь уже правительству структуры, управляющие огромными финансовыми потоками без наблюдательных советов и советов директоров. Да и государственными такого рода корпорации являются чисто номинально: государственная собственность отдается в управление группе чиновников, которые распоряжаются ею как вполне частной. Откуда, в частности, и пресловутый рост коррупции.
Интересна в этой связи приведенная недавно журналом "Эксперт" цитата из статьи, появившейся в английском журнале "Экономист" в период нэпа: "Капиталистические по форме, государственные тресты и другие хозорганы, безусловно, лишены того, что называется капиталистическим духом". Это понимали даже коммунисты-радикалы. Вот что, к примеру, писал в тот же период Троцкий: "Правления наших трестов, а затем и директора наших предприятий не являются настоящими хозяевами, которые за всем бы смотрели, за все болели душой, дорожили бы каждой минутой времени, берегли бы каждую копейку..."
"Либеральная экономическая политика", о которой говорил Путин, - это, безусловно, развитие частного сектора. Причем как мелкого и среднего бизнеса, так и крупного, которые намного эффективнее управляют собственностью, чем государство через назначенных им чиновников. За примерами можно ходить и далеко (Венесуэла, другие латиноамериканские страны), и близко, в самой России, где, скажем, в топливно-энергетическом комплексе доминирующие и расширяющие свои позиции там госкомпании ведут свои дела, мягко говоря, не идеально.
Безусловно, государство не может самоустраниться от участия в экономике. Другое дело, что формы этого участия могут быть различными - контроль над монополиями, перераспределение доходов в виде налогов, использование госгарантий, субсидий, участие в финансировании инвестиционных и инфраструктурных проектов. Кроме того, в капиталистической (или, по Путину, - либеральной) экономике государственные предприятия создаются в неприбыльных отраслях, из которых уходит капитал.
Так что будем ждать, в какую сторону повернется исполнительная власть. Или - в какую сторону ее повернут.