Как стало известно, в Федеральной службе судебных приставов подготовлены проекты нормативных правовых актов, касающиеся реализации арестованного имущества.
Документы якобы уже направлены в правительство от имени минюста. Судебные приставы хотят сосредоточить в своих руках полный контроль над продажей арестованного и изъятого по решению судов имущества. То есть они намерены не только арестовывать и изымать указанное имущество, но и сами выбирать те организации, которые будут продавать это имущество. За ними должен остаться также порядок организации и проведения торгов.
Таким образом, Федеральная служба судебных приставов как федеральный орган исполнительной власти к функции по обеспечению установленного порядка деятельности судов и исполнению судебных актов намерена добавить весьма существенную составляющую - коммерческую. Однако как скажется на ней роль участника бизнес-проектов?
Если нельзя, но очень хочется
В наше время как-то потускнела крылатая фраза пролетарского вождя насчет того, что каждая кухарка может управлять государством. Нынешний век - время профессионалов. Каждый должен заниматься своим делом и делать его хорошо. На этих принципах, а также как инструмент против коррумпированности чиновников разрабатывалась и воплощалась в жизнь административная реформа.
Если взглянуть с этой точки зрения на проекты Федеральной службы судебных приставов, то получается картина, внушающая некоторое сомнение. Сегодня приставы, исполняя судебные решения, арестовывают имущество и передают его в уполномоченный для этого государственный орган. Что будет, если приставы начнут сами принимать решения, кто и как должен его продавать? Согласитесь, в такой ситуации опасность коррупции возрастает многократно. Сразу приходят на ум слова председателя правительства Виктора Зубкова, сказанные при утверждении его на эту должность в Госдуме: "Что может Россию погубить - это непрофессионализм и коррупция. Коррупция - она пронизывает наше общество".
Обратимся к подготовленным проектам. Даже беглого знакомства с ними достаточно, чтобы понять: речь не идет о каких-либо новых действенных механизмах, позволяющих выйти на более эффективное решение задач. В качестве ноу-хау представлен лишь один странный механизм: исключить специализированное государственное учреждение при правительстве РФ - Российский фонд федерального имущества - из процесса реализации арестованного имущества. И предоставить Федеральной службе судебных приставов монопольное право на привлечение к данному процессу специализированных организаций - поверенных. Каких-либо весомых аргументов в пользу того, что именно судебные приставы выполнят эту задачу лучше, чем фонд, не приводится.
Возникает законный вопрос: а зачем тогда затевать это? На ум приходит лишь известный каламбур насчет того, как бы сделать так, чтобы если нельзя, но очень хочется, то стало можно. Видимо, с этой целью посыпались обвинения в адрес РФФИ: они-де и переданное имущество реализуют плохо, и поверенные у них "не те".
Официальный представитель РФФИ Николай Николаев говорит по этому поводу:
- Поверенные, с которыми у фонда в рамках проводимых конкурсов заключены государственные контракты, в обязательном порядке имеют необходимые помещения, выставочные площадки, средства связи. В целом их работа нас удовлетворяет. Если же поверенный не выполняет условия контракта, он, естественно, разрывается.
Если бы процесс реализации арестованного имущества действительно перешел к судебным приставам, то работать им нужно все равно в рамках правового поля, в соответствии с положениями законодательства о закупках для государственных нужд. То есть они точно так же, как и работники фонда, с учетом тех же условий и характеристик должны будут отбирать поверенных, вероятнее всего, из тех же претендентов. Так почему же "их" поверенные смогут работать с большей эффективностью? Ответ напрашивается иной: авторами нового проекта руководит банальное желание получить монопольное право на продажу арестованного имущества.
То, что у РФФИ за прошедшие годы накоплен немалый опыт, отработан системный подход, созданы единый координирующий центр и единственная в России информационно-коммуникационная инфраструктура, которые позволяют вести детальный учет имущества и сделок с ним, формировать соответствующую отчетность, в расчет не берется. А ведь создание подобной системы в службе приставов потребует значительных бюджетных средств и больших затрат. Так кому от этого будет выгода? Государству - прямые убытки.
Торговля в убыток казне?
Нет никаких сомнений в том, что мало на свете вещей столь приятных для слуха, как популистские обещания. "Отдайте полностью под наш контроль процесс реализации арестованного имущества и мы сделаем этот процесс максимально эффективным и прозрачным" - такой лейтмотив проходит через подготовленный документ.
Одна из инициатив ФССП, заложенная в нем, касается публикации информационных сообщений о продаже арестованного имущества в федеральных изданиях. На вид замечательная идея, гарантирующая полную открытость. Но одно дело говорить об этом, а другое - претворять на практике. В РФФИ имеются любопытные статистические выкладки. В 2006 году фонд получил 2282 постановления на реализацию арестованного имущества, цена которого превышала 1 миллион рублей. Если по каждому из них опубликовать информационное сообщение в любом федеральном издании, естественно, на правах рекламы, то затраты составили бы примерно 342 миллиона 300 тысяч рублей. Но и это еще не все. Из 2282 постановлений 526, или 23 процента, были отозваны самими же судебными приставами, а 1125 продаж - почти половина - по тем или иным причинам не состоялись.
Таким образом 250 миллионов рублей за публикацию информационных сообщений по 72 процентам реализуемого арестованного имущества были бы просто выброшены на ветер. Конечно, в популистском задоре можно пообещать широкую рекламу всего имущества, вплоть до трусов и чулок, вот только кто оплатит рекламную кампанию в ущерб государству? Думается, прежде чем выдвигать некие "революционные" идеи, надо спуститься на землю и соразмерить стоимость имущества и затрат на его реализацию.
- Мы уверены, - говорит Николай Николаев, - что в вопросах повышения эффективности процесса реализации арестованного имущества нужны не революционные порывы, а выверенные практические шаги. Безусловно, работа должна идти в тесном взаимодействии с судебными приставами и в рамках существующего закона. В РФФИ готовы развивать любой положительный опыт плодотворного взаимодействия с территориальными управлениями ФССП по реализации арестованного имущества. Очень рассчитываем на Закон "Об исполнительном производстве", который подготовлен минэкономразвития при участии министерства юстиции. Он, кстати, с необходимой долей целесообразности определяет все случаи выставления имущества на торги, учитывая при этом соразмерность сопутствующих затрат.
В документе, подготовленном ныне Федеральной службой судебных приставов, приводится такая статистика: в 2006 году судебными приставами-исполнителями было передано на реализацию арестованное имущество на сумму более 23 миллиардов рублей. Сумма реализованного РФФИ имущества составила 6,8 миллиарда рублей, то есть меньше трети.
В фонде с этими цифрами не совсем согласны. Но даже при таком раскладе: треть реализованного не высоколиквидного, а зачастую неликвидного имущества - это хорошо или плохо? И вообще, есть ли точный критерий оценки, когда речь чаще всего ведется о "бэушных" предметах с определенными обременениями? Николай Николаев считает, что резервы для улучшения эффективности в работе скрыты в действиях самих судебных приставов.
- К сожалению, при реализации арестованного имущества фонд сталкивается с немалыми проблемами во взаимодействии с судебными приставами, - говорит он. - Так, за 1 полугодие 2007 года фонду было передано на реализацию арестованное имущество на сумму 8,001 миллиарда рублей. Однако впоследствии с реализации по каким-то причинам было отозвано 37,5 процента переданного имущества. В последнее время процент отзываемого имущества имеет тенденцию к росту.
Преобладающую часть реализуемого фондом и его поверенными имущества составляет движимое имущество. Практика показывает, что зачастую оно передается приставами уже по истечении двухмесячного срока, установленного Федеральным законом "Об исполнительном производстве". В результате произвести продажу имущества в определенный законодательством срок представляется весьма затруднительным или даже невозможным. Кроме того, передаваемое арестованное имущество нередко не подготовлено приставами к реализации, отсутствует ответственный хранитель, некачественно оформляются и не полностью передаются документы. Имущество не всегда адекватно оценивается, а такая оценка находится в полном ведении судебных приставов. Парадокс, но достается за все это чаще именно РФФИ. Некоторые даже употребляют штамп "схема оценки РФФИ", когда стоимость имущества их особенно удивляет. На деле же это схема оценки судебных приставов.
Коммерция или юстиция?
Российский фонд федерального имущества занимается этой проблемой уже пять лет. В соответствии с постановлением правительства РФ N260 от 2002 года он осуществляет реализацию арестованного имущества, а также переработку, утилизацию и уничтожение имущества, обращенного в собственность государства. Нельзя не признать, что именно наличие подобного единого государственного продавца обеспечило системность процесса продажи имущества и государственного контроля над ним, регулярную отчетность о поступлении денежных средств.
Работу фонда систематически проверяют Генеральная прокуратура, минэкономразвития, Счетная палата, Федеральная антимонопольная служба, Росфиннадзор. Неподчиненность, неподведомственность фонда какому-либо одному ведомству, осуществляющему взыскание, обеспечивает его самостоятельность - и что немаловажно - предотвращает возникновение злоупотреблений. Их не избежать, если эти функции будут сосредоточены в одном органе.
- Мы не стоим на месте, - говорит Николаев. - Во многом с этой целью была проведена региональная структурная реорганизация, в результате которой филиалы и представительства фонда открыты во всех субъектах России. предпринимаются конкретные шаги для обеспечения максимальной открытости. Для этого разработана новая вертикально-интегрированная система веб-сайтов, которая охватывает все филиалы фонда и в ближайшей перспективе представит потенциальным покупателям самую полную картину об имуществе, находящемся на реализации.
Совместно с одной из крупнейших IT-компаний сейчас идет работа над реализацией имущества путем предложения его на продажу в электронном виде, как фондом, так и его филиалами. Еще один интересный эксперимент - в филиале фонда в Ивановской области реализуют имущество через торгово-выставочный комплекс, который обеспечивает широкий доступ к нему заинтересованных покупателей.
Руководство фонда неоднократно обращалось с предложениями, в том числе и в ФССП, по выработке решений по повышению эффективности реализации арестованного имущества. В их основе - передача имущества на реализацию только по решению суда, снятие с имущества до его реализации всех обременений, его предпродажная подготовка и информационное сопровождение по отработанным за многие годы приватизационным схемам. Это обеспечивает максимальную эффективность и прозрачность. Видимо, для ФССП эти эволюционные шаги неинтересны, поскольку не ведут к передаче в их руки монопольного права на продажу арестованного имущества.
К сожалению, в новейшей нашей истории немало примеров, когда то, что создано большим трудом, в один миг разрушали, а потом опять начинали кропотливо создавать. Такая участь может ждать и проблему реализации арестованного имущества. Вариантов по сути два. Либо оба ведомства сядут, так сказать, за стол переговоров и с холодной головой определят и пропишут свое тесное взаимодействие, либо между ними начнется полный раздрай. Но очень трудно представить третий вариант, когда "государевы люди" в лице приставов вдруг займутся коммерцией. Такая попытка в смутное время начала девяностых прошлого века расплодить коммерциализацию в армии едва не закончилась полным развалом Вооруженных сил - едва успели остановить это зло. Надо ли еще раз наступать на те же грабли?