Легендарный судья, патриарх отечественного правосудия Алла Большова, к мнению которой прислушиваются все коллеги - вплоть до высших судей, сделала скандальное заявление. Она предложила ликвидировать Арбитраж как таковой.
Это заявление способно вызвать немалый шум в судейском сообществе. Предложение неожиданное, особенно учитывая тот факт, что всего два года назад Большова возглавляла арбитражную систему Москвы, причем на этом посту была бессменным председателем все время ее существования. Сегодня она председательствует в коллегии посредников по проведению примирительных процедур при Торгово-промышленной палате РФ. У нее 45-летний стаж работы в юриспруденции и высший квалификационный класс судьи. Специально для "Российской газеты" старейшина судейского цеха разъяснила, зачем требуется столь кардинальная ломка системы третьей власти.
Российская газета : Алла Константиновна, почему вы, отдав работе в арбитраже столько лет, предлагаете его "приговорить"?
Алла Большова : Сегодня необходимо объединить две ветви судебной власти - суды общей юрисдикции и арбитражные. На стадии, когда российская судебная система только создавалась, существование арбитражных судов как самостоятельной ветви было оправдано. Сегодня становление арбитражной системы можно считать завершенным, и объединение двух равных систем - конечно же, хорошо продуманное и подготовленное - должно, на мой взгляд, пройти безболезненно.
РГ : И как, по-вашему, должно выглядеть такое слияние?
Большова : Я полагаю, что объединенная судебная система должна состоять из палат или коллегий - гражданской, налоговой, административной, семейной, трудовой, уголовной и так далее. Конечно, создание единой судебной системы - это вопрос не одного дня, но готовиться к этому и разрабатывать концепцию объединения нужно уже сейчас.
РГ : Но ведь в экономических спорах есть своя специфика, смогут ли в ней разобраться "обычные" судьи?
Большова : До принятия в 2002 году нового Арбитражного процессуального кодекса подведомственность споров каждой из ветвей судебной власти определялась субъектным составом. То есть если в деле участвовали юридические лица или предприниматели, оно рассматривалось в арбитражном суде. Если в процессе фигурировало физическое лицо, дело слушалось в суде общей юрисдикции.
Первые изменения в этой схеме произошли с принятием закона о банкротстве. Все дела о банкротстве были отнесены к компетенции арбитражных судов независимо от субъектного состава: от того, кто в них участвовал. По Арбитражному процессуальному кодексу 2002 года к подведомственности арбитражных судов отнесены и некоторые другие категории споров уже независимо от статуса участников процесса. В результате сейчас категории споров, рассматриваемые арбитражным судом и судом общей юрисдикции, во многом совпадают. При их рассмотрении применяются одни и те же законы, например, Гражданский кодекс или Налоговый кодекс. А вот подходы к решению одних и тех же вопросов бывают разные, чего в принципе в одной судебной системе быть не должно.
РГ : Потребуют ли столь радикальные перемены изменений в кадровом составе?
Большова : Я считаю, что начинать надо с судьи. Перед назначением он должен пройти специальное обучение. Например, в Польше, чтобы стать юрисконсультом, имеющим право выступать в суде, после университета нужно пройти двухлетнее специальное обучение. Юрист, желающий стать судьей, должен не только знать законы, ведь знание законов - это еще не все. Он должен уметь грамотно анализировать закон, овладеть методикой ведения судебного процесса. Во время обучения кандидата в судьи нужно проверить, умеет ли он общаться с участниками судебного процесса и со своими коллегами.
Сейчас судья первоначально назначается на трехлетний срок. В этом есть определенный риск как для самого кандидата, на переназначение которого может не согласиться председатель, так и для суда. Существующий экзамен по специальности не дает возможности сделать объективный вывод, есть ли у кандидата необходимые качества для того, чтобы стать судьей.
Мне кажется, совершенно напрасно в современной судебной системе отказались от так называемого резерва председателей судов и их заместителей, который существовал прежде. Раньше в процессе работы и общения выявлялись люди, способные руководить, обладающие необходимыми профессиональными данными.
РГ : В Арбитражном процессуальном кодексе предусмотрено мировое соглашение в спорах, но им пользуются еще мало. Что нужно сделать, чтобы эта норма реально работала?
Большова : Эта норма уже работает, мировые соглашения в суде заключаются, причем на любой стадии арбитражного процесса. Чтобы она работала более интенсивно, и по возможности в суде первой инстанции, судья должен более доходчиво разъяснять участникам арбитражного процесса преимущество завершения дела миром. Для мирного урегулирования спора стороны могут обратиться и к помощи посредника, и это тоже должен им объяснить судья. Итоги этого разъяснения во многом зависят от судьи: если подойти к делу формально, результата не будет.
РГ : Как вы относитесь к институту арбитражных заседателей, который можно сравнить с присяжными в уголовном процессе?
Большова : Я не поклонница института арбитражных заседателей, и вот почему. В соответствии с Федеральным законом "О введении в действие Арбитражного процессуального кодекса" 1995 года проводился эксперимент по рассмотрению дел с участием арбитражных заседателей. Во Временном положении, разработанном Высшим арбитражным судом, было предусмотрено, что такой заседатель должен быть специалистом по рассматриваемому вопросу. Почему-то это совершенно разумное требование к арбитражному заседателю не было включено ни в закон об арбитражных заседателях, ни в Арбитражный процессуальный кодекс 2002 года. А ведь на время судебного процесса арбитражный заседатель - полноправный судья. Он имеет равное с профессиональным судьей право голоса при принятии решения. Решение принимается большинством голосов, так что если судья-профессионал, владеющий материалом, окажется в меньшинстве, решение - даже неправильное - все равно будет принято. В арбитражном суде слушаются очень сложные дела, например об интеллектуальной собственности. И порой в них принимают участие люди, не знающие сути вопроса. Мы могли бы воспользоваться международным опытом: к примеру, в Дании существуют судьи-эксперты, которых специально привлекают для рассмотрения специализированных дел.