Тексты Сорокина для театра, написанные в 80-е-начале 90-х годов, были насыщены изощренной социопсихолингвистической рефлексией. В сущности, он один делал работу, которую в Германии после Второй мировой войны проделывали огромные институции. Там это привело к энергичному спазму коллективной совести, который заставил немцев испытать и продолжать испытывать чувство исторической вины за содеянное в годы фашизма. С нашим коллективным сознанием ничего подобного не проделали, и потому сегодня с телеэкранов опять поют песни о том, что сталинизм был прекрасен. Писатель Сорокин, обрабатывая и очищая тонны языковых шлаков, обнаруживая и подвергая деконструкции привычные идеологические штампы, был достоянием немногих рафинированных любителей театра и литературы, хотя рассчитывал на совсем иные масштабы.
Бояков поставил "Свадебное путешествие" в начале 2000-х и этим спровоцировал новый всплеск драматургической активности Сорокина, совсем было разочаровавшегося в театре.
Увидев успех своего давнего творения, Сорокин решил сделать новый подарок Боякову - уже в качестве создателя и руководителя театра "Практика". В полной мере познав стиль молодого театра - смесь новых технологий с каким-то на удивление наивным морализмом - Сорокин сочинил "Капитал" (как явное продолжение предыдущего опуса Боякова "Пьеса про деньги") - пьесу про то, как в отдельно взятом банковском учреждении побеждает совесть.
Мастер различать идеологические заказы самого разного свойства, Сорокин ясно расслышал главный "месседж" театра "Практика": и капиталист бывает хорошим. Про это, собственно, пьесу он и написал.
Сюжет ее связан с тем, что президент банка Борис Маркович Попов каждый год устраивает ритуальные операции по "шрамированию" своего лица. Легко догадаться, что в этом заключена нехитрая метафора банковских операций. Сценическое действо аскетично и временами напоминает агитационно-плакатный стиль времен ранней Таганки. Тексты президента банка (его играет актер московского ТЮЗа Игорь Гордин) полны таинственной мудрости. В банковской цивилизации (а это целая цивилизация, построенная по законам фэнтези) он выступает как гуру, отмеченный харизмой.
Он придумал и утвердил ежегодный ритуальный праздник очищения совести. Их кульминация - игра "Задави Ходора" (имя опального олигарха вычитывается так же легко, как и все остальные метафоры), в ходе которой каждый сотрудник, выходя в луче света на авансцену, рассказывает о самом постыдном поступке в своей жизни. Все восемь монологов написаны как скрытая пародия на исповедально-разговорный стиль в духе Гришковца и самого театра "Практика". Финальный монолог президента банка полон призывов к духовности и пробуждению совести. Он завершается эффектным слоганом: "Наш капитал огромен!" Даже самый отъявленный зритель-капиталист легко разгадает, о каком "капитале" идет речь - разумеется, о духовном богатстве и совести, без которой никакие банковские операции невозможны.
Забавность нового проекта "Практики" в том и состоит, что театр заглотал сорокинскую "наживку", не увидев в ней никакого подвоха, и вывел свою нехитрую мораль: и у капиталиста есть душа, тем более у нашего, самого духовного капиталиста в мире.