Только одна цифра. Раньше средний возраст арестантов в колониях строгого режима приближался к сорока годам. В наши дни на строгом режиме сидельцам, как правило, 27-28 лет. А в обычных колониях большинство - молодежь 22-23 лет. Об этом и шел вчера разговор с главой тюремного ведомства.
Российская газета: Недавно в воспитательных колониях прошла серия ЧП. География волнений - от Ленинградской области до Тольятти и Урала. Все эти события как-то связаны?
Юрий Калинин: Каждый случай - сам по себе. Это не система. Скажем, в "Крестах" бунта как такового не было. Группа подростков при выводе на прогулку напала на контролеров, оттеснила их, вылезла на крышу прогулочных двориков, чтобы привлечь к себе внимание. Сейчас подростки дают показания, что их заставили это сделать взрослые заключенные.
Всегда любой эксцесс в тюрьме у нас привыкли называть бунтом, а то и мятежом.
РГ: Но события в Кировоградской колонии - это не просто чп...
Калинин: Да, там произошли массовые беспорядки. Они никак не связаны с теми событиями, которые были в "Крестах". К ним привела в том числе ошибка администрации. Там сложилась отрицательная группировка подростков. Администрация решила нейтрализовать ее. И вывезли лидера группы за пределы колонии. Что явилось ошибкой. Нужно было увозить не только его, но и всю группу, которую он возглавлял. Вы знаете, что у подростков наиболее ярко выражено обязательства между собой, они связаны более жесткими отношениями, чем взрослые. Это привело к массовым беспорядкам.
Следует сказать, что в этой колонии есть проблемы и с персоналом. Градообразующий комбинат, который является главным местом работы для жителей, предлагает зарплату в разы больше, чем в колонии. Местные жители, конечно, стремятся туда. Сотрудников колонии приходится набирать в близлежащих селах. На службу приходят люди с низким образованием. В итоге получилось, что там всего 14 процентов сотрудников с высшим образованием. А должны работать хорошие специалисты, психологи, социологи для того, чтобы достигать определенных результатов. Сейчас мы приняли решение перенести эту колонию из Кировограда ближе к Екатеринбургу с тем, чтобы можно было специалистов набирать в городе.
В целом ситуация в уголовно-исполнительной системе контролируемая. Мы думаем, как предупреждать подобные эксцессы в дальнейшем.
РГ: Почему же в последнее время именно воспитательные, а не взрослые колонии приносят тревожные новости?
Калинин: Выросла агрессивность заключенных и это на фоне их безграмотности. Из 12 тысяч осужденных несовершеннолетних, отбывающих наказание в воспитательных колониях, почти 60 процентов осуждены за тяжкие и особо тяжкие преступления - убийства, разбои, грабежи, изнасилования. Еще 10 лет назад только 30 процентов несовершеннолетних в местах лишения свободы отбывали срок за тяжкие и особо тяжкие преступления.
Если раньше мы закрывали начальные школы в воспитательных колониях - в них не было необходимости, - то теперь вновь открываем. Часто приходят люди, которые не умеют ни читать, ни писать. Наша задача: дать им образование, обучить профессии, чтобы они потом могли найти место в жизни. Уже два года профессионально-технические училища при колониях находятся в нашем ведении.
РГ: В середине девяностых след-ственные изоляторы России были филиалом ада. Сегодня условия содержания в них приближаются к европейским стандартам. Когда же они приблизятся?
Калинин: По постановлению правительства в прошлом году была принята программа развития уголовно-исполнительной системы. Она направлена в том числе и на строительство новых изоляторов, реконструкцию действующих. Более шести миллиардов рублей выделяются на программы медицины и здравоохранения. На сегодня медицина у нас достаточно развита и оснащена. В первую очередь по лечению социально опасных заболеваний - туберкулеза, ВИЧ-инфекции, гепатита, соматических и психических заболеваний.
РГ: На ваш взгляд, как лучше и быстрее решить проблему перенаселенности следственных изоляторов: меньше сажать или больше строить?
Калинин: В девяностых годах в наших сизо была очень сложная ситуация. Поворотной точкой стало всероссийское селекторное совещание по проблемам перенаселенности сизо, которое провел тогда еще премьер Владимир Путин. Он привлек все заинтересованные ведомства, была подготовлена аналитика. За этим последовала серия изменений в законодательстве. И в результате резко снизилось число заключенных.
Первые год-два правоохранительные органы и судьи очень серьезно относились к новому Уголовно-процессуальному кодексу, и число арестов упало. Затем тюремное население вновь стало расти. Причем в сизо часто попадали не опасные для общества люди. Только в прошлом году из зала суда освободили 78 тысяч человек по разным основаниям. Но выходит, их можно было вообще не арестовывать.
Мы направляли письмо в Верховный суд, этот вопрос разбирался на пленуме Верховного суда. Результат: число заключенных вновь стало падать. В этом году число лиц, содержащихся в сизо, сократилось на 14 тысяч человек.
Кроме того, на развитие наших учреждений - и колоний, и сизо, выделены большие средства. Скажем, столько, сколько мы получили на строительство и реконструкцию сизо, не выделялось за все советское время. Так что я считаю: надо и создавать цивилизованные условия содержания, и шире применять современные методы ограничения свободы.