Приговор по делу о массовых беспорядках в Кондопоге, случившихся в сентябре прошлого года, оглашен. Подсудимые получили по три года условно с испытательным сроком от двух до трех лет (минимально возможное наказание). Представители осужденных считают приговор несправедливым. Того же мнения и представители потерпевших. Каждая из сторон по-своему недовольна судебным вердиктом. Первые - потому что "обвиняемые на самом деле являлись не погромщиками, а защитниками Кондопоги". Вторые - потому что "условные сроки тем, кто из-за националистических побуждений громил дома и имущество ни в чем не повинных людей, - это не по справедливости".
Какова общественная реакция на этот приговор, социологи вскоре, наверное, сообщат. Разброс мнений в какой-то степени будет зависеть и от этнической принадлежности респондентов. Хотя и среди "коренного" населения найдется некое количество опрошенных, которые скажут: наказание несоразмерно преступлению. А на вопрос, надо ли жестче наказывать за разжигание межнациональной вражды, ответят утвердительно.
Предложения усилить уголовную ответственность за подобные преступления возникают всякий раз, когда что-то случается: убийство таджикской девочки в Петербурге, взрыв на Черкизовском рынке... Вспышки агрессивной ксенофобии вызывают желание внести поправки в Уголовный кодекс: дескать, он недостаточно суров к экстремистам. К такому мнению, помнится, пришли санкт-петербургские парламентарии, выступив с законодательной инициативой об ужесточении наказания за преступления на национальной почве. Предлагалось карать за это тюремным сроком от 10 до 20 лет, либо пожизненным заключением, либо смертной казнью. Специалисты-криминологи не верят в действенность таких мер. "Сколько бы ни усиливали уголовную ответственность за насильственные преступления и, в частности, за убийства на почве национальной вражды, эффект будет минимален, - говорит профессор Университета МВД, генерал-майор внутренних войск Сергей Вицин. - Карательный ресурс по существу исчерпан".
В самом деле, зачем придумывать новые наказания разжигателям национальной, расовой, религиозной вражды, если даже существующая 282-я статья УК практически не применяется? Подобные преступления чаще всего квалифицируются как хулиганство. Почему? Прежде всего потому, что доказать разжигание межнациональной розни очень непросто. В уголовном праве есть так называемые материальные составы преступлений. Например, ударить человека ножом - останутся следы. А есть формальные составы преступлений. Оскорбление, в том числе по национальному признаку, относится к формальным. И когда кто-то гибнет от руки погромщика, следователь, а затем и судья рассуждают так: имеются все признаки 105й статьи (убийство), вот давайте ее и применим. Можно инкриминировать еще и 282-ю. Но зачем? Что это изменит? Только с доказательствами намучаешься. Как доказать, оскорбительно некое выражение или нет? У Пушкина читаем: "кичливый лях"... Это оскорбление или нет? Кроме того, в делах с как будто бы очевидной национальной подоплекой очень трудно доказать эту самую подоплеку. Как докажешь, имелась ли тут цель, а тем более мотив, если мотивация преступления порой не сознается даже самим преступником?
Короче, ужесточение наказания за разжигание национальной вражды может служить профилактической мерой? Специалисты отвечают: оно будет иметь разве что информационный эффект, но не устрашающий. И цитируют Гегеля: "Со времен Каина не удавалось мир ни исправить, ни устрашить наказанием".
Вернемся к суду в Кондопоге. Подсудимые признавали свою вину, но говорили, что их нужно судить по статье за хулиганство. Да, это распространенная практика. Большинство происшествий с участием нацменьшинств официально трактуются как бытовые. Верить такой трактовке значительная часть общества не расположена. Чем усерднее внушается отсутствие в каком-либо конфликте национальной подоплеки, тем крепче массовая уверенность в обратном. Но все-таки лучше поостеречься от скороспелых суждений. Мгновенная готовность исследовать национальный состав участников уличной потасовки ни к чему хорошему, как правило, не приводит. Это знают на собственном опыте приезжие с Кавказа или из Центральной Азии. Придите, к примеру, на ставропольский рынок и спросите у азербайджанца или узбека, не испытывает ли он притеснений со стороны коренного населения, не боится ли погромов, - и вы услышите: "Все хорошо, дорогой!". Ни один представитель национальных диаспор, а я на эту тему беседовал с ними не однажды, и не только в Москве, не выразил тревоги за себя и свою семью. Почему? Боятся накликать нападение на ларек, а то и нож под ребра. Так что осторожность и осмотрительность, чем бы они ни диктовались, в оценках событий хотя бы с малейшим национальным или религиозным привкусом не кажутся излишними.
Пьяные драки русских с армянами (азербайджанцами, грузинами, таджиками) будут случаться и впредь, куда от этого денешься. Найдутся и желающие выдать хмельную потасовку за проявление межнациональной вражды. Но такое толкование может иметь опасные последствия. Я не о том, что следует блокировать информацию о событиях, подобных кондопожским. Наоборот, информационная недостаточность, отсутствие внятной и недвусмысленной реакции властей на каждый случай такого рода и привели к тому, что мы сейчас имеем: более 60 процентов населения поддерживают лозунг "Россия - для русских!".
Говорят, кавказцы в Кондопоге вели себя не должным образом. И следовало, мол, поставить их на место. Стремление "разобраться" с приезжими наблюдается то тут, то там. В Волгоградской области за нелегальных мигрантов взялись казачьи дружины. Установление порядка сапогом и нагайкой сопровождается возгласами: "То, что творится на рынках, больше терпеть нельзя! Это торговля наркотиками и оружием, это жесточайшая эксплуатация своих же соплеменников!". Да, наверное, так и есть. Но лишь на рынке - и нигде более - творятся подобные безобразия? А торговля наркотиками и оружием - это что, привилегия азиатов и кавказцев, заполонивших наши родные края? Вытеснить их отовсюду - и воцарится порядок?
Сегодня Кондопога - собирательный образ, символ определенных настроений. Но, что бы там ни выкрикивали участники "Русского марша", националистической истерии как массового психоза в России нет. Ее раздувают. Вожди радикалов - для достижения своих политических целей. Народные витии - для выплескивания недовольства жизнью. Это недовольство трансформируется в лозунги, понятные маргинальной части населения. Отношения накаляются вовсе не между нациями. Они накаляются в обществе, где немало противоречий (например, разрыв между 10 процентами самых бедных и 10 процентами самых обеспеченных - 15-кратный). И проявляются то в форме агрессивной ксенофобии, то в виде религиозного экстремизма. Радикализация протестных настроений таким образом просто приобретает уродливую форму. В многонациональной России подружить грузина с русским, таджика с армянином - это не проблема. Проблема - создать в стране такой общественный климат, когда недовольство условиями жизни не будет выражаться в межэтнических столкновениях.