Кто бы не поломался после таких ударов судьбы? Мария нашла спасение в вере, в работе. Книга, написанная архиепископом Белгородским и Старооскольским Иоанном и Марией Городовой "Любовь долготерпит", стала настолько популярной, что ее трудно найти на прилавках. А статья Марии в "РГ - Неделе" вызвала столько откликов, что поток их с каждым днем не только не уменьшается, а, наоборот, увеличивается.
Сегодня Мария отвечает на первые письма читателей.
Во-первых, мне бы хотелось поблагодарить читателей за тот отклик, который вызвала моя исповедь. Скажу честно, писать материал "Корабль спасения" было очень непросто, и только мысль о том, что, может быть, кому-то мой опыт пригодится, поможет в трудную минуту, заставила меня все-таки за него взяться. Честно говоря, такого отклика, какой он вызвал, я не ожидала. Каждый день на мой электронный адрес редакция пересылает все новые и новые письма читателей с добрыми словами, пожеланиями сил и успехов мне и моему сыну. Звонит, не переставая, телефон...
Раньше я не задумывалась, какая же это сила - народная российская газета с многомиллионными тиражами и какая сила - ее читатели. Меня нашли старые университетские друзья, живущие в Германии, - им, как оказалось, ссылку на электронную версию "Российской газеты" выслали неведомые мне Анна и Виктор из Англии. Причина проста: у однокурсников есть, в свою очередь, друзья, у которых тяжело болеет дочь, и моя статья, по мнению английских Анны и Виктора, должна была вселить в них мужество. Написал бывший коллега - из Израиля: сидел вечером в Интернете, а там, вот тебе на! обсуждают статью его знакомой. Очень трогательно, что в один из вечеров позвонила подруга молодости моей мамы - ей газету принесла с работы дочка. Когда Софья Константиновна из педагогических соображений отдала прочитать статью внукам-программистам, то оказалось, они ее уже читали. Им переслали ее студенты Московского авиационного института, того, где учился мой сын. Ребята, делая рассылку среди друзей, хотели почтить память моего Пети. Спасибо им за это.
Мир вдруг оказался маленьким, все рядом - Майкоп и Израиль, Казань и Англия. И люди, как оказалось, очень связаны друг с другом. Причем в этом мире, пронизанном незримыми связями, читатели "Российской газеты" играли главную роль. В какой-то момент мне даже показалось, что это не просто читатели газеты или читатели отдельной статьи, а сообщество людей, объединенных способностью откликнуться на чужую боль. Очень разных и по социальному положению, и по возрасту, и по национальностям, но обладающих общим свойством души - способностью сопереживать чужой боли.
Так, сама того не ожидая, я оказалась втянутой в водоворот под названием "Статья в "Российской газете". Столько теплых слов, слов поддержки, столько добрых пожеланий, сколько я слышу за эти дни, я не слышала, наверное, за всю жизнь.
Кто знает, как нам тяжело?
Но есть и другая почта. И от нее тоже никуда не деться, как бы ни щемило сердце. К сожалению, этих писем много, не меньше, чем писем-пожеланий, и я оставлю их пока без комментария.
"Дорогая Машенька! Простите, что так называю Вас, но мне захотелось именно так к Вам обратиться. Я никогда в жизни не писала ни в газеты, ни в журналы, и вообще им не очень доверяла. Но Ваш рассказ настолько искренен, что у меня появилось желание поделиться своим, сокровенным...
Сейчас ноябрь, а люди уже готовятся к встрече Нового года. В прошлом году было все так же. Мы с мужем заранее готовили "сценарии" праздника, чтобы повеселить сыновей. Встретив бой курантов, решили семьей пойти запустить фейерверки. Старший сын отпросился погулять с друзьями. Я еще спросила у него: "Тебе с нами плохо? Почему ты хочешь уйти?" А он ответил: "Ну, что ты, мамуль, я быстро". Отпустили его впервые, все-таки парню уже пятнадцать. Через час звонок: "Это из реанимации, ваш сын в тяжелом состоянии, его сбила машина". Он прожил еще 12 часов, умер 1 января в 13.39. Отпевали его в том же храме, где он крестился. На отпевание пришло много людей, в том числе первая учительница, директор и завуч школы. Было много детей.
А дальше - тяжелые войны. Сначала со следственными органами, которые ничего не хотели делать, затем в судебных заседаниях с адвокатом убийцы. Мы победили, убийце дали приличный срок, но от этого не легче. Уже скоро год, как нет сына. Я до сих пор не могу в это поверить, наверное, потому, что любовь не умирает. И я знаю, что он молится за нас перед Богом, знает, как нам тяжело без него...
С уважением,
Горшенева Ольга Викторовна".
Письмо от Ольги Красновой: "Здравствуйте, Мария! У меня такое же горе, как у вас, - два года назад в автокатастрофе погибли муж, моя мама и шестилетний сын Миша. Они ехали отдохнуть в деревню. Я с ними не поехала по чистой случайности. И теперь я хоть и здесь, но все время думаю о них. Я пыталась читать Библию, но там не нашла ответа на вопрос, почему это случилось со мной и с ними? Мне кажется, это только видимость, что я живу, хожу на работу, даже смеюсь. На самом деле я вся в прошлом. Я хочу жить, но не могу.
Ольга".
Письмо от Натальи Тишковой: "Здравствуйте, Мария! Пишу в газету первый раз, газета попала мне в руки случайно. Или не случайно? Моя дочь, семилетняя Лена, в больнице, диагноз такой, что его даже писать не хочется, и вот мать другой девочки из нашей же палаты читала газету с вашей исповедью, ей кто-то дал, и передала статью мне.
Нам сейчас с моей мамой очень трудно, мы уже три месяца в этой болезни моей девочки, и все равно надеемся, что все будет хорошо. Прочитала вашу статью и не смогла сдержать слез. Вы молодец, такая мужественная, выстояли, нашли в себе силы жить. Но почему должны болеть, страдать дети? Разве они провинились перед Богом? Расскажите, пожалуйста, где найти вашу книгу? Как вы молитесь? Спасибо за молитву, которую вы напечатали в газете. Кому еще молиться, если болеет ребенок? И можно ли и молиться, и лечиться у врачей одновременно? Еще раз спасибо.
Наталья".
Господи, Наталья, да какое там мужество! Читала ваше письмо и позабыла о мужестве, расплакалась.
К сожалению, таких писем много, очень много. Статистика констатирует, что количество людей, гибнущих во время катастроф, аварий, растет. А терроризм? А болезни? А природные катаклизмы? Погибают ни в чем неповинные, часто просто лучшие, гибнут дети. Почему? Как Бог попускает такое? Эти вопросы во многих письмах, и они заслуживают отдельного разговора. Этот разговор состоится в редакции "Российской газеты" 10 декабря, когда на ваши звонки будет отвечать архиепископ Иоанн и, если будут вопросы ко мне, - я.
Самое трудное - одиночество
В конце мне бы хотелось сказать еще об одном.
Удивительно, но несмотря на бурное развитие в наш век средств связи и коммуникаций, человек все равно одинок. И самое страшное, если он одинок во время беды. Как очень точно заметила читательница из Воронежа Марина Березина: "Каждый день по телевидению рассказывают о катастрофах, авариях, о погибших, но никогда не рассказывают о том, как живут после всего этого близкие погибших". Живут трудно, Марина. И это "трудно" продолжается не день, не месяц и не год. Поэтому так важно, чтобы мы, каждый из нас, оглянувшись, увидел рядом с собой тех, кому трудно. И нашел в своем сердце слова поддержки для них. Как вы, читатели "Российской газеты", нашли их для меня.