Федеральный закон № 94 "О размещении заказов на поставки товаров, выполнение работ, оказание услуг для государственных и муниципальных нужд" вступил в силу в феврале прошлого года, но реально заработал только сейчас. И сразу же вызвал массу нареканий как со стороны заказчика, так и со стороны исполнителя заказа.
Закон установил единый порядок для всех распорядителей бюджетных средств, но понятным так и не стал. Многие участники конкурсных торгов по-прежнему считают, что сфера госзакупок остается закрытой и непрозрачной.
Сибирское представительство "Российской газеты" в Барнауле предложило обсудить на "круглом столе" проблемы, связанные с госзаказом. От нашего предложения отказалось только главное управление экономики и инвестиций администрации Алтайского края. Там ответили, что не понимают, зачем "все это" обсуждать. Да и то - пресс-конференцию они провели, об успехах отрапортовали. Какие могут быть проблемы?
В "круглом столе" приняли участие замначальника главного управления по здравоохранению и фармацевтической деятельности администрации Алтайского края Юрий Кулик, начальник отдела ведения федеральных реестров управления федерального казначейства по Алтайскому краю Игорь Вяткин, начальник отдела муниципального заказа комитета по экономике и инвестициям администрации Барнаула Владимир Полтаренко, финансовый директор крупного текстильного комбината Артем Поломошнов.
Российская газета: Закон о проведении госзакупок начал регулировать отношения, которых до этого практически не было. Кроме того, сам по себе документ громоздкий, сложный. В чем, на ваш взгляд, основные проблемы в выполнении закона о государственных закупках?
Артем Поломошнов: Наше предприятие - постоянный участник конкурсных торгов. И, в принципе, правила игры, которые предлагаются в ФЗ-94, нам понятны. По условиям любого конкурса на размещение госзаказа к участникам предъявляются вполне ясные требования - финансовые, о наличии производственных мощностей, например. Но вот требования к образцу продукции - это фактор субъективный. Наше предприятие производит ткани. Качество ткани оценивается по целому комплексу показателей. Например, по способности выдержать те или иные разрывные нагрузки. Такие требования нам ясны. Но когда слышишь от заказчика, что цвет нашей ткани "не совсем зеленый", такой аргумент нам не понятен. Заказ в итоге получает тот, у кого цвет ткани "такой, как надо, - зеленый". Хотелось бы, чтобы была устранена субъективность в определении победителя конкурса. Чтобы побеждал тот, кто предлагает лучший товар и по оптимальной цене.
С другой стороны, наличие субъективного фактора помогает региону защищать собственных производителей. В Кузбассе, к примеру, нам откровенно сказали: ребята, даже не приближайтесь. И это несмотря на то, что от Урала до Дальнего Востока мы - единственный текстильный комбинат, и ниже нашей цены никто другой предложить не может. Но там существует негласное распоряжение, что выигрывать конкурсы должны только свои. Они и выигрывают, а потом обращаются к нам, мол, сшейте, ребята, из вашей ткани на вашей швейной фабрике!
РГ: В других регионах выигрывать сложно, а в своем - много ли "ваших" заказов проходит мимо вас?
Поломошнов: Мы не получили ни одного. Был случай, когда мы выставили на конкурс камуфляжную ткань, уже прошедшую утверждение в минобороны РФ. Заказчик, ГУИНН, ткань забраковал, приведя в качестве аргумента: "Нам не нравится". Мы пытались судиться, но тендер-то уже прошел... На днях наше предприятие получило приглашение от администрации Барнаула поучаствовать в конкурсе. Будем готовиться.
Владимир Полтаренко: Видимо, участникам тендеров не известно, что с 1 октября в закон внесено изменение, сводящее на нет пресловутый субъективный фактор. И если участник выдержал конкуренцию по цене, он выиграл. Не выиграл - пожалуйста, подавай иск в суд, жалобу в Федеральную антимонопольную службу.
С 1 октября для определения лучших условий исполнения контрактов разрешено использовать такой критерий, как качество работ, услуг или квалификация участника конкурса. Это субъективный фактор, но он ограничивается по значимости критерия - не более 20 процентов от совокупной значимости всех критериев конкурса.
Игорь Вяткин: Более того, в протоколе голосования с 1 октября в обязательном порядке должно быть записано, кто именно голосовал "за", а кто "против". Тем самым появляется персональная ответственность чиновника. И когда будет разбираться жалоба проигравшего участника, ФАС спросит члена конкурсной комиссии Иванова или Сидорова: почему он был против?
Поломошнов: Но лазейка для чиновников, жаждущих нажиться на размещении госзаказа, все равно остается.
Полтаренко: Она предельно минимизирована! Потенциальный поставщик должен знать официальные сайты, на которых выставляется информация о проведении конкурсов - муниципальные, региональные, федеральный. Да, все сайты отслеживать тяжело, это отнимает время. Надо обучить специалиста, обязать его выполнять эту работу, если она так важна для предприятия. Через два года будет легче - вместо сайтов трех уровней будет единый федеральный сайт.
Но сейчас было бы разумно, думаю, создать для регионов и муниципалитетов единое программное обеспечение, так называемую поисковую систему, чтобы поставщикам и участникам размещения заказа было легко отслеживать информацию. А то сайты все по своей структуре настолько неповторимы - поставщик голову сломает, пока найдет, куда же здесь они поместили информацию о торгах по госзаказу.
РГ: Почти 90 региональных сайтов, сотни, тысячи муниципальных - отследить "свой" конкурс весьма непросто. Но в своем-то регионе или городе таких проблем быть не должно?
Полтаренко: Известить местные предприятия или организации о проведении конкурса - можно, это не будет нарушением закона. Но в отделе муниципального заказа нашего комитета работают четыре человека. А конкурсов и аукционов в городе ежегодно проводится несколько сотен. С утра один конкурс, после обеда второй, третий и так без конца. И если сотрудник отдела всего лишь запятую не там поставит или разместит информацию на минуту позже регламента, что не исключено при таком невероятном объеме работы, - тут же штраф в 50 тысяч рублей светит.
Что касается поддержки местных производителей, то 96,3 процента всех муниципальных заказов Барнаул разместил на предприятиях Алтайского края. Годовой объем заказов - 2,5 миллиарда рублей. Все решения ФАС и арбитражных судов по размещению муниципального заказа по спорным моментам были приняты в нашу пользу.
Юрий Кулик: Закон принимался для того, чтобы, во-первых, искоренить коррупцию в сфере размещения госзаказов. Во-вторых, облегчить жизнь производителям. В-третьих, опосредованно влиять на ценообразование, регулировать его. Если оценивать ФЗ-94 с этих позиций, приходится признать, что каких-то особых результатов мы не достигли. Не вижу, чтобы что-то выиграли предприниматели. Не стало легче и заказчикам в лице исполнительной власти. Экономическая эффективность от введения закона оказалась не такой, какую мы ожидали.
Одна из проблем - существование определенной прослойки между потребителем, то есть заказчиком, и поставщиком. Чем она тоньше, тем лучше. Что касается информации об аукционах и конкурсах на размещение государственных и муниципальных заказов, то я считаю, что сайт должен быть один. А для аукционных товаров и услуг должны быть разработаны единые, понятные стандарты. Пока механизма стандартизации товаров и услуг в России нет.
На мой взгляд, закон необходимо упрощать, сделать его более понятным, адаптировать к возможностям территорий и объемам заказов.
РГ: Выходит, закон не устраивает ни заказчиков, ни поставщиков, по крайней мере, в его нынешнем виде?
Полтаренко: В целом - да, закон "сырой", он не устраивает обе стороны. Очень много неясного. Но его надо знать и исполнять. Что касается схемы размещения заказа, то на сегодня оптимальной является смешанная форма, когда часть функций выполняют муниципальные заказчики, а часть их передана уполномоченному органу. Не факт, например, что чем меньше посредников, тем лучше. В Барнауле 30 бюджетополучателей, и есть ли смысл, например, каждому проводить конкурс, скажем, по ОСАГО? Не проще ли провести один централизованный конкурс?
Но с другой стороны, полная и абсолютная централизация тоже не выход - теряется оперативность. А учитывая изменения цен, заявки, поданные заранее на любую процедуру, просто не сыграют. И для заказчика возникает реальная угроза сорвать размещение заказа. Более разумна смешанная схема: небольшие конкурсы проводит сам заказчик, крупные - специализированный орган по размещению заказов. В Барнауле используется именно такая схема.
РГ: Однако Счетная палата РФ выступила с инициативой внесения изменений в закон о госзакупках и исключения посредников из системы госзакупок. С тем, чтобы открыть дорогу к участию в аукционах и конкурсах непосредственно производителям товаров и услуг.
Кулик: Посредники, специализирующиеся на работе с госзаказами, нужны. Если речь идет о цивилизованном бизнесе. В мире посредническая деятельность - обычное явление, этим занимаются торговые дома. Они размещают заказы у лучших производителей, ведут собственный контроль качества, несут полную ответственность за исполнение. Например, заказчику требуется оснастить новую больницу всем необходимым для ее работы. Торговый дом берется за комплектацию и отвечает за конечный результат. Такой посредник дорожит репутацией, он пришел надолго. И из всех имеющихся вариантов - допустим, речь идет о рентгеноаппаратах - он предложит заказчику самый оптимальный. Заказчику не надо будет заключать множество договоров с разными поставщиками.
Вяткин: УФК по Алтайскому краю с 1 января этого года создает информационную базу о государственных контрактах, заключенных в соответствии с ФЗ-94. Актуальность создания публичных информационных ресурсов, которые содержатся в реестре государственных контрактов, состоит в гласности и прозрачности закупок. А исполнение норм закона в целом должно приводить к эффективному использованию средств - бюджетов и внебюджетных источников финансирования, развитию добросовестной конкуренции, совершенствованию деятельности органов государственной власти и органов местного самоуправления в сфере размещения заказов, предотвращению коррупции и злоупотреблений в сфере размещения заказов.
Данные реестра могут быть использованы в том числе и для выявления нарушений российского законодательства в сфере размещения заказов на поставки товаров, выполнение работ, оказание услуг для федеральных государственных нужд. Добросовестные поставщики могут использовать реестр для саморекламы и создания положительного имиджа.