Служба собственной безопасности МВД России предлагает законодательно утвердить декларацию о доходах сотрудников милиции.
Коррупционерам в погонах станет труднее удержаться в "доходной" должности. О работе МВД России в этом направлении "РГ" рассказал генерал-майор Юрий Драгунцов, глава Департамента собственной безопасности министерства.
Взятки по ранжиру
Российская газета: Юрий Владимирович, кто из коррупционеров больше доставляет беспокойства - рядовые сотрудники или высокие чины?
Юрий Драгунцов: Разумеется, наиболее опасны коррупционеры высокого ранга. Когда нарушают законы руководители правоохранительных подразделений, это вызывает не только серьезные последствия, но и наносит ущерб государственной власти в целом. Поэтому и чистить милицейские ряды, на мой взгляд, необходимо "сверху". В этом году по материалам подразделений собственной безопасности были отстранены от должностей около двух десятков руководителей различных рангов уровня УВД и ГУВД.
РГ: Кстати, арест по подозрению в незаконной прослушке телефонов сотрудника ГУВД Москвы Михаила Яныкина - начало очередного громкого процесса?
Драгунцов: Да, в Москве в июне был задержан полковник милиции Михаил Яныкин - заместитель начальника Управления специальных технических мероприятий ГУВД Москвы. И не только он один. В деле фигурируют несколько офицеров милиции, занимавших высокие должности. Напомню, что главное, в чем их подозревают, - незаконное прослушивание телефонных переговоров. Однако это уголовное дело - не кампанейщина и не очередной громкий процесс, а лишь часть постоянной и планомерной работы.
РГ: Иной раз, глядя на простых милиционеров, не очень веришь в их маленькое денежное довольствие. Некоторые опера или инспекторы приезжают в свои отделы на дорогих иномарках, строят на дачных участках многоэтажные особняки. Вы интересуетесь, откуда такие доходы?
Драгунцов: Интересуемся, даже очень. Но привлечь к ответственности милиционера только за то, что он, на наш взгляд, слишком хорошо живет, мы не можем. Нужны доказательства коррупции, злоупотребления служебным положением. Сотрудник милиции имеет право не отвечать на вопрос, на какие средства он купил, скажем, "лексус" или построил дачу. С другой стороны, такие люди обязательно попадают в наше поле зрения. И нередко мы получаем доказательства нарушения ими законов.
Так, за 9 месяцев этого года за совершение различных преступлений привлечены к ответственности 2344 сотрудника. Из них - 282 руководителя, в том числе за взяточничество - 86, злоупотребление должностными полномочиями - 83, превышение должностных полномочий - 129 человек.
РГ: Ловить так можно до бесконечности...
Драгунцов: Однако эту проблему можно и нужно, на мой взгляд, решить по-другому: законодательно обязать всех сотрудников милиции декларировать доходы и покупки. Причем как личные, так и своей семьи и ближайших родственников. Тогда, например, какой-нибудь капитан милиции уже не сможет утверждать, что автомобиль стоимостью в 40 тысяч долларов ему подарила теща. Кстати, именно такой закон существует в США.
РГ: И все-таки уже стало притчей во языцех решение любых проблем с инспекторами ГАИ или, скажем, сотрудниками ФМС за определенную, как говорится, мзду. Не отстают и патрули, проверяющие документы у прохожих, особенно "лиц кавказской национальности". Может, нужны какие-то кардинальные меры, чтобы прекратить это безобразие?
Драгунцов: Такие факты, к сожалению, есть. В этом году только за получение и дачу взяток возбуждены уголовные дела в отношении 17 сотрудников ФМС России, 247 сотрудников ГИБДД и 31 сотрудника патрульно-постовой службы. Во многом ответственность, как я уже и говорил, лежит на руководителях подразделений. Можно сколько угодно наказывать рядовых милиционеров, но если сам начальник создал порочную систему, ничего не изменится. И наоборот.
Кроме того, для искоренения этой беды необходимы усилия не только МВД, но и в первую очередь самих граждан. Такая проблема в большинстве своем отпадет, если граждане будут элементарно соблюдать установленные правила поведения, не давая повода для вымогательств и поборов.
Ротация против коррупции
РГ: Насколько остро, на ваш взгляд, стоит сегодня вопрос о необходимости чистки милицейских рядов?
Драгунцов: Этот вопрос актуален всегда - за чистотой рядов надо следить постоянно. Разумеется, нельзя впадать и в другую крайность - подозревать всех в нарушении законности. Кризисная ситуация в любой, в том числе и правоохранительной структуре, наступает тогда, когда коррупцией поражено значительное число личного состава. В МВД этого нет, мы успеваем вовремя реагировать. Статистика свидетельствует, что эффективность работы подразделений собственной безопасности возросла в разы.
РГ: Может, надо увеличить или как-то реорганизовывать подразделения службы собственной безопасности?
Драгунцов: Не вижу никакой необходимости в увеличении численности подразделений собственной безопасности МВД.
РГ: Сколько за год в департамент поступило жалоб от населения на милиционеров? И сколько из них подтвердилось?
Драгунцов: Вот точные цифры. В 2007 году в ДСБ МВД России поступило 4524 жалобы. За аналогичный период прошлого года - 3284. Факты полностью подтвердились только в 50 случаях, подтвердились частично в 238 жалобах. Факты совсем не подтвердились в 889 заявлениях.
РГ: Будут ли ужесточаться требования к приему на службу в правоохранительные органы и ответственность к тем кадровикам, которые допустили "брак"?
Драгунцов: Требования к приему новых сотрудников и ответственность кадровиков и так достаточно высокие. Тут надо говорить о другом - о совершенствовании законодательства, в том числе и Закона "О милиции". Почему-то так получилось, что уволить нерадивого сотрудника очень трудно - только если он совершил уголовное преступление. Бывает так, что человек не выполняет служебные обязанности или выполняет их не так, как требуется, но закон строго защищает его права. А что это, как не повод для вседозволенности?
Кроме того, считаю, в некоторых департаментах, службах, управлениях необходимо проводить ротацию кадров. Тогда не будет застоя и злоупотреблений. В США, например, в аналогичном ведомстве установлена система ротации кадров, которая препятствует распространению коррупции среди руководящего состава и способствует повышению уровня профессионализма сотрудников. Так, поступивший на службу сотрудник в течение определенного времени, на практике - до 3 лет, должен отработать в территориальном офисе службы. Затем переводится в другое территориальное подразделение на тот же срок, а после чего перемещается из региона в регион.
Вообще же рецепт от коррупции в милиции давно известен. Во-первых, надо значительно, в разы, повысить денежное содержание, чтобы люди дорожили своими погонами. И, во-вторых, резко ужесточить ответственность, чтобы каждый сотрудник понимал, насколько легко он может все потерять. Вот тогда можно будет по-настоящему спрашивать за проступки и даже обновить кадровый состав.
Чужой среди своих
РГ: Насколько сейчас активны попытки криминалитета и террористов проникнуть в милицейские подразделения? Оправдано ли зачисление бывших боевиков в состав милиции, как это происходит в некоторых северо-кавказских республиках?
Драгунцов: Такие попытки есть, но для того мы и поставлены, чтобы их пресекать. Насчет бывших боевиков - вопрос очень сложный и деликатный. Скажу, что террористов, которые активно воевали в бандах, на которых кровь, никто не принимает в милицию.
Вообще же департамент проводит проверки всех кандидатов, принимаемых на службу в органы внутренних дел как на Северном Кавказе, так и по всей территории России. В этом году нами проверены 4209 кандидатов, 165 отказано в назначении на должности.
РГ: Намерены ли вы вводить всеобщую обязательную проверку личного состава на детекторе лжи? Или такому тестированию, как и прежде, будут подлежать только руководители высокого ранга?
Драгунцов: Полагаю, что во всеобщей проверке буквально всех сотрудников милиции на полиграфе, видимо, нет необходимости. Претенденты на руководящие должности - да, обязаны проходить такое тестирование. Что касается остальных - по мере необходимости, если есть на то веские основания. Кроме того, нередко для нас важна не сама проверка, а то, как человек к ней относится. Сам по себе отказ пройти исследование на полиграфе уже вызывает, мягко говоря, недоумение: у сотрудника есть что скрывать? А вот кандидаты на службу в департамент собственной безопасности все проходят исследование на полиграфе.
РГ: Известно, что МВД предложило дактилоскопировать всех частных охранников. А у самих милиционеров возьмут отпечатки пальцев и прочие биометрические данные?
Драгунцов: Это давно уже сделано: согласно федеральному закону граждане России, проходящие службу в органах внутренних дел, подлежат обязательной государственной дактилоскопической регистрации.
Игра втемную
РГ: Недавно несколько губернаторов направили лично министру внутренних дел письма, в которых рассказывалось о вопиющих происшествиях с участием сотрудников милиции. Ваши подчиненные занимались этими ситуациями?
Драгунцов: Да, мы тщательно проверили факты, изложенные в письмах. Оказалось, что не все так просто - проблема не только в конкретных происшествиях. К сожалению, проявилась тенденция предвыборной борьбы: отдельные негативные эпизоды попытались использовать как предлог для оргвыводов в отношении областного милицейского руководства. Мы не стремимся голословно защищать честь мундира, но и в политических играх не участвуем. После нашего расследования получили "по заслугам" лишь те сотрудники милиции, кто действительно был виноват.
РГ: Кроме этих писем ощущали ли вы давление на себя или своих подчиненных в предвыборный период? Не секрет, что в такие переломные исторические моменты кое-кто пытается поиграть в "войну компроматов". А нужная для таких игрищ информация есть как раз в вашем ведомстве.
Драгунцов: Никто даже не пытался намекать мне и моим сотрудникам, чтобы мы поделились подобной информацией. Репутация нашего департамента такова, что все понимают бесполезность и даже опасность таких просьб. Ведь мы сразу заинтересуемся самим "просителем".