После встречи с главой МИД России Сергеем Лавровым министр иностранных дел Латвии Марис Риекстиньш ответил на вопросы корреспондента "РГ".
"Российская газета": Означает ли обмен ратификационными грамотами между Латвией и Россией по соглашению о границе прорыв в отношениях между нашими странами?
Марис Риекстиньш: Мы считаем, что отношения между Москвой и Ригой развиваются в положительном русле. В этом году Россию посетил с официальным визитом премьер Латвии. Тогда был подписан Договор о границе. Прошел процесс ратификации договора в обоих парламентах. И приезд министра иностранных дел Сергея Лаврова в Ригу - это продолжение начатого положительного и прагматического диалога. Он и должен таким быть между соседними государствами. Мы соседи и всегда будем иметь намного больше вопросов для обсуждения, нежели страны, расположенные в разных концах земного шара. Договор о границе, на котором мы поставили после десяти лет работы точку, носит фундаментальный характер. Он действительно расставляет точки над "i" в отношении наших общих рубежей.
РГ: Накануне вашей встречи с Лавровым ваш коллега - латвийский министр юстиции говорил о необходимости потребовать компенсацию с России за расселение в прошлом жителей Пыталовского района по территории Латвии. Означает ли это, что вопрос о компенсациях снова стоит в повестке дня?
Риекстиньш: Тема непростая. Те люди, которые имели имущество в Пыталовском районе, ныне входящем в Псковскую область, могли в свое время получить компенсационные сертификаты от латвийского государства. И за них приобрести землю в тех регионах, где это было возможным. Другой вопрос, что у нас еще открыт ряд позиций, корни которых лежат в распаде Советского Союза. Они, например, касаются денежных вкладов населения в ряде банков того времени, по которым сегодня люди хотели бы найти какое-либо решение. Или вопросы по культурно-историческим ценностям, которые в прошлом были вывезены с территории нашего государства. Создана межправительственная комиссия.
РГ: Один из латвийских экспертов назвал вопросы истории едва ли не самыми болезненными в отношениях между Латвией и Россией. Насколько сегодня эти вопросы остаются политизированными?
Риекстиньш: Они, конечно, имеют политический аспект. Нам нужно осознать, что как в Латвии, так и в России есть люди, которые прошли через очень суровые жизненные испытания. И они хотят, чтобы еще при их жизни прозвучала оценка тех исторических событий. У нас в этом вопросе позиции с Россией отличаются. Мы стараемся в Латвии открыто подходить ко всем вопросам, связанным с нашей историей. Мы почти десять лет назад создали комиссию из экспертов под "патронажем" президента. Они изучают многие периоды латвийской истории. Это очень кропотливая работа с архивами. Но она необходима.
РГ: Вы договорились с Лавровым о предоставлении латвийским историкам возможности работать в российских архивах...
Риекстиньш: Я не знаю, насколько быстро вопрос исторических отношений между нашими государствами сойдет с политической повестки дня. Мы говорили с российским министром о том, что ученые России и Латвии не имеют разногласий по вопросам, касающимся истории XVIII-XIX веков. Но по вопросам, затрагивающим российско-латвийские отношения в XX веке, не все обстоит гладко. Я попросил Лаврова посмотреть, как можно облегчить работу латвийским историкам в российских архивах. И предложил, чтобы историки наших стран могли в будущем совместно издать сборник документов с изложением совместной истории наших государств на протяжении XX века. Я получил положительную реакцию на это предложение со стороны российского коллеги.
РГ: Вопрос о статусе русского языка в Латвии омрачает наши двусторонние отношения. Почему Латвия до сих пор не признает русский языком национального меньшинства?
Риекстиньш: Русский в Латвии - это язык большого, но все же этнического меньшинства. Сегодня Латвия финансирует из государственного бюджета среднее образование на восьми языках - в том числе на русском. В государственной языковой политике мы исходим из того, Латвия - единственная территория в мире, где латышский язык может выжить. Я думаю, что нам не нужно заострять внимание на формальном статусе русского языка. В Латвии многие СМИ выходят на русском. Формальный статус ничего не изменит - главное, чтобы люди, которые хотят говорить на русском, могли это делать.
РГ: Как вы относитесь к планам России по облегчению визового режима для неграждан и русскоговорящего населения Латвии?
Риекстиньш: Это будет, конечно, решение российских властей, если они посчитают, что оно будет способствовать улучшению контактов между людьми. Хотя я думаю, что выделение какой-либо группы населения и предоставление для нее специальных льгот - неправильная постановка вопроса. Мы ведем переговоры с российскими коллегами об упрощении визового режима для людей, живущих в пограничных регионах.
РГ: А на каком языке вы говорили с Лавровым во время переговоров?
Риекстиньш: Мы беседовали на русском языке. Но с использованием некоторых английских элементов, когда речь шла об отдельных аспектах международной проблематики. Тех, где были необходимы именно английские термины. А так разговор шел на русском.