Пятнадцать лет назад люди в Ханты-Мансийске мечтали только об одном: как бы уехать. Но за короткий срок Ханты-Мансийск вырос из столицы бараков в современный город, спортивный и культурный центр. Югра превратилась в регион, где люди получают отличное образование и медицинское обслуживание, куда едут, где хотят жить и рожать детей. Вы скажете - все это за счет нефти. Если бы все решала нефть. Об этом мы говорили в стенах редакции с губернатором Югры Александром Филипенко.
Российская газета : Новый год станет началом нового политического сезона. Ожидаете ли вы некую коррекцию параметров развития страны, которая могла бы отразиться на вашей деятельности?
Александр Филипенко : Власть работает на человека, все остальное - инструмент. Соблюсти формальные параметры, отчитаться - это путь в никуда. Например, если цель - чтобы было больше денег в бюджете, то встает вопрос: а для чего эти деньги? Плохой ответ: чтобы потом было еще больше. Хороший - чтобы улучшить качество жизни людей. Обратите внимание, что, выступая на съезде "Единой России", президент нашел нужным напомнить: заложенное в бюджете 7-процентное повышение зарплат бюджетникам - устаревшая цель, нужно - на 14 процентов. Вот пример политики, ориентированной на человека. Я надеюсь, что это станет в еще более яркой степени выраженной тенденцией в ближайшие годы.
Давным-давно мы говорили про это с бывшим министром Германом Грефом. Не знаю, согласился ли он, но я доказывал, что без роста доходов населения реальный сектор экономики не сдвинуть. Рост производства качественных отечественных машин, техники, вообще всего упирается в платежеспособный спрос. Частный человек - вот лучший инвестор, а чтобы он был, нужно дать соответствующие доходы населению. И тогда сразу - рывок.
РГ : Губернаторы волей-неволей выстраиваются в некие группы, ну хотя бы по принципу "доноры - реципиенты", и негласно, да и гласно тоже, соревнуются друг с другом. Каково ваше место в этом процессе?
Филипенко : Соревнование - это понятно, но с чем? С соседним, простите, огородом? Коренной вопрос: что критерий, с чем сравнивать? Нас с соседями? Или со средним по России?
Скажем, объем ВРП округа - 1,7 триллиона рублей. Значительно больше, чем в Москве. Но рост - "всего" на 4,5 процента за минувший год. Казалось бы, мало по сравнению с иными, где рост на 20-30 процентов. Но при этом не учитывается, что те стартуют с нулевой базы, а у нас каждый процент куда как дороже и его прибавка дает на порядки больше денег в численном выражении.
Я давно предложил иное: есть международные показатели того же уровня жизни, того же медицинского обеспечения, давайте сравнивать себя с ними. Неприятно. Зато есть реальная цель. Есть перспектива.
РГ : Так что есть ваша цель?
Филипенко : Есть скромные цели, перечень сегодняшних проблем. Есть долгосрочные. Часто это одно и то же. Прежде всего это жилье. За 40 лет население округа выросло в 40 раз. Были годы, когда к нам приезжали до 80 тысяч человек, сегодня естественный, подчеркиваю - естественный, прирост населения - 12 тысяч человек, это прекрасный показатель для полуторамиллионого субъекта Федерации. Этим людям нужно жилье. Мы очень много строим, но все-таки не успеваем. Средняя обеспеченность площадью - 18 квадратных метров на человека. Я не хочу сравнивать это со среднероссийской (20 квадратных метров), для меня ориентир ЕС (30) и Соединенные Штаты (60). Достигнем - тогда успокоимся.
РГ : А откуда берете научные кадры?
Филипенко : Собираем по всей стране. Профессорско-преподавательский состав, работники культуры, здравоохранения активно едут к нам. В Югре учатся 52 тысячи студентов - раньше такое было немыслимо.
РГ : Считаете ли вы объединение регионов хорошим рецептом для решения проблем?
Филипенко : Я думаю, что эта практика нуждается в существенном осмыслении. Президент много раз говорил, что объединение стоит затевать только тогда, когда от арифметического сложения будет достигнут мультипликативный эффект. Но пока, если честно, я не так часто вижу, что он достигается.
По моему убеждению, подобные проекты должен предлагать бизнес, причем не обязательно объединять регионы на бумаге, важнее, чтобы реализовывались проекты, затрагивающие сразу несколько регионов так, будто административных границ не существует. Пример - наш проект "Урал промышленный - Урал полярный", который объединяет ресурсы Севера с промышленным потенциалом Среднего Урала. Но если кто-то начнет чинить административные барьеры, проект разрушится. Укрупнение регионов как координацию потенциала, как свободное движение капитала, услуг я понимаю. Как нечто абсолютизированное - не понимаю.
РГ : Коснемся межбюджетных отношений. Прессинг на вас как на сырьевой регион растет. Не опережает ли рост этого давления ваши возможности?
Филипенко : Денег много не бывает. Это моя рабочая фраза. Да, мы - субъект Федерации, которому природой отмерена нефть, и нам нужно, решая собственные проблемы, помогать решать их другим, обделенным ресурсами. Но при этом важно осмыслить: где границы этого процесса, за которыми он теряет свою эффективность? Часто мы видим, что регионы бросают все, и сосредотачиваются на перераспределении: занимают позиции возле приемных в Москве и ждут, когда им упадет трансферт. Иждивенчество. Экономика на местах от такого высиживания не прирастает. Я - сторонник того, чтобы четко связать трансферты с мотивацией на эффективность. То есть Центр, отбирая у меня и давая кому-то, должен в идеале жестко контролировать, насколько эти деньги послужили даже не сиюминутному выживанию (чего нельзя сбрасывать со счетов), а долгосрочному росту.
По факту происходит наоборот: если у тебя бюджет благополучный, на тебе ставят крест в плане участия в федеральных программах. Они, мол, только для отстающих. С такой политикой отстающих у нас будет все больше, а бюджет рано или поздно "просядет".
Если кому-то интересна эффективность наших трат - приходите и посмотрите. 140 миллиардов рублей доходов консолидированного бюджета на полтора миллиона человек. Да, много, и только на строительство жилья мы тратим 18 миллиардов бюджетных денег. Но это не только и не столько социальное жилье, а стимулирование жилищного строительства через ипотеку, тогда как фактов прямого инвестирования государственных средств у нас не так много.
Мы с минфином друг друга никогда не поймем. Я как-то спросил у министра финансов безотносительно себя: а какой, по-вашему, должна иметь бюджет территория с ВРП в 2 триллиона рублей? "Тебе что, денег не хватает", - с ходу ответил он мне. Но поймите правильно - это проблема не одной России. В Канаде одна провинция, опыт которой мы изучали, уже 150 лет занимается перетягиванием каната с Центром. Мы этим заниматься не собираемся. Что толку кричать, сколько нам надо детских садов и школ, когда межбюджетная политика такая, какая есть? Сосредоточились на работе. Мы же понимаем, что проблем в России в целом больше, чем в Югре, конечно.
РГ : Хотелось бы узнать ваше мнение о новых экономических инструментах вроде Инвестфонда или особых зон. С одной стороны, они предусматривают софинансирование и написаны как будто специально для вас. С другой, по факту их используют для помощи "отстающим" регионам, а вам не так уж много и достается.
Ну, выхожу с предложением - построить 5 медицинских центров и два роддома по принципу - половину мы, половину Центр. Соглашаются. Через месяц из Центра приходит предложение - "а давайте 25 процентов мы". Мы опять соглашаемся. А еще через месяц нам вообще отказывают в федеральных деньгах.
Другой пример - когда у спортивных начальников в Москве денег не было, мы за свой счет разработали типовые проекты спортивных центров. В итоге, когда деньги у москвичей появились, нас из этой программы вообще выкинули. Сами плавайте. Слава богу, мы можем, грех жаловаться, но как вам сам принцип?
РГ : Сколько у вас стоит метр нового жилья?
Филипенко : 42-44 тысячи.
РГ : Это дешевле, чем в Средней России. За счет чего?
Филипенко : В том, что жилье в России дорогое, виновато государство, и только оно. Сформировав с помощью ипотеки платеже-способный спрос, государство не сумело обеспечить темпы строительства жилья. Конечно, цены поползут вверх! И у нас так было, но мы ввели ограничение на размер ипотеки (нам пришлось на это пойти), еще ряд инструментов, и рынок остыл уже через несколько месяцев.
И все-таки я считаю, что цены у нас высокие. Во всяком случае, очень многие не в состоянии приобрести жилье даже при государственной поддержке. Тем не менее в этом году 12 тысяч семей решились на ипотеку. Это серьезный прогресс, который стал возможным благодаря региональным программам. Скажем, молодая семья получает на ребенка бесплатно 12 квадратных метров жилья. И это далеко не все.
РГ : Поговорим о миграции. Есть регионы, которые ограничивают число въезжающих. Вы на их стороне?
Филипенко : У нас постоянно идут дискуссии на эту тему. Я не сторонник таких мер. Неправда, что Север перенаселен. Неправда, что на Севере оправдан только вахтовый метод. Населить "вахтами" 70 процентов территории России - это очень чревато геополитически. Да и Север не однороден. Есть ледяные пустыни, а есть Югра. Когда я говорил с нашими студентами, которые учатся в Питере (их около двух с половиной тысяч), я видел, что они хотят вернуться домой и работать дома. Это было немыслимо еще десять лет назад: как, вернуться из Питера в Югру? Значит, многое изменилось.
Знаете, меня ругают, что у нас много пенсионеров. Их бы вывезти, говорят. Это ведь так дорого. А я рассуждаю иначе. Бабушка, родители, внуки - вот полноценная семья. Как можно воспитать ребенка без бабушки, особенно если родители работают? Нет, мы никого не выселяем и никаких квот на въезд не вводим. Да это, кстати, и противозаконно, и прокуроры тех областей, в которых такие запреты есть, должны подать протест. Мы живем в согласии с законами и нарушать их не собираемся.
РГ : Кстати, у вас и преступность падает, как ни странно при вашей миграционной политике.
Филипенко : Здесь дела не так хороши, к сожалению. Да, падает, но только первый год. В целом уровень преступности все еще высокий. Зато радует, что резко снижается число тяжких преступлений. При том, что у нас все преступления фиксируются. Вы знаете, есть регионы, где преступности по бумагам вообще нет, а что убивают средь бела дня - так это не преступность, это образ жизни такой.
РГ : Вы планируете строить небоскреб с помощью всемирно известного архитектора сэра Норманна Фостера. А как же вечная мерзлота?
Филипенко : Давайте это оставим специалистам. Никого не удивляет, какие мы строим мосты - 408 метров пролет, из вантовых конструкций, и ведь стоит, не падает. Все просчитано.
РГ : Зачем вам вообще такие дорогие архитекторы? Кроме Фостера, Михаил Шемякин взялся возводить у вас кукольный театр...
Филипенко : Спросите у инвесторов - это было их решение. Они считают, что так будет лучше, экономически целесообразнее. Бюджет не вкладывает в эти проекты ни копейки, но я сам факт привлечения мировых имен (а у нас еще и Эрик ван Эгераат строит в Сургуте) только приветствую: кто откажется иметь у себя в городе архитектурные шедевры?
РГ : Это спровоцирует туристический поток как минимум. Кстати, туристы к вам едут?
Филипенко : Мы этой темой занялись не так давно. Раньше к нам приезжали порядка 170 тысяч человек в год. В основном по делам. Мы не активизировали процесс, поскольку база хромала, а привезти людей, с тем чтобы они потом всем рассказали, в каких ужасных условиях им пришлось жить, - это, знаете ли, не лучший бизнес-проект. Но ситуация налаживается, и сегодня у нас порядка 600 тысяч туристов, причем это уже не только деловые люди: едут на несколько дней заняться спортом, отдохнуть. Создаются современные базы, в том числе лечебные, SPA, как сейчас модно говорить. Если серьезно, у нас климат лучше, чем в Лапландии. Туда едут, почему не ехать и к нам?
В целом я сторонник того, что и политику, и экономику надо делать для людей. Туристы едут - это знак. Люди возвращаются после учебы - это знак. Люди рожают детей - куда еще понятней? Из экстремального региона мы превращается в край, в котором приятно жить. Что может быть лучше?
И, наверное, не случайно в 2008 году именно в Югре пройдет такое знаковое мероприятие, как саммит Россия - ЕС. Югра - это образ новой России, который должен видеть весь мир.